моего стендапа никто не стрелял. Было бы очень прикольно.

– Сплюнь, чудак! – повеселел офицер. – Война идет, от каждого

пука все по углам щемятся, а он о миномётном обстреле мечтает.

– Я не мечтаю, – слегка обиделся репортёр, – я за качество картинки переживаю…

– Та-а-ак, кто там следующий стендапиться пойдёт? – громко поинтересовался акыд. – Лёха уже закончил, сейчас сюда прибежит…

– Сейчас я, – оживился Лёня, надевая каску.

– А потом мы с Вадиком пойдём, товарищ полковник, – констатировал Клим, сидевший на бордюре. – Нам тоже нужно поснимать

картинку на той улице, ну, и стендап записать, конечно же. Илюха, что

там, интересно?

– По крайней мере, улица там завалена насыпью метра три высотой, – принялся описывать позицию, он. – Правда, близко подойти

к насыпи не дадут сирийские солдаты. Я уже не говорю о том, чтобы

забраться на нее. Но отстендапиться на фоне линии разграничения, когда ты понимаешь, что буквально в нескольких метрах от тебя позиции боевиков, по-моему – дорого стоит.

К ребятам подбежал запыхавшийся и очень довольный Алексей:

– Парни, кто следующий?

Вместо ответа Лёня уверенно ринулся вперед…

140

Александр Коцюба • Раненный Алеппо

– Блин, парни…– тяжело дышал Алексей, – я такой стендапчик

записал, закачаешься… – мы только начали работать, как пулемёт загрохотал… Я присел…Витя присел… Но писать и говорить продолжали…

Илюха! Витя у тебя просто красавец! С меня, короче говоря, простава.

– Да! ВиктОр – гений! – гордо подытожил Илья…

– Руси! Ру-у-уси! – кричал мужчина на другом конце площади, призывно махая руками. Его лысая голова возвышалась над группой

женщин и детей, стоявших вокруг. – Ру-у-уси! – срывался он на крик, при этом добавляя что-то на родном языке.

– Парни! По-моему, Хасан нас зовёт! – обратился Илья к коллегам.

– Причем, очень сильно зовёт! – съязвил Алексей. – Думаю, нужно

уходить отсюда, иначе, он бы так не орал.

– Блин, нам тоже нужно записаться за углом, – нервничал Клим.

– Пока не запишемся, никуда уйдем, товарищ полковник. Так что, извините, но мы будем работать…

– А если сейчас обстрел начнётся? – заёрзал акыд. – Обложат как

котят, мне потом отвечай за вас.

– Пока никто не «наложил», – вполголоса поддел его Илья. –

За исключением кое-кого…

– Что ты там шепчешь? – не унимался полковник. – Совсем страх

потерял?

– Никак нет, товарищ полковник! – выпрямился «по струнке» корреспондент. – Нам, дуракам, только страх и ведом!

– Всё! Прекращаем этот балаган! – свирепел офицер. – Те, кто отработал, бегом на выход! Идите к Хасану, он объяснит, что делать дальше.

– Я, конечно, извиняюсь… Но, товарищ полковник, как мы поймем, что именно от нас хочет товарищ Хасан? – обратился Илья к акыду.

Офицер нахмурил брови, олицетворяя всем своим видом серьёзное раздумье… – Где, блин, Сомар? – выпалил он… – Где этот балабол

носится?

– Только что был здесь, и уже след простыл, – заключил Клим. –

Наверное, уже в другом районе переводит.

– Ага. За бруствером отчитывается, – хохотал Алексей.

– Короче, вы идите к Хасану, будьте возле него, – командовал акыд,

– а мы отработаем и тоже подтянемся.

– Я прошу прощения, – перебил Илья – но у меня там, на минуточку, работает.

141

Александр Коцюба • Раненный Алеппо

– И что? – вновь нахмурился полковник.

– А то, что я без него никуда не пойду. Мы работаем вместе, и за

него отвечаю прежде всего я. Думаю, это понятно.

– И что, ты не можешь отойти от него? – негодовал офицер.

– Именно, товарищ полковник. Я останусь рядом с ним, а после

того как Витя закончит снимать, мы вместе подойдём к Хасану… К тому

же, Сомар всё равно где-то бегает…

– Во-о-он этот Сомар, – акыд указал рукой в сторону переводчика, стоявшего посреди площади в окружении вооруженных солдат

и о чём-то оживлённо беседуя с ними. – Сейчас я ему переведу кое-что… – Сомар, твою душу! – крикнул полковник. – Бегом ко мне!

Переводчик даже слегка присел от испуга и неуклюже посеменил

к акыду… – Я, товарищ полковник, выяснял расклад сил, – попытался

было оправдаться он.

– Какой, к чертям собачьим, расклад сил? – кричал офицер. – Я тебе

что сказал?

– Что?

– То, твою душу мать!..

– А причем здесь душа с мамой?

– Ты издеваешься надо мной что ли?..

– Я только перевожу… Это надо переводить?

– Я тебе сейчас так переведу, Хасан обалдеет! – кричал на обескураженного переводчика полковник. – Ты должен быть возле меня, чтобы я понимал, что в этой заднице происходит. А ты куда ускакал?

– Я не скакал, товарищ полковник… Я… Я выяснял обстановку…

– В общем так! – успокоился офицер. – Сейчас вместе с теми, кто отработал, идёшь к Хасану и выясняешь, что мы делаем дальше…

Я нормально перевожу?

– Это шутка такая? – насупился Сомар.

– Сейчас нам не до шуток, иди и выполняй мои команды и распоряжения.

Из-за угла выбежал Лёня и вслед за ним оператор Виктор. Едва

отдышавшись, они ударили друг друга по рукам в знак удачно сделанной работы.

– Парни, это бомба! – констатировал оператор, готовя камеру к про-смотру отснятого материала. – Короче, все стендапы на таком драйве

сняты, закачаетесь!

142

Александр Коцюба • Раненный Алеппо

– Вадик! Теперь наша очередь, – обратился Клим к своему оператору и вышел за угол. Тот, немного помешкав, готовя камеру к съемкам, отправился следом.

Виктор присел, уперев камеру в колено, и стал смотреть видео, репортёры окружили его…

– Я что-то не понял, – обратился к ним акыд. – Вы что команды

не слышали? Я же сказал, все уходим отсюда и идём к Хасану. Он уже

всю глотку содрал, звать вас…

– Но нам нужно несколько секунд, отсмотреть материал, – запричитали журналисты. – Вдруг запись в браке, придётся переписывать…

– Никаких переписываний! – важничал офицер. – Даю вам минуту, после чего все вместе срываемся отсюда и быстро к Хасану. Сомар, а ты

что там разглядываешь?

– Мне интересно, товарищ полковник…

– Что там тебе интересно? Потом в эфире увидишь, как наши герои

по передовой ползают…и пули свистят над их головами… Иди к Хасану, узнай, что он от нас хочет, и скажи, что мы скоро здесь закончим…

Его серьёзное повествование прервал резкий гул, и в ту же

секунду мощный хлопок от разорвавшегося снаряда. Все находившие

на площади присели, некоторые, в основном женщины и дети, упали

на землю… Рвануло не на самой площади, а где-то во дворах, метрах

в тридцати.

– Это баллон, ребята! «Это баллон!» –объяснял, словно успокаивая, Сомар. Он отошел от репортеров всего на пару метров. – Прижмитесь

все к стене, ребята! Так безопасней…

– Чёрт, сворачивайте свои просмотры и бегом отсюда! – вновь

заорал акыд. – Где этот Климушка со своими съёмками? Валить пора

отсюда, пока второй баллон не прилетел…

Военные на площади забегали и принялись во весь голос отдавать команды, требуя всех покинуть территорию. Из-за угла наконец

выскочил перепуганный Клим вместе с оператором. Акыд окинул при-стальным взглядом всю группу журналистом:

– Все валим отсюда! – и первым побежал к зелёным автобусам, где

в окружении военных стоял Хасан. Репортёры бежали друг за другом, застёгивая на ходу бронежилеты и каски.

– Бли-и-ин! – вдруг крикнул замыкавший колонну Илья.

– Что случилось? – обратился Виктор.

143

Александр Коцюба • Раненный Алеппо

– Я микрофон на углу забыл… Короче, Витя, не говори акыду, я вас

догоню!

Заметно ускорившись, Илья буквально подлетел к месту недавнего

видеопросмотра и с удивлением не обнаружил здесь искомый объект.

Разводя руками, словно бабочка крыльями, репортёр застыл на месте, вращая головой по сторонам, пытаясь найти человека, к которому