Филипп задрал свою рубашку, демонстрируя искушенному зрителю многочисленные синяки, кровоподтеки, ожоги, порезы, следы утюга, неприличные надписи и, конечно же, изувеченные пальцы на руках и ногах. Айрис позеленела от вида стопы без ногтей, а Рик состроил недовольную физиономию.

– А вы устраивали голодовки, забастовки, мятежи?

– К-к-конечно, приятель. Хотя лично я только подписывал петиции и дважды обращался к канадскому президенту.

– Так, не называй меня приятелем, я тебе не приятель, друг. Ладно, проехали. А вот вы не пробовали перекрывать трассы, блокировать подходы к административным зданиям, делать кустарные бомбы, сжигать машины чиновников?

– Что? Прости, кореш, я не понимаю, ты сейчас как будто с акцентом говорил, ничего не разобрать.

Рик не стал утруждать себя повторением вопроса, он просто назвал Филиппа дураком, заслужившим все, что с ним сделали полицейские. Сидение в этом затхлом фургоне с каждой секундой становится все неприятнее, а машина как будто бы стоит на месте. Задержанные почувствовали, как горячая кровь струится по их венам, но в их представлении это была чистая ненависть. В отличие от двух надувшихся бабуинов, сидящих напротив, Айрис в первую очередь переполняет страх перед грядущими судебными тяжбами, и потому она ищет способы смягчить ситуацию. Она спросила водителя, как скоро они приедут, тот ответил ей:

– Мы уже почти приехали, мэм, – вогнав девочку в краску.

– Меня еще никто не называл «мэм». Ха-ха-ха, неужели у меня такой взрослый голос?

Наблюдая за возросшим напряжением, что читается на лице Рика, Айрис Шепард молчаливо принесла клятву: всеми силами она будет стараться поддерживать моральный дух своей команды, какой бы невыполнимой ни казалась ей эта задача. Так больше не может продолжаться, кто-то должен развеять депрессивную атмосферу, иначе она уничтожит их всех, морально и физически. Рик находится в одном шаге от осознания собственной ничтожности, ведь еще вчера он был Капо, Риком в ответе, а теперь он в одночасье оказался низложен до самого простого наемника, каких нанимают олигархи для охраны частных островов.

В конце концов машина остановилась, хотя никто из пассажиров этого не почувствовал. Мужчина в штатском выпустил на волю всех, даже жалкого Филиппа; Рик с первого же взгляда узнал в этом мускулистом человеке сотрудника Центра «Е», агента тайной полиции. Когда Рик был еще подростком, ему не посчастливилось столкнуться с такими, как этот парень, – ему тогда воткнули в спину нож, сейчас уже и не вспомнить, за что именно. Ручной и продажный Конгресс всего каких-то четыре года назад легализовал специальное штурмовое подразделение тайной полиции, в народе называемое «коричневорубашечники». Хладнокровные убийцы, спортсмены, палачи, дознаватели, шпионы, провокаторы, одетые в коричневые рубашки и кепки курьеров. Агенты – вот кто они такие.

– В целях повышения секретности вы полетите частным рейсом обратно в Чикаго, где вас уже ждут. Если вы хотите пить, в самолете есть горячие напитки, счастливого пути, – отчеканил Ешник, прежде чем увезти фургон в неизвестном направлении. Айрис поежилась от холода, пробежавшего по ее спине: на проводах, между столбами, взирают на нее десятки черных ворон с горящими глазами. Киллеры оказались на каком-то аэродроме, пустом и бесцветном, как небо над их головами. Неподалеку стоит черный джип с тонированными стеклами – из него выходит Паркер Уолш в сопровождении точной копии водителя фургона. Они о чем-то поговорили, джип уехал, а помрачневший Паркер пошел к самолету. Всю дорогу домой напарникам предстояло провести в гробовой тишине, они даже не смотрели друг на друга. Айрис уже и думать забыла о своей клятве, настолько тревожно стало у нее на душе.

Бизнесджет взмыл в небеса. Рик по привычке сел у окна и стал отрешенно вглядываться в серо-зеленую кашу за стеклом. Где-то там, внизу, существуют люди, утратившие человечность.

«В жизни за чертой бедности нет ничего хорошего, – думал Рик, – только грязь, жестокость, голод, смерть и мучения; люди воруют, убивают, едят друг друга, лишь бы прожить еще один день на задворках цивилизации. Я никогда не вернусь туда, не теперь, когда мне открылась роскошь авиаперелетов».

Он был на все сто процентов уверен, что его ненормальные коллеги попытаются исправить положение, но в итоге сделают только хуже. Но какой смысл им мешать, если хуже уже и быть не может, куда уж хуже? Шок от неминуемого банкротства затуманил головы убийц, и никто из них не подумал о том, что существует одно утешение: босс не уволит своих подопечных, ведь они, черт побери, подписали пожизненный контракт. Разве что он убьет их…

Очень скоро Айрис вспомнила об этом маленьком нюансе, добавив от себя, что не стоит воспринимать все так близко к сердцу. Они с Риком посмеялись над своим пессимизмом и даже сыграли в города, а потом выпили по чашке капучино. Единственным, кто оставался мрачным до самого конца полета, был Паркер, до сих пор голодный и уставший. С завтрашнего дня он перестанет быть частью команды, потому как босс пристроил его на новое место – Золотая Маска отправится в Ирак, где возьмет шефство над частной военной компанией, что обосновалась в месте паломничества некоторых кишинов. Едва ли найдется хоть один человек, который по своей воле стал бы жить в радиоактивной пустыне, даже за миллион долларов.

«Наверняка Джейсон прикажет уничтожать группы археологов, покушающихся на священные кирпичики. Надо полагать, он хочет, чтобы я умер от скуки, занимаясь этим», – подумал Паркер. Вдобавок к этому он уже почти привык находится в обществе Рика и Айрис, ему потребуется много времени на то, чтобы влиться в новый коллектив.

Легка на помине, девчонка неожиданно вскочила с кресла, громко объявив о том, что четвертый член команды, робот Маркус, остался в Канаде. Паркеру уже было известно о погрузке разобранного робота в самолет; он недолго понаблюдал за тем, как безутешная Айрис пытается пробиться в кабину пилота, затем подошел к ней и сообщил эту информацию, избавив Рика от необходимости пускать в ход затрещину. Паркер еще не знал, что эта инициатива спасла его от ужасной смерти – сидевший позади него Филипп грохнулся на пол, завывая от невыносимой боли.

Теперь в кокпит ломятся уже трое человек, но упрямый пилот остается глух к просьбам принять меры. Филипп вскоре перестал трястись в лихорадке, она вдруг превратилась в эйфорию, искреннее наслаждение, получаемое от пугающих метаморфоз: из отверстий на голове стала течь непонятная черная жижа, из десен вырастают безобразные клыки, а его голова лысеет. Однако испорченный Фил продолжает безудержно смеяться, предвкушая окончание мерзейшей трансформации.

В то время как другие пассажиры вжались в стены, правая рука зараженного превратилась в отвратительное чернильное щупальце, а его маленькие копии стали вырываться из ран на торсе. Перед тем как раствориться в темном океане богохульной страсти и отрастить два новых рта на щеках, обреченный Филипп беззвучно прошептал последнее слово в своей жизни: «Помогите». Староста завладел его телом, и теперь даже обычное прикосновение может распространить вирус. До всех уже начинало доходить, что действовать нужно быстро, иначе самолет прилетит в Чикаго без живых пассажиров. Монстр Филипп стоит как вкопанный, он ничего не делает, лишь издает отвратительные утробные звуки, тогда как Рик пытается придумать план избавления от мерзкой твари.

– Вот что, ребята, нам нужно выкинуть его за борт. Пока у нас нет оружия, это единственный способ. Все согласны со мной?

Паркер и Айрис дружно закивали. У них все-таки нет иного выхода, придется разобраться со Старостой. Чтобы выжить, им необходимо распланировать каждый шаг. На экстренном совещании было принято нелегкое решение отправить Паркера в авангард, чтобы тот проскользнул мимо Филиппа и по сигналу открыл дверь. Если этот маневр удастся, Айрис вытолкнет чудовище наружу, пока Рик будет отвлекать его внимание. Надо сделать все быстро, в считаные секунды, в противном случае они все умрут.