– Уйбаан, что нового слышал? Кэпсиэ4, – обратилась к гостю хозяйка. Услышав свое имя, парень удивился. Ему стало неловко, что не узнал хозяйку. Потихоньку завязалась беседа. Парень рассказал, что заблудился, разыскивая лошадей хозяина.

Между тем молодая красавица передвинула ближе к огню круглый якутский стол, выложила вареное мясо, свежеиспеченные лепешки со сливками. Парень был страшно голоден, так как с утра ничего не ел, и сразу набросился на еду, забыв о приличиях. После ужина прошел на правую половину юрты, где для него приготовили постель. Улегся на мягкую подстилку из шкуры бурого медведя, накрылся теплым заячьим одеялом и тут же крепко заснул…

Утром проснулся от страшного холода, пробравшего до самых костей, и обнаружил себя лежащим на холодном земляном полу. Ни следа от вчерашнего уюта и тепла. Камелек наполовину обвалился, в пустые окна давно заброшенного балагана завывал ветер.

Спросонья он не сразу сообразил, что случилось. Страх охватил его. Парень выбежал из балагана, вскочил на коня и ринулся прочь от жуткого места изо всех сил. Долго скакал, не помня себя от страха.

Через пять верст выехал на человеческое жилье. Незадачливого батрака пригрели, напоили горячим чаем. Выслушав его рассказ о злоключениях, хозяева поведали, что давным-давно в тех местах жила знаменитая шаманка. Во всей округе ее жилье обходили стороной. У нее была красавица-дочь, к которой никто и не думал свататься, несмотря на красоту, из-за страха перед матерью. Так они и прожили всю жизнь вдвоем, пока не умерли друг за дружкой. Их погребли всем миром, как положено, рядом. Но, видимо, скучновато им живется на том свете, потому иногда они развлекаются, заманивая к себе заплутавших путников.

Это произошло в 1970-х годах в Таттинском улусе. К нам в Ытык-Кюель приехал в гости дальний родственник Серафим. Он ехал домой в Уолбу, попросил одолжить ему велосипед.

Уолба находится в 33 км севернее Ытык-Кюеля. Тогда нынешней федеральной трассы еще не было. Основной маршрут остался прежним, но заезд был другой, сворачивали чуть раньше, дорога шла через два алааса. Первый называется алаас Енея. Дорога вела в поле с восточной стороны, спускалась под холмами на севере, с запада подъем мимо небольшого кладбища, дальше через лес спуск в другое поле.

Серафим заехал в этот алаас вечером, когда солнце уже начало садиться. Проехал под холмами, подъехал к выезду из алааса, вдруг видит: на одной из могил спиной к нему сидит женщина и расчесывает волосы. Серафим удивился, что за сумасшедшая расселась на кладбище? Может, какая-нибудь женщина решила помянуть своих родственников? Движимый любопытством, он поднялся наверх, чтобы поговорить с ней. Окликнул ее, ответа не последовало. Решил тронуть за плечо, протянул руку, и в этот момент женщина медленно обернулась. На него глядела Христина, молодая женщина, недавно наложившая на себя руки и похороненная в этой местности. Серафим не помнил, как проехал оставшиеся три километра до дома. Слег с сердцем, еле откачали.

С того дня Христина стала появляться везде. В то лето я с бабушкой приезжал в Уолбу погостить. После ужина нас не пустили играть на улицу. Уолба находилась как будто в осаде. Люди боялись выходить вечером. Перешептывались, что Христину видела ее лучшая подруга, после встречи долго лежала в больнице.

Со стороны алааса, где ее похоронили, появлялся небольшой смерч и исчезал у дома, где она жила. После ее смерти туда заселился один старик. Каждую ночь Христина выгоняла его из дома. Дед не выдержал, съехал.

Водители, привозившие в Уолбу грузы, тоже видели ее на кладбище, спрашивали: «Что за чокнутая сидит на могиле и расчесывает волосы?»

Бабушка ворчала, зачем самоубийцу похоронили на общем кладбище, как обычного покойника, лицом вверх, не водрузив на голову глиняный горшок. Еще и звезду с флажками прибили на могильном столбе, будто со всеми почестями проводили.

В апреле отец Серафима Терентий купил несколько килограммов соли и обсыпал всю поверхность могилы, чтобы соль пропитала землю, когда растает. С тех пор Христина перестала являться и пугать земляков.

В 1989 году в составе археологической экспедиции ЯГУ я побывал в Алазейском остроге. Это одно из первых русских поселений на севере Якутии. Река Алазея несет свои воды к Восточно-Сибирскому морю параллельно Колыме. В устье речки Буор-Юрях, которую местные часто называют Рассошкой, в середине XVII века казаки основали острог. Он был зимней перевалочной базой для экспедиций, направлявшихся дальше на северо-восток. Сюда с моря на зимовку заходили кочи, спасаясь от коварных льдов Северного Ледовитого океана.

К концу XVIII века многие казаки породнились с местными юкагирами и якутами. В нескольких километрах от острога до сих пор находится село под названием Сватай. Острожные казаки ездили сюда за женами. Вероятно, в таком смешанном браке и родилась Фёкла. По рассказам, она выглядела, как русская.

Фёкла была красивой, доброй и обладала даром лечить людей. Местные считали ее шаманкой. Строгий отец хотел выдать Фёклу за богатого казака. Но девушка уже отдала свое сердце молодому инородцу. Влюбленные сбежали из острога на упряжке. Проезжая через реку, не заметили полынью и утонули. По свидетельствам, Фёкла погибла 10 декабря 1796 года, когда ей было 19 лет. После смерти она превратилась в местную легенду.

Во время археологических раскопок мы обнаружили остатки старой часовни. При ней, как и положено, было кладбище. Большинство могил исчезли после пожаров, не раз бушевавших в лесотундре. Но могила Фёклы осталась целой и невредимой. Говорят, у могилы «русской шаманки» огонь всегда останавливался.

Впрочем, этому есть более прозаичное объяснение. На территории бывшего Алазейского острога долгое время жил бобылем Михаил Слепцов. Он скончался в середине 1980-х годов и здесь же похоронен. Старик и ухаживал за могилой Фёклы.

В 1989 году я услышал от одного местного жителя рассказ, навсегда запавший мне в душу. В конце 1960-х сватайские комсомольцы отправились в лыжный агитпробег до Аргахтаха. Первая ночевка была у старика Михаила Слепцова. Вечером немного выпили. Комсомольцы на алкоголь не налегали – утром вставать на лыжи, а хозяину подливали без ограничений. Захмелевший старик рассказал им, что не раз видел, как Фёкла ходит по берегу Алазеи. Но у них молчаливый уговор – не беспокоить друг друга.

Ночью с одним из участников агитпробега случился припадок. Он кричал, что Фёкла заглядывает в окна. Старик выбегал на улицу, отгонял невидимую шаманку. Так и прошла ночь. Утром с оказией молодого человека отправили на собачьей упряжке в Среднеколымск. Добравшись до Аргахтаха, комсомольцы узнали, что их товарищ помещен в психиатрическую лечебницу.

Через Алазейский острог проходит зимник из Сватая в Аргахтах. Каждый водитель, проезжая мимо могилы «русской шаманки», обязательно сигналит, иначе в дороге непременно случится беда.

Когда в 1975 году местные обнаружили могилу Фёклы оскверненной, а ее тело – выброшенным из гроба, в Среднеколымском районе поставили на ноги всю милицию. Вскоре задержали троих шабашников из Аргахтаха. Заезжие строители услышали легенду о «русской шаманке» и решили, что в ее могиле обязательно должно быть золото. Выкопали гроб, сняли крышку, и взорам гробокопателей предстало лицо красавицы, сохранившееся нетронутым в вечной мерзлоте Заполярья. Добычей их стали лишь медный крестик и железные побрякушки, захороненные вместе с Фёклой. Пьяные шабашники раздели мертвую и сфотографировались с обнаженным трупом. Эти снимки позже приобщили к уголовному делу.

На время следствия шабашников поместили в изолятор. За осквернение могилы суд приговорил их к условным срокам заключения. Один из них сошел с ума еще до суда, а остальные умерли страшной смертью в последующие годы. Так Фёкла отомстила им. Вскоре здание прокуратуры сгорело, вместе с ним – и уголовное дело с фотографиями.