зимы…
06.11.15
Линь
созвучия – отличный
повод
прислушаться к законам
бытия:
спешит, спешит ершистый
овод
на зов журчащего
ручья…
сосна – хоть не девица
у красного крыльца,
но может удивиться
прибытию гонца,
когда детина-дятел
начнет долбить кору,
укором теме вмятин
изобразит слезу,
и поведет ветвями,
и окунется в синь…
чтоб вместе с окунями
разведать:
не слинял ли линь…
06.11.15
Офорт
закручивают гайки
небеса,
все ниже по резьбе сползают
тучи,
еще немного и они
получат
офорт: Нева, Фонтанка,
Летний сад,
в Юсуповском – снегов
набеги,
на Невском – эхом
голоса,
мосты, сомкнувшие
уста,
застыли в черно-белой
неге…
06.11.15
Нота тишины
магическая нота
тишины
застыла в высшей точке.
Словно солнце,
что отражается от зеркала
луны,
и наполняет серебром
колодцы…
Магическая нота
Тишины
великодушно утоляет
жажду
спокойно, в меру сил
отважно
ответить на молчание
души…
07.11.15
Родительская суббота
и тянутся гравийные дорожки,
как жилы пожилого кабана,
когда его разделывают. Что ж ты
мог ожидать еще от кла-
дбища при посещении могил
любимой мамы, великого отца…
дошел… а там… трава…
из-под земли…
пропалывая… память… с начала
до конца…
восстановил…
останки… кресты… перекрестил…
07.11.15
Свет
в окружении этих духов,
что кружат и кружат
над Невой,
под влиянием воздуха звуков
остановишься.
Сам не свой…
вот и Зимний – душа
Растрелли,
вот Михайловский – Павла
оплот,
Петропавловка, ангел
реет…
словно свет
его плавный полет!
09.11.15
Бригантина
запрягая тягловый
ветер,
в дышло белых, как звон,
парусов,
бригантина к Новому
свету
рвется вдохом, не чуя
узлов,
а на выдохе – дом за
кормою,
а на выдохе – волны
вспять,
когда шторм с головой
накроет,
и на волю отпустит
опять!
09.11.15
Секрет
опрокинуты в Мойку
колонны,
отраженье дрожит,
словно свет,
открывает натруженным
волнам
легкой жизни весомый
секрет:
не зависеть от прихоти
ветра,
ускользать из объятия
льдов,
к донным доводам быть
безответным,
и вообще – не иметь
берегов!
09.11.15
Буквы (Е. Мельниковой)
и на бумаге проступают буквы
пришельцами с обратной стороны
листа,
минуя мины контрапунктов,
степенно превращаются
в слова,
не эволюцией в естественном гарнире,
но лишь таинственной мелодией
любви
выстраиваются в этом диком мире
и буквы, и слова, и даже
ты…
10.11.15
Скульптура
резец вгрызается в прожилки
на теле мрамора. Кусок
отколот,
за ним другой, и третий…
Нет ошибки –
между стихиями раскол как рок…
стальной боек то медленно,
то шибко
находит болевые точки,
эти трагические сшибки –
доисторический инстинкт,
когда по капле,
по глоточку
незримый сок пространства
пьешь и пьешь,
пока со временем изменчивая
форма
не совпадет. Когда из глыбы камня
отсечешь
последний лишний мускул…
Что ж –
останется скульптура,
не только вечности, но и тебе
покорна…
10.11.15
Огонь
законы сохранения огня
не изменились…
с тех самых первобытных пор,
когда его подкармливали
днем и ночью,
заглядывали
с суеверным ужасом в глаза,
стараясь угадать его желания,
и не вступали в споры…
то веточку, а то – деликатес
смолы
подобострастно предлагали в пищу,
чтобы тепло его души
не отвернулось, не истаяло…
так ищут
близости влюбленные… в тиши
полночного последнего свидания,
так огненные языки
открыто,
не таясь, чуть заплетаясь,
пускаются в горячие признания…
11.11.15
Воздушные закрома
за наполнением воздушных
закромов,
за легкостью и плавностью
дыханья
лишь ветер может уследить,
оков
не существует для его
скитаний…
гранитной грудью сделать
вдох,
что отзовется в сердце
далью…
и новый мощный выдох,
словно ток,
пронзит Санкт-Петербург
до основанья…
11.11.15
Стрижи
закладывая лихо виражи,
словно лассо
на бреющем полете,
резвятся лезвия – стрижи,
углы срезая – не воротишь…
ни плавность мысли,
ни стихи,
что в ненадежном переплете
осенних листьев…
поспеши –
нельзя застаиваться на болоте!
11.11.15
Икар
останется осадок
на губах
от выпитого залпом
неба…
не то, чтоб горечь
или страх,
но – пустота после
побега…
от ветра, что улавливал
в словах,
от снега с раскаленной добела
печалью,
от лезвий слез в моих
глазах,
от легкости полета
за плечами!
11.11.15
Тишина Юсуповского сада
за ширмой шума – тишина!
Ни оглушительных демаршей от машин,
ни шлейфа тормозящих шин,
лишь
пруд, кусты, деревья и трава…
и нимб пленительного неба
до земли,
под ним – ни ноты, только тени
ползут безмолвно, по-пластунски,
будто дни…
и птицы, словно листья,
приземлились и… взлетели!
11.11.15
Мост через Фонтанку
кованый говор ограды
эхом стоит на мосту,
гордо, немного
картаво
ноты растут и растут,
ветер усилил
натиск –
в аргументации крут,
не отстает
и Фонтанка –
гонит и гонит волну,
что же вам, граждане,
надо,
грех – клеветать на судьбу,
ведь Петербург
Ленинградом
больше не станет!
Не вру!
12.11.15
История
в кандалах кладовые.
Смирись!
Не взломать ни засовы, ни двери!
То, что можно было,
Улисс
уже взял: пространство и время…
остальное скрыто
от глаз,
от сознания сна, от потери,
ни тогда и уже
не сейчас
что, как было – никто не проверит…
