— Где сейчас мои компаньоны? — одеваясь поинтересовался я у Марии.

— Сидят в приёмной, как три нашкодивших котёнка, — хмыкнула она.

— В смысле?

— Когда дело завершилось они так отметили победу, что просто дым коромыслом. Если бы не их заслуги с Батал-пашой, то посмешище всему полку. Все потешаются, мол как это они ещё под себя гадить не стали, до таких соплей напились. Два дня в себя не приходили, а там уж я поняла, что это запой и велела посадить их под арест. С одной стороны, они конечно герои. И тебя спасли, и туркам перца под хвост изрядно подсыпали. Но терпеть такое непотребство я не готова. А с утра они попросились к тебе. Вот и сидят, ждут когда ты в себя придёшь.

— А Успенский? — спохватился я.

Бог с ними, со слетевшими с нарезки алкоголиками. Всё, что они знают, это конечно важно и распространение этих сведений создаст серьёзные проблемы. Но то, что известно Ивану Артёмовичу, это куда большая проблема. У него в руках ведь сосредоточена вся служба безопасности. Я доверял ему целиком и полностью, потому что был уверен в его абсолютной преданности. Именно к нему тянутся ниточки от «Поводков», амулетов вживлённых всем одарённым полка, и не только. Его люди занимаются систематической выборочной прослушкой. И он контролирует всех двойных агентов.

Подмятый под мою руку экспедитор тайной канцелярии это ходячая катастрофа. И главное, уйти ему не составило бы никакого труда, потому как у него имеется и амулет среднего портала, и запас заряженных алмазов. Да он в мгновение мог отправиться с докладом к Шешковскому.

— А что не так с Иваном Артёмовичем? — склонила головку на бок Мария.

— Всё зависит от того, где он сейчас и чем занимается.

— Насколько мне известно, обустраивается в Тайном приказе. Это я по его предложению создала такой. Почти как Тайная канцелярия, забавно правда. Он под это дело выбрал дом ушедшего из города турецкого купца. Не окраина, но и не центр, эдак, серединка на половинку.

— Ты помнишь, что он экспедитор Тайной канцелярии?

— Помню конечно. Но он уже отправил прошение об отставке со службы, благо давно выслужил положенное, и дал мне вассальную присягу, с наложением узора «Верности».

— От-тано как, — я даже присел от удивления. — Где мои амулеты?

— В подсумках на поясе, где же ещё. Ногаи не успели до них добраться.

Я отыскал взглядом пояс, открыл соответствующий подсумок и выбрав нужный «Разговорник» нацепил его за ухо.

— Иван Артёмович, — вызвал я своего безопасника.

А своего ли? Что он задумал? Впрочем, тяжко будет что-то умышлять, если принял «Верность». Всё же это подразумевает весьма серьёзные ограничения. Но он сделал этот шаг. Зачем? Ведь мог просто сбежать, избавившись при этом от своего «Поводка».

Я ему конечно доверял, но его ведь могли и захватить. Так что, это мера была предпринята в первую очередь ради его же безопасности. По той же причине такой же амулет имеется и на теле Марии. Половинки обоих хранятся у меня под кожей на бедре. Использовать таким образом я их конечно не могу, зато и не потеряю.

В отличии от прежних времён, отозвался Успенский не сразу. Да оно и понятно, ушей у него только два, а абонентов до чёрта, я же в отключке, да ещё и перестал быть господином… Нет. Насчёт избавиться от «Разговорника», это вряд ли. А вот убрать в подсумок вполне.

— Пётр Анисимович? Слушаю, — наконец раздалось у меня в голове.

— Да это я. Хотелось бы с вами встретиться. Где я могу вас найти? Слушаю.

— С выздоровлением. Я в здании Тайного приказа и пробуду здесь до вечера. Обустраиваемся, налаживаем быт и работу. Слушаю.

— Тогда навещу вас там. Закончил разговор.

— Закончил разговор.

Вообще-то, вопросов у меня всё ещё предостаточно. Но лучше уж решать их глаза в глаза. Опять же, не стоит Марии знать обо всём. А то её отношение ко мне может серьёзно так измениться. Кто знает, что она для себя решит, когда узнает обо всех моих выкрутасах. Всё же представительница родовитой знати, к тому же, молода и не факт, что уже успела растерять все романтические бредни. От многого уже не осталось и следа, но циником она пока ещё не стала, факт.

Дверь распахнулась и в комнату вихрем влетела Лиза. Я толком не успел ещё осознать этот факт, а визжащая от радости сестрица уже повисла у меня на шее.

— Живой! Здоровый! Петька, я тебя когда-нибудь убью, паразит!

— Лиза, ты конечно имеешь право входить без доклада, но это не касается личных покоев, — улыбаясь, сделала замечание Мария.

— Прошу прощения, ваше высочество. Подобное больше не повторится, — прильнув к моей груди, шмыгнув носом ответила она.

Потом отстранилась от меня сжав ладонями лицо, потешно сведя мои щёки и сделав губы уточкой. Её полные слёз глаза излучали радость. И вдруг, она сменилась злостью.

— Живой, — коброй прошипела она.

Хлесть!

— За что⁉ — возмутился я, потирая щёку.

— А чтобы больше не вытворял такое.

— Правильно подруга! Так его! — задорно выкрикнула Долгорукова, и смахнула невольно выступившую слезу.

— Да ну вас. Ногаи не убили, так вы сейчас добьёте, — отступая, протестующе замахал я руками.

Гоняться за мной девчата не стали, вот и ладно. Не хватало только тут догонялки устраивать, а под занавес спасаться бегством. Я уже направился было на выход, когда спохватился, и спросил Марию.

— Кстати, а что там с Мехмедом.

— Да чего с ним станется. Сегодня отпустили с богом. Ушёл порталом прямиком во дворец своего хана.

— Он впечатлился?

— И не только он. Атаман Ефремов даже злым уехал. Похоже столь сильный сосед в планы казацкой старшины не входил. Явно рассчитывали получить свободный выход в море. А в результате придётся делиться добычей. Я передала им, через Степана Даниловича, наши условия союза.

— Ну и как впечатления? Полагаешь примут их?

— Примут, никуда не денутся. Обе каланчи и Лютик целёхоньки, только гарнизоны сменились. Ели захотят порезвиться на морской волне, то только через нас. У них уже ручки зудят, а как до простых казачков дойдёт весть о падении Азова, так они своих атаманов начнут теребить. Даже князья не могут себе позволить пренебрегать волей своих подданных, и вынуждены с ними где-то даже заигрывать, да постоянно проявлять заботу. А об этой вольнице и говорить нечего.

— Ну что же, надеюсь ты права. И если вскоре к нам на поклон пожалует казацкая старшина, это уже будет второй шаг к нашей цели.

— Лучше бы крымский хан. Но, увы, для этого ещё слишком рано, вздохнула Мария.

Это да. Мехмед конечно впечатлился, и о своих соображениях доложит брату. Вот только пока мы не докажем, что способны выстоять против турок, он даже мысли не допустит о каких-либо переговорах с нами.

— А вообще, сейчас начинается не менее интересный и в то же время трудный рутинный этап обустройства, становления и закрепления.

— Мария Ивановна, а давайте вот это всё без меня. Мне бы куда проще набить кому морду, встряхнуть да вразумить, — поспешил пойти в отказ я.

— Никому не хочется заниматься рутиной и хозяйственными делами, — вздохнула Долгорукова.

— Не надо давить мне на совесть, Мария Ивановна, я сразу обозначил, что это не моё.

— Да ладно тебе. Чего вскинулся? Уже одного того, что благодаря тебе я не испытываю трудностей со средствами, дорогого стоит. Правда, Лиза тебя прибить готова, она бедняжка опять переключилась на «Разговорники».

— А я не обещал, что будет легко. Наоборот, тяготы и лишения воинской службы. Кстати, сестрица, а как так вышло, что тебя чуть не достал тот клятый байрактар?

— Так он же появился считай у меня за спиной и сходу «Копьём» Удивился, что я выстояла, принял на щит мою атаку «Каменной булавой», и сходу ударил «Шаром». Спасибо Илье, вовремя оказался рядом.

— Ясно. Кстати, а где мои бойцы? — спохватился я.

Вот то же проблема, им известно не меньше чем компаньонам.

— Илья с ними присматривают за твоими друзьями. Я бы сказала, ухаживают за ними, уж больно те расстарались.