Хорошо, с философией капуцинов все ясно, но зачем выкладывать из костей орнаменты и украшать ими стены? Откуда они их столько взяли?

Когда папа Урбан VIII Барберини предложил капуцинам монастырь побольше, встал вопрос о переезде старого кладбища. Орден отказался оставлять в земле тела покойных братьев. Не поленившись снарядить 300 телег, монахи перевезли на них все кости из общих могил.

На новом месте (где позже появится via Veneto) нужно было их куда-то сложить. Сначала останки аккуратно разместили вдоль стен крипты. Но места все равно не хватало. К тому же из-за высокого уровня смертности требовалось пространство и для новых покойников. Почему капуцины просто не зарыли эти кости в братскую могилу, остается загадкой.

Видимо, кто-то из находчивых монахов предложил свои дизайнерские услуги по организации пространства. Его имя стерлось временем, зато его творение по-прежнему привлекает посетителей.

Коридор длиной 30 метров разделен на шесть помещений: крипта трех скелетов, склеп черепов, крипта тазовых костей, крипта Божьей Мысли, крипта Воскресения и часовня мессы.

В первой комнатке бросаются в глаза детские скелеты. Это отпрыски семьи Барберини, правнуки папы Урбана. Два 12-летних близнеца, облокотившихся на костяной саркофаг, и маленькая принцесса Анна. Ее скелет парит под потолком с образе смерти с серпом и весами – намек на тяжесть людских грехов, которые припомнят на Страшном суде.

Встречаются мумии братьев-капуцинов в традиционных коричневых рясах, подпоясанных веревками. На одной из стен символ ордена – скрещенные руки (тоже настоящие человеческие), символизирующие св. Франциска и Иисуса. Единственная капелла без жутковатого убранства отведена под церковные службы.

На выходе из музея в сувенирной лавке можно прикупить целый набор «милых безделушек». Блокноты, карандаши, ластики и прочие канцтовары с иллюстрациями крипты. Холщовые шоперы, футболки с черепами – подростки оценят. Или гениальный маркетинговый ход капуцинов – большая чашка для капучино, разумеется, с фотографией горстки костей.

Ну как, живы? Идем на воздух.

Если место вас не шокировало и даже захотелось продолжения, у меня есть для вас еще пара подобных мест в Риме. Но туда мы доберемся в следующих главах.

Прежде чем попрощаться с капуцинскими монахами, хочу немного поднять вам настроение. Для этого нам нужно пройти еще на один лестничный пролет и войти в церковь.

В капелле справа расположена главная ценность – алтарный образ архангела Михаила кисти Гвидо Рени. В римских храмах ангелов предостаточно, но демон есть только один – на этой картине.

Воинственный Михаил в развевающемся алом плаще и синих доспехах, расправив крылья, уже занес сверкающий сталью меч над поверженным дьяволом – вот-вот вонзит! Несмотря на драматичный момент, образ у архангела безупречно прекрасный: светлый лик, белокурые кудри, изящные сандалии с лентами. Он сосредоточен и спокоен, как будто разучивает танцевальные па, а не охотится за нечистью. Зато злодей, придавленный архангельской ступней, даже чересчур земной – с залысинами, сморщенным лбом и заостренной по-козлиному бородкой. В чем же здесь дело?

Строительство монастыря капуцинов на средства Барберини явно пришлось не по вкусу клану соперников – Памфили. Кардинал Джованни Баттиста из этой властной семьи давно недолюбливал Рени, обесценивая его талант. Потоки критики усилились, когда художнику достался важный заказ – полотно для церкви кардинала Антонио Барберини.

Аристократы не сразу усвоили урок – не обижай художника, иначе останешься в истории. В том виде, в каком мало кто хотел бы запомниться потомкам.

Но тут даже такой известный маэстро, как Гвидо Рени, играл с огнем.

Городская молва разнесла, что он решил избавиться от двух зайцев сразу: и заказчику угодить, и врагу насолить. Из-под его кисти вышел очень правдоподобный дьявол с лицом кардинала Джованни Баттиста Памфили. Это признал даже сам пострадавший, подключив все свои связи, чтобы убрать ненавистную картину.

Но на «территории» Барберини никто не пришел ему на помощь. В свое оправдание Рени пошутил:

«Я грешник, ангелов мне видеть не доводилось, пришлось писать из фантазии. А дьявол мне встречался не раз, черты его я рассмотреть успел как следует, вот и изобразил достоверно».

Стоит признать, что вытянутое лицо, лысина и бородка делали кардинала подходящей моделью для образа дьявола.

Но скандал принял неожиданный оборот – кардинал Памфили стал папой римским Иннокентием X. Его пламенный взгляд в исполнении кисти Веласкеса до сих пор пугает посетителей галереи Памфили чрезмерной натуралистичностью.

По иронии судьбы, именно образ архангела Михаила из церкви капуцинов стал одним из самых копируемых в истории искусства. Но, как и следовало ожидать, карьера Гвидо Рени при новом папе не задалась. А капуцины в целом не раз доставляли понтифику хлопоты.

В XIX веке в Риме прославился монах Пасифик (Pacifico – в переводе «мирный»). Народ его уважал за способность четко угадывать выигрышные номера лотереи. Игра в лото на деньги – излюбленная местная забава еще со времен древних римлян.

Волшебную «помощь» в угадывании нужных комбинаций цифр можно было запросить множеством способов: молиться Мадонне, общаться с духами предков, запоминать пророческие сны.

Из самых альтруистических помыслов капуцин сообщал призовые комбинации желающим. Всем, кто приходил к нему на исповедь покаяться в грехах, он дарил лотерейный билет. Неудивительно, что на его мессах было не протолкнуться.

Проблема заключалась в том, что лотерейные выигрыши оплачивались из папской казны. Количество призовых побед росло вместе с раздражением понтифика.

Григорий XVI настоятельно «порекомендовал» духовному брату покинуть Рим и удалиться в провинциальный монастырь.

В день отъезда толпа (небескорыстно) окружила обитель капуцинов у площади Барберини. Растрогавшись от обильного внимания, фра Пасифик выкрикнул на прощание: «Рим, священный город, почему так немил ты со мной? Твердишь о духовности, но это лишь ложь!» На итальянском это звучало так: Roma, se santa sei, perché crudel se’ tanta? Se dici che se’ santa, certo bugiarda sei.

В словах фразы была зашифрована последовательность цифр – 66, 70, 16, 60, 6.

Как обычно, формула оказалась выигрышной. Папский банк в очередной раз недосчитался крупной суммы в 300 тысяч скуди. А монах Пасифик удалился на пенсию в деревню, довольно хихикая в бороду.

В 1870 году началась новая эпоха – Рим стал столицей Италии. Завершился процесс Рисорджименто – объединения разрозненного Апеннинского полуострова. Веками он был похож на лоскутное одеяло, сшитое из королевств, герцогств и республик, в центре которого выделялся Святой престол. Государство папы римского простиралось от Адриатики до Тирренского моря, огибая Тоскану, почти до подножия Альп.

Роль понтифика в жизни Рима не ограничивалась только религиозными делами. Папа решал все вопросы экономического, политического и градостроительного характера.

В Риме на каждой церкви и на каждом фонтане встречается упоминание о том, в каком году тот или иной понтифик заказал строительство или реставрацию. По распоряжению Ватикана строили мосты и порты, прокладывали дороги и учреждали музеи, открывали больницы или приюты для бедных и сирот.

Разумеется, наместниками св. Петра руководило не только желание позаботиться о римлянах, но и собственное тщеславие (порой оно даже перевешивало). Но все же до объединения Италии в 1861 году весь быт города был ответственностью католической власти.

В итальянском есть даже специальный термин – potere temporale («власть на земле», то есть политическая). В отличие от potere spirituale («духовная власть»), он подчеркивает, что папа римский глава не только церкви, но и государства – как самый настоящий король.