Нет, подразделения столичного гарнизона, поднятые по тревоге сразу после обнаружения первых вторженцев, прибывали чуть ли не ежеминутно

и пытались заткнуть дыры в обороне, но размеры, особенности архитектуры и изобилие всевозможных фортификационных элементов превратили здание в один огромный многослойный воюющий пирог!

Мы тоже воевали. Первые минут сорок — более-менее ничего. В смысле, выносили относительно небольшие группы противников, что называется, в одну калитку благодаря неоценимой помощи Юргена, знаниям Вари и опыту старшей половины команды. А потом командование САШ-евцев доказало, что тоже ест свой хлеб не зря — шесть их рот, продвигавшихся в нашу сторону по разным этажам дворца, вдруг проделали альтернативные проходы и замкнули даже не кольцо, а сферу окружения. После чего начали перемалывать все, что в нее попало. При этом использовали не только ручные гранаты, гранатометы, портативные огнеметы, крупнокалиберные пулеметы с артефактными пулями и магию, но и мощную взрывчатку. Впрочем, к обрушениям отдельных комнат и коридоров мы адаптировались достаточно быстро. А вот глушение средств связи вышло боком уже минуте на четвертой — первое отделение первой роты, взявшее на себя роль головного дозора, завело нас в засаду, скрытую под высокоранговыми иллюзиями.

Шестеро подчиненных штабс-капитана Зеленцова погибли практически мгновенно, двоим оторвало ноги, а одному — руку. Досталось и нам — Иней поймал очередь из полутора десятков артефактных пуль, «высушил» резерв и оба накопителя в попытках удержать проседающую защиту, но не смог. Вот и обзавелся двумя дырками в левом легком. Чуть полегче зацепило Янку, Ику, Аямэ и Инну. А мне и Эиру чуть не оторвало головы касательными прилетами в тактические шлемы. Но пресс Щелчка, шарахнувшего по площади чуть ли не раньше, чем мы попали под огонь, подарил нам шанс, и мы им, конечно же, воспользовались: Суккуба и Барыня перекрыли выходы из ближайших комнат каменными стенами, матушка ударила ураганом вдоль коридора и сдула к чертовой матери и баррикаду, проявившуюся в момент падения иллюзии, и засевших за ней САШ-евцев, выжившие пластуны кинули им вдогонку ручные гранаты, целительницы рванули к раненым, а Наоки, Эиру, Кнут и я влетели в первый дверной проем, открытый нам Раисой Александровной.

Я пребывал в состоянии ледяного бешенства, поэтому, выйдя из скачка слева от мордастого Ледовика, ощущавшегося мастером-«двоечкой», сходу вложился в обезглавливание, прыгнул к «реактивному» Молниевику, как-то слишком уж шустро среагировавшему на наше «возникновение» в их рядах, ударом по основанию магазина задрал вверх ствол укороченного автомата, поворачивавшийся к Медовой Змеюке, и отправил каменный молот молний в Огневика, начавшего формировать какое-то плетение. Да, сбить — сбил. Но «реактивный», пребывавший в состоянии «замедления времени» посильнее моего, приложил меня мощнейшим электрошоком, чуть сократил расстояние и вложился в разряд.

Защиту двух стихий «сдуло» первым же заклинанием. А второе влетело в мою тушку. Да, примерно процентов пятьдесят его мощности, «порезалось» сопротивлением. Еще двадцать пять-тридцать «увязло» во фрагменте все той же защиты двух стихий, подставленного с внешней подпитки. А остальное тряхнуло. И довольно сильно. Но к подобным ощущениям я притерпелся еще во время тренировок с Вороном, поэтому, сжав зубы, «расстрелял» этого урода боевой связкой из угнетающего рыка, сминающего касания и дырокола. Само собой, не стоя, как истукан, а в движении. И пусть последним заклинанием попал не в голову, а в кулак, выброшенный мне навстречу, зато изуродовал магистральный канал и «погасил» электрический покров.

Молниевик опешил и завис. Буквально на десятую долю секунды. Но мне хватило и этого — я притерся к молниевому щиту и вбил второй пробойник точно в проекцию ядра.

Тут мне прилетело снова. Испепелением. Фрагмент защиты двух стихий, спешно «растянутый» на голову и верхнюю половину корпуса, принял на себя примерно половину мощности заклинания, еще треть «порадовала» моего визави, а остаток, ослабленный сопротивлениями, опалил левое предплечье и бедро. Я скользнул за вспыхнувшее тело Молниевика, ткнул его в сонную артерию тычковым ножом, подаренным Даудом, и выстрелил собой ко вконец обнаглевшему Огневику.

За миг до выхода из перемещения почувствовал, что смогу вложиться еще в одно обезглавливание. И ударил им. В упор. То есть, практически с внешней границы огненного щита мастера четвертой ступени. После чего ушел в скачок к Земляку, уже лишившемуся каменного панциря, но сбившему с ног Наоки, рухнувшему сверху и пытавшемуся ее задушить.

Дырокол, вбитый в голову, оказался лишним — за мгновение до моего «удара» Онна-бугэйся всадила в оба глаза здоровяка весом пол полтора центнера по капле лавы и… кинула жидкое стекло под ноги второму вражескому Ледовику, окучиваемому Медовой Змеюкой. А после того, как я спихнул в сторону обмякшую тушу, прямо из положения лежа выстрелила собой в сторону Кнута, завязшего в бою с двумя Молниевиками.

Я кинул взгляд на Эиру, изрядно потрепанную работой впритирку к ледяной броне и атаками мастера-«пятерки», но уже «отключившую» ему обе руки, метнул в ее «подранка» каменный молот молний и рванул на помощь Истомину. А секунды через две-три смог вложиться в третье обезглавливание, и, почувствовав знакомый перепад давления, встревожился. Поэтому оставил последнего мага Леониду Павловичу, развернулся на месте с одновременным смещением в сторону, походя убедился в том, что японка уже убила своего противника, и на пару с уроженкой Империи Солнца метнулся в коридор.

А там оказалось жарко. Причем не только в переносном, но и в прямом смысле этого слова — вражеский Огневик, переживший вакуумный взрыв моей матушки и только на моих глазах принявший на чрезвычайно мощную защиту четыре артефактные пули, выпущенные Барыней, пытался продавить белым сполохом ураган. Заклинание моей родительницы держалось, зато вот потолок, стены и пол «его» части коридора плавились от нестерпимого жара, а все, что могло гореть, уже истлело!

Определить приблизительный уровень его Дара я не смог, так как САШ-евец стоял далековато. Зато отправил в него каменный молот молний на весь резерв, выхватил оба пистолета и открыл стрельбу. Эиру и Наоки, вылетевшие из комнаты следом за мной, сделали то же самое, и мужику, явно сидевшему на внешней подпитке, стало не хватать «ширины» канала. Вот он и задергался. Точнее, нырнул за водяную стену, выставленную кем-то из соратников. Ну и, конечно же, сбросил сполох. А зря: стоило заклинанию схлопнуться, как Раиса Александровна кивнула матушке и ушла в скачок. Да, при этом «забила» на свою часть дверных проемов, но отставная «Валькирия» сразу же заткнула их перенаправленным ураганом. Впрочем, это я почувствовал уже после того, как вышел из перемещения в шаге от Землянички, вбивавшей Огневика в стену, и атаковал Водяного. Любимой боевой связкой, ибо обезглавливание еще не «откатилось». А четверку простецов с автоматами, сдуру решившую помочь своим магам, порвали Онна-бугэйся и Медовая Змеюка.

Мгновением позже из той же комнаты вылетело сразу несколько гранат, но воткнулось в каменную стену, выставленную Раисой Александровной, и вернулось к хозяевам.

Мы тоже вернулись. Обратно к матушке. Так как услышали ее команду, усиленную эхом:

— Отходим! Живо!!!

А сразу после выхода из перемещения подхватили под локотки безногих и сорвались на бег. Пока неслись к ближайшему перекрестку коридоров, Раиса Александровна прикрывала нас мощнейшей каменной стеной. Как только свернули налево, эстафету перехватила моя родительница, секунды две-три «подув» назад ураганом. Как вскоре выяснилось, далеко не просто так: саперы «порадовали» возможных преследователей «сюрпризом» — обрушили то ли под, то ли потолок, и заклинание матушки остановило ударную волну вместе с пылью и обломками. А потом Зеленцов вынес плечом дверь на служебную лестницу, и «Светлана Романовна» сочла необходимым объяснить, куда мы, собственно, несемся: