Смотря на эту картину, я вспоминала недавний диалог с Виктором и его заявление, что я могу быть предсказательницей. Несмотря на истинную причину моей осведомленности в некоторых событиях, кажется, некий дар предвидения у меня, все же, есть.

– Не думаю, что могу рассказать вам о нем многое, но хочу заверить, что он – очень ответственный и честный мужчина.

– Правда? – загорелись ее глаза.

– Правда, – твердо кивнула я и улыбнулась. – И определенно холостой, – добавила я со значением, заметив, как леди довольно и решительно улыбнулась мне.

– Какое редкое сочетание в мужчине в наше время: порядочный, красивый и холостой, – со значением протянула она и выразительно прищурилась, точно что-то для себя решила. – Было бы расточительством оставить эту редкость без внимания, верно, Ваша Светлость?

– Верно, – заговорщицки переглянулись мы с ней.

***

Потихоньку гости стали расходиться, и я уже не чаяла, что этот день закончится, решив, что для одного дня потрясений должно быть достаточно. К несчастью, так думала только я. Потому что стоило немного забыться, как судьба подкинула новое испытание, и ко мне подошла Леонора Лемар собственной персоной в сопровождении свиты из трех дочерей таких же знатных семей, как и ее собственная.

Следует заметить, что леди Леонора в обществе зарекомендовала себя, как очень достойная, спокойная, элегантная и воспитанная леди: кроткая, добрая и очень жалостливая, которая открыто выступает против социальных неравенств. Она была популярна даже среди простолюдин, и конкуренцию ей могла составить лишь леди Надин Моретт, но из-за неудачной партии в лице Энзо Тореза, та стала стремительно сдавать позиции. До недавнего времени, пока помолвка не была разорвана, а уже почти потерянная для общества Надин, вновь вернулась в светские круги, захватывая с таким трудом завоеванное Леонорой внимание.

Полагаю, это должно было сильно испортить настроение леди Лемар. Хотя бы потому, что я прекрасно знаю, как Леонора очень талантливо притворялась и являлась едва ли ни главной противницей простолюдин. Особенно в моем лице. Не знаю, так ли было до моего замужества с Сиэлем, но когда в прошлой жизни я развелась с герцогом, именно Леонора показала свое истинное лицо, не в силах сдержать злорадства и презрения к моему происхождению. Именно такую «поддержку» она оказала мне, нанеся визит в один несчастливый день во время бракоразводного процесса. Со стороны это, вероятно, выглядело, очень сердобольно, но то, что было сказано полушепотом, не оставляло сомнений, что именно она думала обо мне и этом браке с момента, как их с Сиэлем помолвка была аннулирована в мою пользу.

Слишком поздно поняла, что она намеренно спровоцировала меня, и когда я поддалась, лишь себя выставила в дурном свете. И ни одна душа не поверила моим словам в попытках оправдать себя.

В этой жизни с Леонорой лично встречаюсь впервые, но более не обманусь этими вежливыми улыбками и безукоризненными жестами.

– Ваша Светлость герцогиня, позвольте представиться. Я дочь графа Лемар. Меня зовут Леонора Лемар, счастлива знакомству, – безукоризненно поклонилась она с нескрываемым достоинством и в позе и во взгляде. – Возможно, вы слышали обо мне от мадам Фелиции или Его Светлости герцога, – добавила леди, выпрямившись, улыбку она продолжала удерживать на лице радушную, но вот взгляд наполнился превосходством. Я сама едва сдержала усмешку на эту провокацию, но вынуждена была стерпеть. У меня не было объективных причин для того, чтобы оскорбиться в данной ситуации, хотя и было неприлично указывать жене в лицо, что ты в отношениях с ее супругом, какими бы они ни были. Однако, ее слова можно было интерпретировать по-разному. И если станем разбираться, я не сомневалась, что «свидетели» будут на стороне несправедливо оскорбленной Леонор.

– Приятно познакомиться, – кивнула я и посмотрела на два бокала красного вина в руках Леоноры. – Мадам Фелиция действительно упоминала о вас. А вот насчет супруга… не припомню ни единого раза, чтобы он хоть полусловом обмолвился о знакомстве с леди. Вы уверены, что мой муж знает о вас? Обычно, он раз, да рассказывает о своих знакомых, – послав ей не менее широкую улыбку, отозвалась я. Милейшая улыбка на безупречно красивом лице Леонор слегка покосилась, словно она не ожидала от меня подобных слов, и ее явно сбило это с толку. Но она быстро взяла себя в руки.

– Вот оно как? Удивительно! Учитывая, что некоторое время мы с Его Светлостью были помолвлены… – со значением заметила она.

А вот это уже явное оскорбление. Но пока рано.

– Правда? – сделала я очень удивленное лицо, а после подняла брови. – А ведь точно, муж упоминал, что покойный герцог и великая герцогиня планировали его свадьбу с некой аристократической семьей, но помолвка была расторгнута даже раньше, чем было объявлено о ней официально, потому все и осталось на уровне слухов и договоренностей, – покивала я, отчего Леонору перекосило. Ее свита тихо зашепталась, не зная о подобных тонкостях. Наверняка по словам Леонор, они с Сиэлем были созданы друг для друга и я, такая плохая, взяла и отобрала их счастье, бессовестно присвоим герцога себе. Впрочем, сейчас я допустила вольность. Уж не знаю, какие чувства Сиэль испытывал и испытывает к Леонор, возможно это была любовь с первого взгляда, но я сейчас не намерена уточнять и говорю сухие факты, которые леди явно не пришлись по душе. – Так, это были вы? – спросила я аккуратно. – Вот так неожиданность. Прошу прощения, я должна была быть более деликатной, – повинилась я с печальным видом. – Это моя вина, просто не хотела беспокоить мужа на тему его бывших отношений, но он заверил меня, что таковых и не было, потому я не стала уточнять, из-за чего и вышел подобный конфуз, – приложила я ладонь к щеке с покаянным видом, чтобы следить за собственной мимикой и не улыбнуться от того, как покраснела Леонора.

– Что вы, Ваша Светлость! Я понимаю, это моя вина, что поставила вас моим заявлением в неудобное положение. Обычно я подобных ошибок не совершаю, вероятно, от встречи с вами просто переволновалась, вот и допустила ошибку. Простите меня, – вымученно улыбнулась она, покосилась на своих сопровождающих, слегка нахмурилась от того, что те шептались, прикрывшись веерами. Потому быстро сменила тему: – Позвольте заметить, у вас удивительное платье, – наигранно восхитилась она. – Все были поражены вашим образом сегодня. Он очень отличается от тех, которые обычно носят… герцогини, – помедлив, заметила она, потупившись. – Но не подумайте, что я со зла, вы наверняка просто не до конца разобрались в правилах и этикете для высшей аристократии. Вам это платье очень идет. Не знаю никакую иную аристократку, которая бы осмелилась бы надеть такой провокационный фасон, однако, вы не такая и куда смелее урожденных дворянок. Возможно, сегодня вы показали пример окружающим, – улыбнулась она счастливо, указав мне на то, что уважающая себя аристократка, а тем более герцогиня бы ни за что не позволила себе подобного. Но мне, как бывшей простолюдинке это простительно. – Тем удивительнее, что Мадам Фелиция, отличающаяся своим строгим вкусом и элегантным вкусом, чем заслужила уважение среди аристократии, равняющейся на нее допустила это. Она всегда говорила, что для герцогини главное – это достоинство. Но сегодня она закрыла глаза на свои принципы, значит, все в порядке, не переживайте очень сильно. вас никто не станет открыто критиковать, – веселилась Леонора, поглядывая на меня и проверяя реакцию. Наверняка по ее задумке я сейчас должна едва ли не в слезах стоять от стыда.

– Ну, герцогиня сменилась, – со спокойной улыбкой заметила я, отчего Леонора сменилась в лице. – И теперь я решаю, что достойно герцогини, а что – нет. Потому в чьем-либо одобрении не нуждаюсь, но спасибо за ваше искреннее беспокойство. Я тронута вашей заботой, леди.

Она пораженно замерла, явно не зная, что ответить на мою наглость.

– Леди, все ли с вами в порядке? Вы покраснели. Возможно, вам лучше выйти на воздух? – проявляла я максимум участия.