Я искала сведения и «практическое суждение» вплоть до последней минуты, чтобы дискуссия по возможности отвечала современному положению дел. Также я включила рассказы о собственном опыте работы с животными и высказывания людей, которые вовлечены во многие аспекты обсуждаемых здесь вопросов, например, тех, кто работает в лабораториях или зоопарках, кто против применения животных в лабораториях и против зоопарков, кто непосредственно ухаживает за животными в приютах и убежищах, кто изучает животных в дикой природе.

Если эту книгу рассматривать в качестве учебника, то главы можно использовать в преподавании довольно по-разному, в зависимости от содержания курса и интересов преподавателя. В первых двух главах представлены этические аргументы, которые составляют ядро дискуссий об объеме и природе наших обязанностей перед другими животными. Хотя эти главы относительно независимы друг от друга, преподаватели могут дополнить их текстами, в которых рассматривается история этики, когнитивные процессы у животных, сравнительная психология, философия биологии, исследования ограниченных способностей, а также текстами, в которых критикуется антропоцентризм. Другие главы также можно дополнять в зависимости от интересов преподавателя. Глава III органично подводит к более обширному обсуждению этики убийства или философии пищи. В главе IV я лишь мимоходом касаюсь вопроса боли, которому было посвящено много интересных философских и научных работ; также здесь многое может сказать ветеринарная медицина. Кроме того, эта глава подводит к некоторым сюжетам из истории и философии науки. Глава V может быть дополнена углубленным обсуждением автономии, политической философии или же сюжетами из области философии сознания. Глава VI может стать основой для прекрасного модуля по экологической философии и биологии сохранения видов. В главе VII рассматривается активизм в области защиты животных, и здесь можно было бы сказать намного больше об отношении этого активизма к другим формам борьбы за социальную справедливость. Разумеется, это все просто варианты, и я надеюсь, что книга может оказаться полезной тем, кто ведет курсы по праву животных и исследованиям животных в рамках разных дисциплинарных и междисциплинарных подходов.

Я хотела бы сделать несколько комментариев о терминологии. Термин «животное» вызывает споры, поскольку он может использоваться совершенно по-разному. Часто он предполагает, что люди из его области значения исключаются, но, конечно, люди – тоже животные. Тогда как и термин «человек» не настолько однозначен, как может показаться, о чем я говорю в главе II. Термин «животное» настолько обширен, включает настолько большое число разных организмов, что порой он оказывается слишком общим, чтобы быть полезным. Некоторые авторы, в том числе и я, для большей конкретики используют термин «не-человеческое животное», которым обозначают остальных животных. Некоторые утверждают, что тем самым люди ставятся выше других животных. Чтобы исправить это, порой используют термин «животные, отличающиеся от человека», но он кажется немного громоздким. Я использую термин «другие животные» так часто, как это имеет смысл. Также я использую термины «не-человеческие животные», а иногда и просто «животные».

Некоторые философы отделяют «этику» от «нравственности», я же использую здесь эти термины как синонимы.

Также я хотела бы обратить ваше внимание на то, как я использую местоимения. Использование местоимений – особенно важная тема в гендерных исследованиях, поскольку употребление гендерно-нейтральных или гендерно-инклюзивных местоимений или же, наоборот, их неприменение влечет следствия, которые не ограничены грамматикой. В исследованиях животных идет борьба за то, чтобы перестать называть животных местоимением «оно» («it»), применимым к неодушевленным объектам, и начать называть их «он» или «она». Это не так просто, когда неясно, какого пола конкретный индивид, которого я имею в виду, так что иногда я говорю о животном, пол которого мне не известен, как о «нем», в мужском роде, а иногда как о «ней». Проверка орфографии постоянно срабатывала, когда я писала «whom» в предложениях, где речь о животных, на которых я указываю местоимением «who» («кто»), а не «that» («тот»). Такие подсказки программы я игнорировала.

Хотя над темами, которые я здесь представляю, я работала много лет, временами от работы над этой книгой мне было очень грустно. Мы, люди, причинили другим животным много совершенно ненужных страданий. Когда изучаешь историю экспериментов над животными или зоопарков, оцениваешь современное состояние животноводства или узнаешь о кризисе, вызванном торговлей мясом диких животных в Африке, и скорости вымирания видов, иногда возникает чувство, что этическое обсуждение всего лишь царапает поверхность наших устоявшихся бессердечных практик, а задача их изменения кажется непреодолимой. Однако соприсутствие с другими животными, ощущение их невероятных способностей к прощению, знакомство с замечательными людьми, которые тратят свои жизни на улучшение жизней животных, наконец, работа со студентами, которые горят желанием сделать нечто важное, – все это дает мне надежду. Отчасти моя надежда основана на том, что, прочитав эту книгу, читатели смогут переосмыслить свои отношения с другими животными, так что вы, возможно, пожелаете ежедневно заниматься одним и тем же – делать мир лучше для всех животных, и людей, и не-людей.

В начале лета 2004 г. у северного побережья Северного острова Новой Зеландии стайка дельфинов-афалин окружила тесным кольцом четырех пловцов. Дельфины были возбуждены, били по воде своими телами, кружили вокруг пловцов, удерживая их друг возле друга примерно четверть часа. Патруль береговой охраны на проплывавшем неподалеку катере заметил суматоху и ринулся к пловцам, чтобы выяснить, что случилось. Под водой, под пловцами, патрульный увидел большую белую акулу, которая в этот момент уплывала. Считается, что патрульный катер спугнул акулу, но именно дельфины защищали пловцов от ее нападения до прибытия патруля. Доктор Рошель Константин из Школы биологических наук Оклендского университета отметила, что такое поведение встречается редко, однако некоторые примеры все же известны. «Насколько я понимаю поведение этих дельфинов, они своими действиями показывали, что акула чему-то угрожает. Известно, что дельфины помогают беззащитным созданиям. Это альтруистическая реакция, и афалины особенно славятся ею»[1].

Действительно ли дельфины альтруистичны? Считают ли они людей беззащитными созданиями? Могут ли они понимать угрозы другим индивидам, а не только себе? Действительно ли они заботятся о других индивидах, даже если это представители иных видов? Если дельфины заботятся о нас, должны ли мы заботиться о них и других животных? История о дельфинах, спасших людей от возможного нападения акулы, вызывает любопытство и внушает воодушевление, указывая на конгломерат вопросов, многие из которых мы будем рассматривать в этой книге.

Люди всегда жили в тесном соседстве с другими животными. Животные работали рядом с нами. Они охотились на нас, а мы – на них. Мы использовали их в качестве заменителей людей в научных и медицинских экспериментах, мы изменили их генетически и физически, сообразно нашим вкусам, нашему образу жизни или нашим домашним потребностям. Они могли развлекать нас, но также вдохновлять, служить примером верности и преданности. Кроме того, не-человеческие животные играют определенную концептуальную роль, помогая нам определять самих себя как людей. Мы – не они. Человеческую природу мы определяем, противопоставляя ее животной. Их отличие от нас подчеркивает наше сходство с другими людьми. И реальные, и концептуальные отношения людей с другими животными ставят этические вопросы, как и любые отношения между индивидами, обладающими чувствами. Мы сосуществуем с другими животными на планете, на которой недостаточно ресурсов, чтобы поддерживать всех нас сколь угодно долго. Многие, если не все наши решения и действия влияют не только на наших соплеменников-людей, но также и на родичей-животных. В этой книге мы будем изучать ряд этических вопросов, которые подняли отношения людей с другими животными.