вы планируете атаковать и на каком конкретно направлении, генерал?
– Мы, как и обсуждалось ранее, атакуем с юга, в районе Рамуси,
– генерал ткнул пальцем в обозначенный участок. – Сил у нас предостаточно, единственная проблема, как и раньше – авиация русских. Их
дальние самолёты не дают нашим людям выйти на нужные позиции
и собраться в кулак. Приходится сидеть по ущельям, в подвалах или
зарываться под землю. Вчера ещё одну колонну с оружием и людьми
из Идлиба накрыли. В связи с таким положением дел я в очередной
раз обращаюсь к вам – нашим партнёрам, за помощью. Надеюсь, вам
удастся на дипломатическом уровне урезонить русских летунов…
Иначе, операция по прорыву может провалиться… В который уже раз…
– Я обязательно доведу до своего руководство все ваши чаяния
и просьбы, коллеги, – спокойным тоном ответил высокий иностранец, одетый в камуфляж рядового правительственных войск, – но сейчас мне
необходимо вас покинуть: предстоит ещё обратная дорога в восточную
часть. Вахид, я прошу вас уделить мне немного времени… Вы позволите, генерал, нам пообщаться наедине?
122
Александр Коцюба • Раненный Алеппо
– Конечно, конечно! – генерал одобрительно постучал иностранца
по плечу. – Вахид, брат мой! Сходи, пообщайся с гостем в моём секрет-ном кабинете. Помощник вас проводит.
Стоявшие вокруг стола полевые командиры расступились, давая
возможность иностранцу вместе с Вахидом покинуть заседание штаба.
– Идите за мной! – обратился к ним один из приближённых генерала.
Выйдя из шатра, все трое проследовали мимо палатки, в которой
располагался штаб Вахида. Пройдя еще несколько метров вдоль стены, они вошли в узкий и прокопчённый коридор.
– Идите строго по моим следам, здесь много всяких камней, можно
наткнуться на камень и повредить себе что-нибудь.
Сопровождающий светил впереди себя тусклым светом от мобильного телефона так, что шедшему позади всех Вахиду было практически
ничего не видно, поэтому он ступал куда придётся. Несколько раз
он споткнулся, постоянно наталкиваясь на иностранца. Тот поддержи-вал его, при этом чертыхался, извергаясь отборными ругательствами
на английском языке…
Наконец, они подошли к массивной, деревянной двери, которую
сопровождающий открыл с заметным усилием… Секретная комната
была довольно просторная. Посередине широкий и крепкий деревянный стол, вокруг мягкие и удобные диваны, с десяток кальянов рядом
и персонал: несколько давно нестриженых молодых парней, в руках
которых специальные емкости с готовыми углями для кальяна. На столе
много горящих свечей и зажженные факелы на стенах комнаты хорошо
освещали всё пространство, придавая помещению мистический и одновременно зловещий вид. При этом комната отлично проветривалась, что
говорило о прекрасно сделанной системе вентиляции во всей пещере.
– Садитесь сюда, – указал на диваны сопровождающий, – сейчас мои люди принесут кофе и сладости. А пока для вас уже готовы
кальяны…
– Мне бы хотелось обсудить с вами детали дальнейших действий
по русским журналистам, – начал иностранец. – Я нисколько не сомневаюсь, что ваши люди держат их под неусыпным контролем, но всё
же… И я обязан задать этот вопрос…Достаточно ли у вас сил и средств, чтобы, как только потребуется, выполнить любую команду верховного
руководства по этой пресс-группе?
123
Александр Коцюба • Раненный Алеппо
– Можете не сомневаться, – выдыхая клубы дыма, невозмутимо
ответил Вахид. – Я в любую секунду могу сделать с этими писаками, что угодно. Хоть сейчас свяжусь со своими людьми, и они привезут
журналюг всем скопом прямо сюда… Хотите?
– Не стоит торопиться, друг мой! – иностранец взял трубку
от кальяна… В комнату внесли серебряный кофейник с маленькими
чашками и большой поднос с различными восточными сладостями.
– Только вы должны понимать, – всё так же спокойно Вахид обратился к собеседнику, – что прежде чем ликвидировать или ещё что-то
сделать с журналистами, я должен получить приказ от своего генерала…
Я подчиняюсь только ему и никому больше, вы же понимаете это?
– Я всё понимаю, и естественно, не собираюсь вставать между
вами. Поэтому я просил генерала о нашей с вами личной встрече, –
иностранец, глубоко затянулся и принялся пускать дымовые кольца…
– У вас неплохо получается, – усмехнулся Вахид.
– Годы тренировок сказываются, – парировал гость. – Но давайте
о деле… Нам пока не нужно устранять журналистов, командование
решило дать им возможность поработать, – он отложил трубку, налил
себе немного крепкого кофе и взял с подноса медовой пахлавы…
– Пусть русские поездят немного по блокированным кварталам, поснимают свои репортажики с передовой… Даже если кого-то из них
подстрелят, ничего – больше шума будет. Нам важно привлечь к Алеппо, как можно больше внимания… Чтобы весь мир каждый день говорил
об этом городе. Информационная повестка дня западных телеканалов должна пестрить чудовищной картинкой и рыдающими людьми, оказавшимися зажатыми в кольце асадовских войск. И не важно, что
там показывают русские…важно, как мы это интерпретируем и подаём
нашему, глубоко переживающему, зрителю… Вы меня понимаете? –
обратился иностранец к Вахиду.
– Я всё понимаю, давно не мальчик! – выдыхая очередную порцию
дыма, заключил «Палач».
– Приятно иметь дело с понимающим человеком, – продолжил
иностранец. – Сейчас мои коллеги готовят серьёзную операцию, которую проведут со дня на день, и тут российская пресса нам придётся, как нельзя кстати. Нам важно показать всему миру, что Асад не щадит
собственный народ и применяет химическое оружие. Зарин уже готов, осталось дождаться удобного момента… Журналюги не смогут пройти
124
Александр Коцюба • Раненный Алеппо
мимо этого инцидента и будут говорить о последствиях химической
атаки… Атаки, осуществлённой практически в центре густонаселён-ного города. Вот и посмотрим, что скажет весь мир на бесчинства
Асада?
– Вы считаете, что русская пресса покажет и расскажет о химору-жии Асада в Алеппо? – удивился Вахид.
– Я ничего не считаю, – парировал иностранец – я выполняю приказ! И понимаю, что русские журналисты будут освещать эту атаку…
А там уже дело за нашими пропагандистами… мы с вами всего лишь
солдаты, друг мой, но, согласитесь, любопытно будет понаблюдать
за игрой разных политиканов, доказывающих с пеной у рта, что никакого химического оружия у Асада нет.
– Наверное, это интересно, кому-то, – начал Вахид – но лично мне
все эти политические игрища, как говорят русские, «до лампочки».
Как вы правильно заметили, я – воин! Моё место в бою, и я с удовольствием бы снял с этих репортёр их безумные головы и повесил бы их
на ближащий забор… Ещё бы снял это на видео и выложил на всеобщее
обозрение. Мои люди не хуже этих журналистов снимаю, такие материалы могут делать, закачаетесь. – Вахид зло улыбнулся.
– Да, друг мой, ни в ваших способностях, ни в способностях ваших
людей я ничуть не сомневаюсь… Именно поэтому я с вами здесь и раз-говариваю.
– Это приятно слышать, – согласился Вахид. – Но еще приятней
говорить о вашей заинтересованности и поддержке моих действий.
Вы же понимаете, что команда у меня большая…и очень профессиональная… И профессионалы, как говорится, на дороге не валяются…
– Я прекрасно вас понимаю, друг мой! – иностранец ехидно прищурился. – Поддержка будет! Причем, персональная… И, смею вас
заверить, я лично уполномочен обеспечивать вас всем необходимым…
А первая часть уже здесь… Вы получите ее, как только выйдем из этой
комнаты.
– Но, как генерал?
– Ваш генерал в курсе! – прервал его иностранец. – Ваша задача
делать то, что мы вам скажем. Хотите докладывать генералу, или согла-совывать с ним все моменты – ваше дело. Главное – выполнять все наши
