– Ты погодил бы ручательства раздавать направо и налево. Молод ещё, глуп, а я жизнь повидал, – разозлился Тарас. – Я тут тоже за него поручился, а сейчас жалею об энтом. Ну да ладно, поживём, посмотрим. Речь сейчас про тебя идёт. Я тебе прямо говорить буду, без утайки. Если будешь на меня работать, приму как родного, а заслужишь, понравишься мне, угодишь, то и на дочке своей женю. Не веришь? Вот тебе крест.

Тарас повернулся к иконе, висевшей в углу, и истово перекрестился.

– Видал? – Тарас многозначительно посмотрел на Пашку. – Перед богом тебе клянусь. Моя орясина, упокой господь её душу, нарожала мне девок и убралась на тот свет. Нет бы, парня родить, так нет, назло мне девок нашвыряла. Родитель её, тоже покойный, не любил меня, потому и спихнул свою колдобину мне. Он с мошной был, а мне тогда деньги нужны были позарез. Вот и сторговались с ним. Такие, брат дела. А ты мне приглянулся. Врать не буду, не сразу, потом. А за порку прости меня. Ошибка вышла. Егорка попутал. Так что, договорились?

Пашка задумался. Предложение хозяина было для него больше чем неожиданным. Оставаться в селе у него желания не было.

– А что я теряю? – вдруг подумал он и тут же себе ответил. – Да, ничего. Тарас прав. Идти мне, в самом деле, некуда. Егор, вон не задумываясь, с офицером ускакал, обо мне и не подумал, небось. Чего, тогда мне о нём печалиться? Не понравиться,

сбегу, да и дело с концом. С каторги сбежал, а уж от этого и подавно уйду.

– Договорились, – ответил Пашка.

– Вот и ладно, – улыбнулся Тарас. – Молодец. Правильно решил.

– А если бы я отказался? Тогда что? – неожиданно спросил Пашка.

– Да ничего, – Тарас встал и налил себе чая. – Шлёпнул бы. Всего и делов-то. Ты пей чай-то, пей, баранки бери.

Сотня Шелеста в это время во весь опор скакала на прииск. Пепла похоронили возле шалаша и выдвинулись после обеда. Через час они вошли в поселение. Капитан направил коня прямо к усадьбе. Он один вошёл в помещение, прошёлся по комнатам и остановился у открытого сейфа в кабинете князя. Ничего не обнаружив, капитан внимательно осмотрел помещение и заметил, что один из стеллажей неплотно прилегает к стене. Он потянул за него, и стеллаж отошёл в сторону. Сейф так же был открыт и пуст. Шелест поставил всё на место, подошёл к столу и просмотрел бумаги, недописанные Савицким. Усмехнулся и, собрав всё до последнего листка, убрал в сумку. За домом мелькнула чья-то тень. Капитан вынул наган, обошёл дом с другой стороны и наткнулся на юродивого Сидорко. Позади него стояли два огромных пса, больше напоминающих маленьких медвежат, До того они были лохматые и упитанные. Нищий, увидев офицера, заулыбался и протянул руку. Псы оскалили зубы, утробно зарычали.

– Стёклушко, дяденька, – затянул свою песню Сидорко.

– Ты чего тут делаешь? – спросил капитан, стараясь не глядеть на псов. Те, услышав голос нищего, успокоились.

– Милостыньку прошу, стёклушки собираю. Их тут много. А я не все беру. Солнышко не всех любит. Глянь ка.

Сидорко запустил когтистую лапку в торбу и вынул пригоршню осколков. В основном это были осколки от цветных бутылок. Он взял один осколок и поднял руку. Сквозь зелёное стёклышко заиграли солнечные блики. Сидорко радостно засмеялся.

– Солнышко блестит, солнышко играет.

Капитан улыбнулся и убрал наган.

– Ты никого здесь не видел? – спросил Шелест.

Улыбку у Сидорко словно ветром сдуло. Он убрал стёклышки в торбу и исподлобья посмотрел на капитана.

– Дьяволы, дьяволы кругом. Кровь пьют, ироды сатанинские, а напиться никак не могут. Жажда их мает. Суета мирская губит их окаянных. Кара падёт на головы того, кто на брата своего, на отца и маменьку руку подымет. Реки вспять пойдут, хляби небесные разверзнутся, кровью наполнятся, и падут на головы грешные. И ты не уйдёшь от кары, – нищий пальцем показал на кобуру с наганом. – Ибо грызут тебя два порока. Алчность и гордыня. Бойся себя, бойся, грешник.

Шелест стоял не двигаясь. Голос нищего, словно ватный кокон, сковал его волю, мысли в голове стали путаться, он не мог сосредоточиться. Но, вот гавкнул пёс и капитан очнулся. Он в изумлении посмотрел на юродивого и медленно пятясь, вышел к дороге. Только сев на коня, капитан окончательно пришёл в себя.

В село сотня вернулась уже к вечеру. Капитан спешился, привязал коня и направился к дому, в котором размещался штаб. Егор остался с ротмистром. Подполковник лежал на диване и читал книгу, когда вошёл капитан.

– Разрешите, ваше высокоблагородие, – произнёс капитан, снимая фуражку и проходя к столу.

– Присаживайтесь, капитан, – подполковник встал с дивана и сел в кресло. – Банду, как я понял, вы не нашли.

– Так точно, не нашли, – капитан сел на стул. – Эти хамы разбежались, как только получили своё. Пепел умер. При нас умер, не приходя в сознание.

Могильный задумался. Он не торопясь достал папиросу и закурил, глядя в окно. Историю с прииском он уже доложил в штаб армии. Но ответа так и не дождался.

– Что вы думаете по этому поводу, господин капитан? – спросил подполковник.

– Думаю, что нам пора убираться отсюда.

– Вот как? – подполковник повернулся к капитану и, не скрывая изумления, посмотрел на капитана. – Без приказа?

– Пока отдадут приказ, красные нас возьмут в кольцо и перебьют как курей.

– Но красные далеко. Они отброшены далеко за Северку.

– Не обольщайтесь, господин подполковник, – усмехнулся капитан. – Красные давно охотятся за золотом и обязательно постараются прибыть сюда в ближайшее время.

– Откуда такие сведения? – подозрительно спросил Могильный.

– Сведений нет, но догадаться нетрудно, – ответил Шелест. – Ленин поручил чекистам захватить золото Сибири. Война стоит денег не только нам, Александр Николаевич. Большевики создают новое государство, а для этого им потребуется немало средств. Задача обеспечить их этими средствами не меньше, чем уничтожить нас с вами. Что они и делают и, к слову сказать, довольно успешно.

Подполковник ещё раз внимательно посмотрел на капитана, встал и подошёл к шкафу. Он достал графин с водкой, две рюмки, поставил их на стол, затем вышел и тут же вернулся с тарелкой закуски. Он налил полные рюмки и, подняв свою, произнёс:

– Выпьем капитан. Если не за нашу победу, в которую вы не верите, то хотя бы за нашу жизнь.

Капитан серьёзно посмотрел на подполковника, взял рюмку и залпом выпил водку. Закусывать он не стал, а вынул портсигар и закурил. Подполковник с любопытством посмотрел на портсигар.

– Дорогой у вас портсигар, господин капитан.

– Подарок князя Юсупова, – коротко ответил капитан.

– Вот как? Вы были знакомы с Феликсом Юсуповым?

– Да, представьте себе.

– Интересно…, – произнёс Могильный. – Господин капитан, вы утверждали, что налёт Пепла на село обусловлен тем, что он выманивал нас в лес. Сейчас мне кажется обратное. Что вы думаете сейчас по этому поводу?

– Я полностью согласен с вами, господин подполковник, – чётко ответил капитан. – Визит банды имел другой смысл. Он не хотел, что бы мы совались в лес и мешали ему обчистить прииск.

– Тем не менее, ему это удалось. А насчёт красных, думаю, что вы преувеличиваете. Тем более, я не могу без приказа покидать позицию.

Глава 8

Егор разыскал Пашку в том самом сарае, где их держали после порки. Пашка лежал на всё той же соломе и крепко спал. Спал сном младенца. Егор сел рядом, с удовольствием потянулся и хлопнул ладонью Пашку по спине. Тот от неожиданности вскочил, покрутил головой и, увидев приятеля, снова рухнул на солому.

– Хватит спать, всё царствие проспишь, – засмеялся Егор.

– Мы его и так проспали, – проворчал Пашка. – Чего припёрся?

– А вы не очень-то вежливы, друг мой. Поднимайся, идём в дом. Я тут на постой напросился к одной старушке. Всё лучше, чем в сарае. Вставай, идём.

Егор встал и протянул руку Пашке. Тот недовольно покосился на Егора, но руку принял. Дом бабки Пелагеи стоял на самом краю села и представлял собой довольно таки жалкое зрелище. Передние венцы сгнили, похоже, ещё в прошлом веке и дом смотрел своими подслеповатыми оконцами прямо в землю. Крыша, покрытая дранкой, выглядела как коровий хребет, открыв местами почти чёрные жерди. Дверь с улицы открывалась прямо в избу. Сенями здесь и не пахло. Бабка сидела у стола и что-то перебирала сухонькими кривыми руками.