Мы все подвержены влиянию окружения, но наиболее уязвимы подростки. Если в кругу общения начинается употребление, кто-то из друзей становится зависимым, это фактор риска. Считается, что в среднем один наркоман втягивает в употребление 20 человек. Увы, механизм распространения зависимости напоминает эпидемию инфекционного заболевания.

Исключить действие социального фактора невозможно. Это иллюзия – полагать, что можно полностью обезопасить себя и своих близких. Абсолютная изоляция от провоцирующих факторов невозможна. Даже в элитных закрытых школах бывают случаи распространения ПАВ. Что делать?

Первое – возврат человеку ответственности за его выбор. Свою эффективность доказывают профилактические мероприятия – например, лекции для школьников о вреде наркотиков.

Второе – влияние не прямое (как лекции), а косвенное: через литературу и кинематограф.

Например, фильм "Джиа" (США) с Анжелиной Джоли рассказывает реальную историю знаменитой модели, погибшей из-за наркотиков. В фильме очень убедительно показано постепенное разрушение героини: психологическое, телесное, социальное.

Духовный фактор.

У аддикции есть много неофициальных названий, среди них – "болезнь потери себя", "болезнь потери смысла жизни" и "безверие".

Человек многомерен, одна из сфер личности – духовная. И причина аддикции может лежать в потере смысла жизни, целей, глубокого контакта с собой.

Сама по себе потеря смыслов и себя не угрожает непременной аддикцией. Более того, это явление закономерное. Существует понятие "экзистенциального кризиса", когда ценности и смыслы предыдущего этапа жизни теряют смысл. Подобного рода кризисы случаются регулярно, раз в несколько лет, обычно они привязаны к определенным возрастным точкам жизни: например, известен кризис 35 лет, который носит название "кризис середины жизни". Либо же экзистенциальный кризис может стать следствием травматичного события: развода, смерти близкого человека, предательства…

Экзистенциальный кризис дает возможность пересмотреть систему ценностей, вынести уроки из прошлого, заново познакомиться с собой, поставить новые цели в будущем. Легенда о фениксе – иллюстрация правильного переживания экзистенциального кризиса. По легенде, птица сгорает в огне и снова возрождается, обновленной. Так и в кризисе "сгорают" старые ориентиры и части личности, вместо них рождается новое.

Но бывают случаи, когда «феникс» никак не может возродиться, кризис затягивается. Человек не хочет искать ответ на вопросы "кто я?», «зачем я?", или его не устраивают найденные ответы. Происходит остановка в развитии. А если в озере перестает обновляться вода, оно заболачивается. То же происходит и на личностном уровне.

Потеря себя на духовном уровне, отсутствие смысла жизни и целей – одна из причин аддикции.

Вставая на путь развития зависимости, мало какой аддикт до конца понимает все риски и последствия. Никто не собирается становиться алкоголиком или игроманом.

Конечно, в крайних формах протестного поведения и аутоагрессии может быть осознанное саморазрушение: «Да, пусть мне будет плохо». Но это, скорее, исключение из правила, и сперва зависимость привлекает тем, что доставляет удовольствие, отдых, связывается с определенным образом жизни. Начав регулярное употребление по той или иной причине, аддикт и его окружение не видят тот момент, когда болезнь начала развиваться, и «привычка» перешла в зависимость.

Зависимость тем и коварна. Она становится очевидной тогда, когда развитие зашло уже достаточно далеко. При этом чаще всего тревожиться начинает окружение, и лишь потом сам аддикт.

Стадии заболевания плавно переходят одна в другую, как времена года: это не односекундный момент, а динамический процесс. Тем не менее, определение стадии, на которой находится аддикт, позволяет оказать ему более эффективную помощь.

Важно помнить, что аддикт может находиться как на определенной стадии, так и на этапе перехода между стадиями.

Существуют различные классификации стадий развития аддикции. Мы предлагаем остановиться на классификации, в основу которой положены критерии психологические, в первую очередь – взаимоотношения с объектом зависимости. Эту классификацию я узнала в реабилитационном центре по Миннессотской модели, в котором тогда работала.

Стадии заболевания:

Зависимость – друг.

Зависимость – мелкий пакостник.

Зависимость – враг

Зависимость – хозяин.

Зависимость – друг. На этом этапе зависимое поведение неочевидно, его легко перепутать с хобби или привычкой. Однако есть четкий критерий, отделяющий стартовавшую зависимость от невинного увлечения, этот критерий – потеря контроля. Аддикт уже не может контролировать свое поведение, хотя сохраняет иллюзию контроля: «Я в любой момент могу остановиться, просто пока не хочу».

Поведение остается социально приемлемым, внешние приличия соблюдаются, социальная адаптация сохраняется: работа, семейные и дружеские связи. Образ жизни, поведение укладывается в социальные каноны. Например, алкоголик каждый вечер употребляет вино, ссылаясь на то, что это принято во многих странах. Однако для зависимого поведения характерны:

– Потеря контроля: он не может пропустить вечерний прием алкоголя и заранее предвкушает его.

– Регулярность: вне зависимости от условий, аддикт не пропускает вечернюю дозу.

– Возрастание дозы. Постепенно «вечерний бокал» превращается в несколько, а сам аддикт минимизирует употребление, то есть преуменьшает. «Я едва пригубил», – говорит он о выпитой бутылке.

– эмоциональная заряженность употребления. Появляются шутки на алкогольную тематику, в течение дня мысли сконцентрированы на грядущем употреблении – «Какое вино купить сегодня?» Есть эмоциональное предвкушение употребления – нетерпение и т.д.

На этапе «Зависимость – друг» употребление пока играет псевдопозитивную роль в жизни аддикта, удовлетворяя его потребность: в релаксации, повышении самооценки, побеге от проблем, подавлении чувств и т.д. Кажется, что это – сплошной плюс, тем не менее, минус уже есть, просто он неочевиден.

На этом этапе аддикт не осознает зависимость как проблему и относится к ней позитивно: «Мне нравится вкус вина», «Он-лайн игра помогает мне отключаться от проблем», «Активность на работе помогает карьере».

И мало кто из его окружения замечает формирование зависимости. Иногда сам аддикт скрывает ее, пока еще успешно: например, тайком принимает препараты. Или окружение «слепо» – созависимость может иметь «избирательную слепоту».

Как-то в гостях я наблюдала сцену: муж после работы отказался от ужина, сказал, что хочет «немного вина». И один выпил практически всю бутылку. А жена вскользь сказала, что «Муж сегодня не ужинал, только едва пригубил бокал».

Зависимость – семейная болезнь, симптом семейной системы. И окружение аддикта может иметь выгоду от этой зависимости.

Например, подросток становится зависимым от экстремального вида спорта, а родители рады, что он «при деле», «у него есть компания», он «проводит время на свежем воздухе». И им не надо за ним присматривать и организовывать ему досуг.

Этап «Зависимость – друг» может казаться приятным и удобным как аддикту, так и его окружению. Вероятность обращения за психологической помощью пока очень низка.

Зависимость – мелкий пакостник. На этом этапе употребление все так же доставляет удовольствие, однако начинают проявляться негативные последствия. Зависимость перестает быть «исключительно позитивной», скрытый доселе минус наконец-то проявился. Какого рода последствия видны?

Ущерб здоровью: плохое самочувствие, появление абстиненции. Нарушение сна (интернет-зависимый сидит по ночам в интернете и хронически не высыпается). Влияние на межличностные отношения: супруг(а) выражает обеспокоенность принятием алкоголя, и это приводит к семейным скандалам; игрок постоянно занимает деньги у друзей и не отдает вовремя. Ущерб в социальной сфере: утреннее похмелье алкоголика, хронический недосып интернет-зависимого приводят к рассеянности на работе и снижению продуктивности. Затронуты самые разные сферы жизни.