– Я же не виноват, что эта информация при мне произносится, – тихо парировал я, стараясь на рожон не лезть. Одно дело, когда над тобой издеваются, и совсем другое, когда происходит что-то важное и непонятное в твоём присутствии. Тут лучше сделать вид, что ослеп, оглох и на голову дурачок и речи человеческой не понимаешь.

– Что-то ты частенько начал зубы показывать, – Долгов говорил, при этом собираясь куда-то, наверняка в Воронеж. При этом он одевался примерно так же, как был одет я, когда кельпи объезжал, да Назарову вместе с собой от похитителей спасал. Про озеро не скажу, там я был в основном раздет, причём догола. Но если наличие у меня одежды клириков было объяснимо, всё-таки это мой клан их одевал, то вот наличие такой куртки у Долгова наталкивало на мысль, что он и вправду когда-то был клириком, но по какой-то причине ушёл из монастыря. И почему-то я сомневался, что обучение подростков является его призванием, что это его заветная мечта, желание, которое он осознал, когда проходил обучение у клириков, или чем они там занимаются. – Останешься здесь ещё на два часа. Дверь откроется, и ты сможешь выйти только тогда, когда это время истечёт. Но, Романов, ты не просто так будешь здесь сидеть, ты будешь ставить щит все эти два часа, одновременно отбивая атаки с двух сторон, – он подошёл к стене, нажал на панель определённым образом, и вытащил какой-то странный механизм. Поколдовав над ним, продемонстрировал мне, что нужно будет уклоняться от стрел, лишённых наконечников, просто от летящих с произвольной стороны палок, и одновременно не обращать внимания на искры, подобные тем, которые в меня пулял зловредный призрак.

– Я, пожалуй, тоже пойду, – задумчиво проговорил Кац. – Надо по своим каналам узнать, с чем все прорывы могут быть связаны.

Долгов на секунду задумался и кивнул приведению, после чего активировал портал и исчез из зала. Интересно, у него стационарный портал, который настроен на какие-то определённые координаты, или он может как-то ими управлять? Надо заняться изучением информации про порталы, чтобы больше всякой ерундой подобного рода голову себе не забывать. И вот как мне объять необъятное за такой короткий промежуток времени? А знаний действительно не хватало, и они были действительно очень нужными, не такие, как астрономия, которая по факту изучается здесь на базовом уровне, чтобы не позорить школу впоследствии своими обширными и глубокими знаниями естественных вещей.

Через минуту после того, как Кац уплыл в сторону выхода и просочился сквозь стену, я остался в зале один. Свет слегка приглушился, и заработал механизм. Я едва успел накинуть на себя щит. Уже через час я мог напрочь игнорировать искорки, а в полёте стрел уловил некий ритм, который словно по кругу шёл. Всего комбинаций было семь, и в оставшийся час я уклонялся от них автоматически.

Про прорывы я уже слышал в этом самом зале, когда впервые меня чуть не оглушил рёв сирены, обозначающей, что что-то случилось, и Долгова вызывают к месту происшествия. Тогда-то и прозвучало впервые слово «прорыв». Перерыв всю имеющуюся литературу в библиотеке, и просмотрев в Сети всё, что было связано с этим определением, я понял только то, что это как-то связано с открытием межмировых проходов, через которые лезет нечисть и нежить, а то и все вместе. От степени опасности тварей выведена классификация по баллам. Начиная с шестого уровня, даже боевым магам соваться к месту прорыва не рекомендовалось, туда в экстренном порядке выдвигались клирики.

Причём, как пояснил Пётр, который вроде как может перемещаться по другим измерениям, точнее, мог, никто не знает, откуда и из какого мира эти твари берутся. Про подобное в своём мире он не слышал, хотя они знали достаточно о других мирах, чтобы точно зафиксировать, где находится этот рассадник тьмы. Он предположил, что подобный мир мог быть закрытым, и открывался только при проведении определённого ритуала, взлома специальной отмычкой, если говорить образно, или это мир просто находится в тесном взаимодействии с нашем, но точно уверен он ни в чём не был. Хотя вторая идея его была более абсурдной, связанной с чистилищем и наступлением апокалипсиса, но тут уже я, наверное, самый набожный человек в нашей школе, понимал, что эта теория притянута за уши.

Подобной информацией с учениками, разумеется, никто не делился. Даже со старшими курсами. Как пояснили, чтобы не сунулись ненароком, поверив в свои силы. Но о прорывах знали все, и всех это чертовски пугало.

А вот почему эти прорывы случаются, нигде информации не было. Они происходили и ранее, только не в таком количестве. Были некоторые определённые точки, в которых вероятность прорыва была намного выше, нежели в других. А вот сейчас никакой закономерности не наблюдалось. Словно они случаются просто так, сами собой, в случайном порядке, в не связанных между собой местах. Но где узнать о них подробнее, я просто не представлял, потому что в это мне верилось с трудом. Той же магической пантере, которая, если верить некоторым источникам, вообще между мирами живёт, нужно было, чтоб совпало слишком много условий, включая парад планет, чтобы пробить сюда дорогу. Так что нет, я не верю в то, что эти прорывы – естественного происхождения, больше веря теории Петра, про специальный ключик, который кто-то повернул с одной из сторон с вполне известной целью.

Через две недели начнётся проведение первого этапа состязаний, который считается так разминочным, что-то вроде представления участников зрителям. Даже не представляю, что нас ждёт дальше, если честно. Меня всё же пробирал некоторый мандраж, вероятность того, что дед приедет посмотреть на первый этап, была очень высока, о чём он мне сообщил в письме. Было приятно читать, как он мной гордится. Я это уже знал, но слова, исходившие непосредственно от него, воспринимались иначе, чем простая констатация факта.

Насколько мне было известно, все наши с заданием справились, по крайней мере, нашли необходимые ингредиенты, не без помощи друг друга, но хоть после Клыковой догадались, что можно воспользоваться помощью и информацией от членов своего факультета. «Матвей» молчал, ну или наставники закрывали глаза на некоторые незначимые нюансы, ведь задания и впрямь были практически невыполнимыми. Что происходило в других командах, нам было неизвестно. Наташка отмалчивалась, хоть она и поддерживала меня, но всё равно, так или иначе, болела за свой факультет.

А ещё я пытался найти в Сети хоть что-нибудь про Анатолия Долгорукого, но, кроме пары упоминаний о скандале, связанном с его уходом из ордена, ничего не нашёл. Словно кто-то очень тщательно убрал все следы его художеств. Хотя, почему «словно», скорее всего, так оно и было. Я бы убрал. Да и Верховный Тайный Совет тоже, незачем плодить слухи, способные навредить монаршей семье и её советникам, особенно советникам, поэтому я бы не удивился, если бы император практически ничего не знал о происходящем.

Щёлкнул установленный Долговым таймер, и раздался звук открываемого замка. Сразу после этого механизм перестал швыряться в меня разными предметами, и я смог перевести дух. Да, хорошо размялся. Я всё ещё не был в форме, но теперь уже мог выносить подобные нагрузки, тут тоже как-никак есть ещё к чему стремиться.

А теперь нужно возвращаться в комнату, пока Пётр, который сейчас носил фамилию не Романов, а Волков, снова не поругался с Карамзиным, и эти два урода не довели до нервного срыва мою подросшую кошку, которой я дал имя Соня, из-за её любви к приятному времяпрепровождению на кровати, в основном моей.

Я уже свернул на дорожку к общежитию, даже удивляясь про себя, что в последнее время ни с кем не дерусь: ни на кулаках, ни на дуэлях. Сам-то я не лезу, да и меня задирать перестали. Долгорукий лишь ходит, и смотрит на меня, нахмурив лоб. Видимо, что-то пытается прорваться из памяти, про его откровения со мной, но действие зелья не дает ему вспомнить. И это неясное ощущение, что он что-то упускает, не давало Ваньке жить спокойно, постоянно теребя и напоминая о том, что он что-то забыл. Как заноза, которая побаливает, но убрать он ее сам не может, как и у других попросить помочь вытащить, слишком место неудобное, чтобы посторонним демонстрировать.