– Как обычно, на «всё про всё» у нас минут двадцать, – продолжил
полковник, – после чего спускаемся вниз и уезжаем в гостиницу… Все
собрались? – он окинул взглядом, журналистов. – Пошли за мной…
Пройдя мимо припаркованный в гараже машин, они поднялись
по узкой лестнице служебного входа на один этаж вверх и зашли
в гостиничный холл. Богато украшенное на восточный манер помещение пустовало: ни обслуги, ни персонала на рецепции, ни охраны при
входе. Рассматривать убранство и красоты времени не было, поэтому
группа российских журналистов с полковником во главе спешно подошла к лифтам.
– Сейчас на лифте поднимаемся на шестнадцатый этаж, – запыхав-шись, проглатывая окончания, диктовал акыд, – там все собираемся…
103
Александр Коцюба • Раненный Алеппо
Ждём всю группу… Потом все вместе, не толкаясь и не спеша, поднимаемся… Примерно семь – восемь этажей. На крышу здания…
Двери одного из лифтов открылись.
– Со мной сколько влезет, остальные на следующем. Мы ждем вас
на шестнадцатом этаже… Поезжайте вместе с Тариком…
Илья вместе с Виктором оказался во второй группе, с ними и корреспондент Лёня. Он ещё на обратном пути попросил Виктора записывать
все его стендапы, и Витя, посоветовавшись с Ильёй и предупредив, что
свой корреспондент в приоритете, согласился. Поэтому Лёня ни на шаг
старался не отходить от них обоих.
Выйдя из лифта, Илья сразу увидел коллег, стоявших чуть поодаль, готовых в любую секунду продолжить путь наверх. Акыд уже стоял
на узкой лестнице, облокотившись на пыльные перила.
– Всё поднялись? – нахмурив брови, поинтересовался он.
– Все на месте, можем подниматься, – отрапортовал Илья.
– Парни! – громко обратился Виктор, протискиваясь вперед.
– Только давайте все-таки операторов пропустим вперед. Нам ещё картинку нужно поснимать, поэтому я с Вадимом пойду первым.
– Правильно, давайте вперед! – согласились все.
– Я сразу за вами пойду, – едва слышно сказал молодой оператор.
– Давай, проходи вперёд, – репортёры пропустили и его…
– Всё?.. Готовы? – акыд поднялся на несколько ступней вверх, чтобы видеть всех собравшихся… – Идём за мной!..
Поднимались не спеша, идя по узкой лестнице след в след, словно
по минному полю. Этажом выше, в оконных проёмах – бойницы: вместо стёкол мешки с песком и лёжки для пулемётчиков или снайперов.
Ещё чуть выше на лестнице стали попадаться камни, куски штукатурки, разорванные мешки с песком, гильзы разных калибров, и чем выше
они поднимались, тем больше… Вот уже зияют огромные дыры в стене
от разорвавшихся снарядов, и опять горы мусора, мешки с песком
и ковер из гильз…
– Да-а-а… Тут у них настоящая передовая, – шептал Илья, осторожно ступая. – Надеюсь, здесь не заминировано? – громко обратился
он.
– Поднимайся, давай! – одёрнул его пыхтевший впереди акыд.
– Сейчас поднимемся на последний этаж, там тебе расскажут про разминирование…
104
Александр Коцюба • Раненный Алеппо
– Надеюсь, военные наверху дадут нам хоть какой-то коммента-рий? – вновь поинтересовался Илья.
– Ещё как дадут, – отшучивался офицер, – даже догонять не станут… Покажут всю прелесть данного места…
– Это не может не радовать, товарищ полковник! – съязвил Леонид, шедший за Ильёй.
– Здесь надо будет обязательно поснимать, – обращаясь к впереди
идущим операторам, рассуждал Алексей. Я бы и здесь где-нибудь стендап записал. Сделаем, Витя?..
– Сделаем! – внимательно оценивая каждую бойницу, одобрительно
отвечал Виктор. – Только сначала я пишу Илью, он в приоритете… Как
договаривались… А потом вас с Лёнчиком… Мы же обговаривали всё…
– Всё правильно, Витя! – согласился Алексей. – Я по поводу прио-ритетов никаких претензий не имею…
Наконец, группа поднялась на верхний этаж здания. По одному
журналисты пробрались через завал в проходе в небольшое помещение, посреди которого стояли несколько деревянных ящиков из-под
снарядов, плотно приставленных друг к другу, так, чтобы получился
широкий лежак. К нему был приставлен старый деревянный стол, напо-минавший старую школьную парту из советского детства. Напротив
этой конструкции, метрах в двух, самодельная, металлическая, наскоро
сваренная, винтовая лестница, ведущая на крышу. Дальше, за лежа-ком, проём в стене, за которым другое, очень просторное помещение.
Но зайти в него не позволял стоявший у проёма сирийский солдат
с Калашниковым в руках и пулемётной лентой на груди. Сквозь этот
проём Илья увидел залитое солнечными лучами бледно-голубое небо
и черные остовы полуразрушенных зданий городской окраины.
– Там что, стены нет? – спросил он у Сомара, который сидел
на деревянных ящиках.
– Там? – переспросил переводчик, лениво переведя взгляд на проём.
– Солдаты сказали, чтобы вы туда вообще не ходили. Боевики полностью разбили всю правую часть здания… Стен нет… Одна большая
дыра, через которую видна территория Джабхат Ан-Нусра. Они могут
обстрелять эту часть в любую секунду. Так что садитесь на эти ящики, пока солдаты не позовут… Вот по этой лестнице можно будет подняться
на крышу и снимать… Туда ходить нельзя! – Сомар свел руки крестом, наглядно демонстрируя запрещающий жест.
105
Александр Коцюба • Раненный Алеппо
– Нельзя, так нельзя, – согласился Илья, усаживаясь возле переводчика. Рядом разместились остальные корреспонденты: Клим, Алексей
и Лёня. Коллеги ждали, пока операторы наснимают необходимое количество видео для сюжета.
– Что это за район? Где находятся боевики, сколько защитников
сейчас в здании? – спрашивали они у Сомара, готовясь каждый к своему стендапу. Переводчик безотказно отвечал на все интересующие
вопросы, узнавая ответы у нескольких сирийских солдат, дежуривших
в тот день на этой высокой позиции.
– Боевики Джабхат Ан-Нусра у стен этого здания… – бубнил в полголоса Илья, стараясь запомнить текст своего стендапа.
– А можно хотя бы камеру туда навести, поснимать позиции террористов? – поинтересовался Виктор у главного на позиции. Сомар
послушно перевел просьбу оператора.
– Не надо туда даже близко подходить! – грубо скомандовал акыд.
– Не дай Бог стрелять начнут, все здесь ляжем. Он стоял в дверном проходе, ведущем от служебной лестницы в помещение, в котором сидели
репортёры. Это было самое безопасное место здесь.
– Этот солдат говорит, что пройди можно, – перевёл Сомар –
но только вот до этого места.
Военный с автоматом прошел немного вглубь разбитого помещения, ровно до того места, где заканчивалась разбитая стена и зияла
пустота.
– Мне дальше и не надо, – обрадовался Виктор, подходя к указанному месту. – Я сейчас общую картину разрухи и детали всякие
поснимаю и всё…
– Бух! – раздался гулкий хлопок в полукилометре от «башни губернатора», и вслед за ним послышался рёв двигателей удаляющегося
самолёта.
– Ух, ты! – Виктор встал на одно колено и принялся фокусировать
камеру на взрыве. – Совсем рядом бомбу положили… Парни, я её снимаю! Отлично видно!..
– Всё под контролем! Всё под контролем! – кричал Сомар, успокаивая вскочивших со своих мест корреспондентов. – Это сирийская
авиация наносит точные удары по позициям Джабхат Ан-Нусра…
– Всё нормально, Сомар! – успокаивали его в ответ репортёры. –
Ты сам не переживай, мы всё видим… И слышим…
106
Александр Коцюба • Раненный Алеппо
– Витя, может стендап запишем?.. На фоне взрыва… – обратился
к оператору Илья.
– Я же говорил, на «рубеж» прямой видимости не выходить! – кричал из безопасного места акыд.
– Знать бы ещё, что это такое, – ехидно шептал Алексей, так, чтобы
только коллеги могли слышать.
– Ага… И где он тут находится? – «подливал мало в огонь» Илья.
– Нет, Илья! – Виктор не отрывался от съёмок – Думаю, выходить
