Сначала я с удивлением обнаружила, что научилась беречь себя.
Началось все в колледже, где я преподавала русский язык и литературу. Мои студенты зачастую приходили на занятия с невыполненными домашними заданиями. Конечно, я расстраивалась, злилась, повышала голос, выставляла колонку двоек в журнале и уходила домой с ощущением пустоты и ненужности моего предмета и… меня.
В тот день они снова явились неподготовленными, а я особенно сильно ощущала усталость и слабость. Больше всего на свете мне хотелось спать. Именно мое плохое самочувствие подсказало новый педагогический ход.
Я встала и спокойно сказала: «Сейчас я выйду на пять минут, а за это время вы распределите роли в пьесе и подготовитесь». И покинула аудиторию.
Я стояла за дверью и слушала, как активно они обсуждают распределение ролей, как вникают в сюжет… Неужели все так просто? А самое интересное, я увидела среди них лидера, который взял на себя организацию процесса. Результаты этой пятиминутной групповой работы меня восхитили: мои ученики проявили себя на все 100%, а мое спокойствие вышло на новый уровень.
Потом начались изменения и в других сферах жизни: я стала смелее просить о помощи, начала заботиться не только о здоровье малышки, но и о своем. Я рано ложилась спать, стала меньше работать и меньше учиться и снова получила неожиданный результат: повышение зарплаты и отлично сданную сессию. Впервые я заметила, что отдохнувший мозг работает продуктивнее. Благодаря маленькой Софии-Есении я в первый раз в жизни сосредоточилась не на достижениях, а на ощущениях.
Это все требовало нереальной для ранней версии меня смелости. До беременности у меня не хватило бы духу самой предложить начальнице перевести меня с низкооплачиваемой должности лаборанта на более интересную и высокооплачиваемую должность специалиста по учебно-методической работе. Или равнодушно и спокойно отвечать бывшему мужу на его очередные претензии по поводу нашего недавно развалившегося брака. Или рискнуть получить еще один диплом, пройдя интенсивное обучение.
Как же так получилось?
София-Есения.
Маленький человек дал мне большую смелость – смелость быть собой. Я перестала тревожиться о том, кто и что думает обо мне. Я буду собой. Я буду делать то, что мне нравится. Я буду делать это и покажу Софии-Есении, что такое смелость и любовь к жизни!
Она родилась, и мы неожиданно назвали ее Марией. И знаете, что? Это самый смелый человек из всех, кого я знаю.
«Сохрани это прекрасное качество, кроха!» – эти слова я с улыбкой говорю и ей, и прекрасной женщине, которую вижу в зеркале каждое утро.
В ОЖИДАНИИ ЧУДА
Нина Менухова «Чего не ожидаешь, когда ожидаешь»
Маша шла в ЖК на очередной прием согласно талончику, выданному месяц назад. Был теплый летний день, она надела легкий сарафан и невесомые босоножки. И настроение было такое же воздушное.
Очереди перед кабинетом не было – Маша заглянула: врач была одна. Участковая акушерка уволилась примерно месяц назад и, видимо, так и не нашли ей замену. Врач что-то писала, чуть подняла голову и снова уткнулась в бумажки. А когда Маша назвала свою фамилию, она как будто вышла из режима ожидания и стала активно искать карточку. Найдя ее, врач перелистнула несколько страниц и, вынув из карты пачку анализов, сходу объявила:
– У вас положительный тест на ВИЧ!
Машу снесло этой фразой, как кеглю в боулинге. «У меня? Я ведь сдавала все эти тесты до беременности, все было прекрасно». Маша что-то постаралась спросить у врача сквозь конвульсии рыданий.
Врач ответила так же буднично, глядя прямо в глаза: «Ну если вы мужу не изменяли в этот период, то, может, на педикюр неудачно сходили или к стоматологу».
«Я изменяю мужу? Беременная, на шестом месяце? У какой психически здоровой женщины возникнет мысль сказать такое?» – думала Маша.
Мысль про измену любой из сторон ее агонизирующий мозг отмел сразу. Педикюр тоже, ну не нашла она еще себе мастера по душе. А вот за стоматолога зацепился. Маша проскочила все первые стадии горевания и вынырнула сразу в гнев. Ведь и правда, сходила она однажды к новому стоматологу, потому что зуб раскололся, а к своему врачу попасть не смогла.
Сейчас она мысленно проклинала эту клинику, мечтала ее сжечь, воткнуть скальпель в горло врачу (да простит он ей эти мысли).
Маша попробовала вернуть себе опору:
– Может быть, это ошибка?
На что врач ответила, мол, невозможно, лаборатория очень хорошая, ошибок не бывает. Совершенно растерянная, Маша плакала и спрашивала, что же делать. Врач делала вид, что утешает.
«Ничего, – сказала она. – Сейчас и с таким диагнозом долго живут, можно подобрать современное лечение. Но это вы уже в областном центре СПИД спросите. Вот вам направление, они там вам все дальше объяснят».
Маша взяла талончик трясущимися руками: на нем был номер телефона. А врач продолжала выполнять свой незамысловатый танец с бумажками, ведь еще КТГ нужно делать. Она попробовала успокоить пациентку новым способом, сказав: «Ну хватит плакать! О ребенке подумайте: нам сейчас на КТГ хорошие данные нужны».
Маша кое-как выползла из кабинета и потащилась через пустой длинный коридор в самый дальний кабинет с аппаратом КТГ. Уложив содрогающуюся от рыданий женщину на кушетку и подключив датчики, врач вышла. А Маша осталась, оглушенная, опустошенная, обреченная. Один на один со своими мыслями…
Она говорила с малышкой. Просила прощения и настраивала дочку на самый лучший исход, обещала, что с ней все будет в порядке. Старалась дышать и не уходить в бездонный омут отчаяния. И еще думала, как сказать об этом мужу, который на работе до вечера. Как дожить эти несколько часов до вечера наедине с собой? Фантазии Маши метались от того, что он выгоняет ее из дома, до того, что он еще и настаивает на аборте. Маша рассматривала вариант не говорить ничего, но понимала, что такую катастрофу невозможно скрыть, нет в ней таланта.
Врач вернулась, проговорила стандартное: «С ребенком все в порядке» и попрощалась. А Маша добрела до машины и, захлопнув дверь, разревелась. Все казалось неважным и ненужным, даже жизнь. Какой она теперь будет? Маша орала в голос, вопрошая: «Почему? Почему я?». Спустя какое-то время она затихла, обнаружив, что все это время обнимала малышку в животе.
Маша вспомнила, что она не одна. За жизнь своей дочки она была готова бороться. Поэтому Маша отыскала телефон и набрала номер на направлении. Ей ответили: «Областной центр СПИД».
Дрожащим голосом со всхлипами Маша назвала фамилию и добавила:
– Меня направили из женской консультации…
Женщина на том конце провода явно растерялась и попросила повторить. Маша еще раз попробовала объяснить, что хочет, но толком и сама не понимала свой запрос. Было все на автомате: сказали позвонить— она звонила.
Тогда регистратор произнесла странную, как показалось Маше, фразу: «Хм, нам о вас не сообщали». Маша разревелась, регистратор попробовала ее успокоить и через всхлипывания уловила, что Машу направили из ЖК, потому что анализы на ВИЧ она сдавала на учете по беременности. Тут, видимо, для нее что-то прояснилось, и она начала говорить с Машей, как человек с человеком.
– Не переживайте раньше времени! Приезжайте к нам завтра, желательно вместе с супругом, чтобы сдать анализы повторно. Сразу в их лаборатории.
Еще раз проверила что-то и сказала, что им Машины анализы не присылали из ЖК, а должны были, потому что, обнаружив такой результат в местных лабораториях, их незамедлительно отправляют на перепроверку в областную. Еще раз просила не переживать раньше времени и, убедившись, что всхлипывает Маша уже реже, попрощалась до завтра.
Как Маша доехала домой? Что делала до вечера? Ничего не помнила. Помнила, как встретила мужа у машины, когда он вернулся с работы. Они обнялись, и Маша разрыдалась в очередной раз, все ему рассказав, как есть. Маша спросила, смогут ли они поехать завтра, и он сказал:
