В конечном итоге ушастый издал нечто, очень напоминающее смех, а потом вальяжно поднялся со своего сидения, приблизился, шлёпая разношенными тапками, ко мне и дал затрещину.

Точнее, попытался дать. Я успел отпрянуть, мясистая ладонь просвистела мимо моей щеки. Следующий замах также не достиг своей цели, а когда драчливый арестант попытался достать меня в третий раз, теперь уже кулаком, то угодил по металлической двери. Он был ощутимо крупнее, но какой-то заторможенный и, наверное, не очень умный. Во всяком случае, ссадив кожу, этот бугай поднёс кулак к носу и принялся его рассматривать, будто никогда раньше не видел крови. Тем временем к нам двинулись двое других, и я понял, что сейчас меня будут лупцевать всей камерой. За что, с какой целью? А какое, собственно, дело мне, избитому, до их мотивов?

– Ладно, скоты, – сказал я на родном языке и сжал кулаки. – Будет вам сейчас комиссарское тело.

Ни единого шанса справиться с тремя у меня не было, и я это прекрасно понимал. Ну, пару раз я их достану, наверное. А потом меня зажмут в углу и начнут месить, пока не потеряю сознание… а может, и после этого тоже. И хорошо ещё, если здесь у них не в ходу поножовщина. Борк, чёрт побери! Ты куда опять меня втянул?!

Дверь камеры открылась, когда до начала стычки оставались считанные секунды. Волосатый прекратил уже изучать кулак и надвигался на меня, его кореша, издавая грозные звуки, заходили с боков.

Стоило в дверном проёме показаться невысокой фигуре в красной форме местной полиции, как бойцов будто подменили. Если бы я не находился в камере последние полчаса, то решил бы, что передо мной любители поэзии или секция художественного свиста, такими невинными овечками прикинулись вдруг арестанты. Один сделал вид, что разминает плечевой пояс, другой уполз под кровать – должно быть, за потерянными тапочками. А уж когда "Палочник" и правда засвистел, я не смог сдержать смеха.

– Ви венос кун ми, – произнес полицейский с акцентом похуже моего, и мне ничего не оставалось, кроме как пойти с ним. Взгляды, что бросали мне вслед подонки, наверное, могли бы прожечь меня насквозь, не окажись между ними и мной стража порядка.

– Куда мы идём? – спросил я так же на эсперанто, шагая длинными коридорами участка. По пути нам то и дело попадались другие инопланетяне в красных мундирах.

– Куда следует, – отвечал полицейский и подтолкнул меня в спину. – Пошевеливайтесь.

А какого ещё ответа я ожидал? Спасибо и на том, что хоть наручники не надели.

Мы миновали по меньшей мере три десятка стальных дверей, прежде чем остановиться у очередной, абсолютно идентичной остальным. Я не смог осилить знаков на дверной табличке, а уточнять не стал. Так или иначе, решил я, здесь мне наверняка начнут задавать вопросы. И не ошибся.

– Садитесь, – сказал худощавый гуманоид, явно принадлежащий к той же расе, что и все остальные встреченные мною на Вир-На служители закона. Его зелёные глаза без зрачков сияли ровным светом, в длинных пальцах курилась ароматическая палочка. На столе стоял включенный вокабулятор. – Рассказывайте всё по порядку. Но сначала представьтесь.

– Сначала вы представьтесь! – отвечал я, с удовольствием устроившись на предложенном возвышении, уже знакомом мне по здешней предвариловке. – Я не знаю, кто вы. Не знаю, за что меня схватили. Мне никто ничего не объясняет! Я… я жаловаться буду!

– Успокойтесь, – холодно произнёс мой собеседник. – Скоро вы получите ответы на все ваши вопросы. Меня зовут Джевин. Я следователь, занимаюсь вашим делом.

– Моим делом? Не понимаю, о чем вы говорите! Я ни в чем не виновен! – закричал я. И это было чистой правдой. Что бы там ни натворил Борк, что бы ни втемяшилось в голову здешним законникам, я тут точно не причем.

– Лучше вам рассказать всё, – сказал Джевин всё тем же ледяным тоном. – Это обязательно зачтётся на суде.

– Да на каком ещё суде?! В чем вы меня обвиняете?! Объясните, наконец!

– Не хотите уменьшить срок? Ну хорошо, значит, начнём по порядку, – следователь будто меня не слышал. – Имя, возраст, место рождения, основное занятие?

– Отпустите меня, я ни в чем не виноват!

– Это ещё нужно доказать. Повторяю вопрос: имя, возраст…

Я отчаянно пытался составить тактику защиты, но голова, будто назло, не желала работать как надо. Ясно одно: отвечать придётся. Начнёшь запираться, и образ случайно задержанного, не понимающего, что вообще происходит, даст трещину. Но и рассказывать всю правду нельзя. Во-первых, моргл предупреждал этого не делать, а во-вторых… А чёрт его знает, что во-вторых! Достаточно и первого пункта. Пожалуй, новое имя и биографию придумывать тоже не стоит. Обязательно подловят на мелочах и припрут к стенке. Значит, врать, но не завираться? Похоже на то. Всё, нет больше времени на раздумья, Джевин точно что-то заподозрит! Эх, была не была!..

– Андрей меня зовут. Мне 23 года и… и что вы там ещё спрашивали?

– Место рождения? Основное занятие?

– Место рождения – Земля, система Солар, но последние десять лет жил на Риа Секунда. Занятие… Так безработный я. Вот денег накопил и решил к вам сюда махнуть! Тут, говорят, вакансий много!

– Где ваши документы? – спросил Джевин внезапно вкрадчивым голосом. – При обыске их у вас не нашли. Как вы собирались искать работу без документов?

– Господин главный следователь…

– Просто следователь.

– Господин следователь… главный… Вот вы-то мне и помогите! Только я на корабль этот сел, только в карман залез – а документов и нет!

– Что, украли? – спросил Джевин с насмешкой. – Как удобно…

– Да нет, зачем украли? – меня, откровенно говоря, уже несло, фразы сами слетали с губ. – Дома я документы забыл.

– Так чем же я могу вам помочь? – прищурился следователь.

– А вы свяжитесь с мамой, пусть она их мне пришлёт, – сказал я, втайне надеясь, что не перегибаю палку. – Верно вы говорите, без документов никакой работы не найти.

– Итак, вы попросили своего друга подвезти вас на эту планету? – постукивая палочкой по столу, продолжил допрос Джевин.

– Да какой же он мне друг, хаккон этот? Никогда его у нас раньше не встречал.

– Значит, хаккон, да? А зачем вам бластер? – внезапно сменил тему следователь.

– У нас на Риа Секунда все с бластерами ходят, – ляпнул я первое, что в голову пришло. – Времена сейчас такие.

– Хм… Ну, хорошо. Можете идти.

– Вот здорово! Разобрались, наконец! – бросился я пожимать руку следователю. – Только вы мой бластер верните, как я без него?

– Конвой! – оттолкнул мою руку Джевин. Кажется, я его рассердил. – Уведите этого шутника! А вы – не ломайте комедию! Я с вами ещё не закончил!

– Ох, господин главный следователь, да почему же? Я вам всё рассказал, честное слово, всё!

– Неужели? А как насчет угона корабля?

– Да что вы такое говорите? Зачем мне корабль, я и управлять-то им не умею!

– Зато умеет ваш друг. Как вы там говорили… хаккон? Или всё-таки моргл?

– Не понимаю, о чем…

– Идите, идите. Эй, кто там? Увести задержанного!

– Мне назад нельзя, никак нельзя! – закричал я, и вцепился-таки в руку Джевина. – Меня там убить хотели!

А когда тот заинтересовался моими словами, выложил ему всю правду о задиристых инопланетянах.

– Разберёмся, – пообещал следователь хмуро.

Меня ещё долго мурыжили, таская по кабинетам. Сфотографировали во всех мыслимых и немыслимых проекциях, измерили рост и вес, внесли в базу отпечатки пальцев, группу крови и скан радужки глаза, просветили насквозь, вакцинировали от всех болезней и, кажется, даже чипировали. Зато когда я вернулся, наконец, в камеру, там уже никого не было. Хоть одна хорошая новость за сегодня!