Как Аннали ни пыталась дёргаться, она не могла вырваться из этих смертельных объятий.

В её глазах начало темнеть от нехватки кислорода, конечности переставали слушаться…

– Помогите… – только и смогла произнести она на выдохе.

– Тебе уже никто не поможет, – усмехнулся Зик, как вдруг он почувствовал, как острые когти рассекли его спину.

Змей ослабил хватку, и Аннали безвольно упала на пол из его цепких «объятий». Когда размытые фрагменты собрались в единую картинку, она увидела того самого парня со шрамами, что стоял перед ней, развернувшись лицом к Зику.

– Не хорошо отбирать чужую добычу, номер 215.

– Кто бы говорил, номер 225. Жаль, а ведь было блис-ско, – усмехнулся он.

– Лучше бы на тех ублюдков в белых халатах охотился, а не работал на них, херов змей.

– К с-сожалению, я получаю какую-никакую выгоду от нашего с-с ними с-сотрудничества. И в отличие от тебя, мне плевать на гордос-сть.

– Ха! Даже несмотря на то, что именно они сделали из тебя такое уёбище, при этом чуть не отправив на тот свет?

– Кому как, номер 225. Я лично с-считаю с-свой облик эс-стетикой. Я люблю змей.

– Я искал тебя не для того, чтобы твои рассказы слушать! А для того, чтобы ты, лабораторная шавка, сказал, где выход!

– Даже ес-сли бы я знал, я бы тебе вс-сё равно не с-сказал. Пусть это будет наш-ша маленькая интрига.

– А не пошёл бы ты на хер со своей интригой!

– Твоё право. Понимаю, никто не любит ждать, но я попрош-шу тебя немного уделить времени этому удовольс-ствию и нас-слаждаться предс-ставлением.

Аннали сидела у стены и не могла даже пошевелиться от страха. Да что тут происходит? Люди-монстры, врачи-убийцы… Что ещё скрывает это место? Это было слишком для неё… Собрав оставшиеся силы, девушка поднялась на ноги и кинулась бежать вглубь коридоров.

– Вот дрянь уш-шла. Я такой с-спектакль для неё разыграл, а она даже не ос-сталась на последний акт. Догоню… и убью её. Долго буду мучить. Лёгкой с-смертью не отделаться, – гневно прошипел Зик.

– Ха. Если только я не убью тебя первым, урод, – усмехнулся метис, и его огненно-оранжевые глаза вспыхнули хищным запалом.

*****

Аннали сидела у стены. Ноги больше не слушались её. Всё тело окончательно охватила слабость и непрекращающаяся дрожь. Она сидела здесь уже больше десяти минут. Периодически девушка слышала шумное эхо, звуки криков и… рычание? Ей хотелось бежать, бежать от этого как можно дальше, но ей не хватало сил даже чтобы встать…

Веки тяжелели. Девушка прикрыла свои уставшие синие глаза, как вдруг услышала шаги прямо возле себя. Подняв голову, она опять увидела того самого парня со шрамами. Он стоял и смотрел на неё своими горящими огненно-оранжевыми глазами. Его лицо… Это что кровь?

– Что, больше не побежишь? – хладнокровно спросил метис.

– У меня не осталось сил… – тихо произнесла Аннали, как вдруг парень схватил её за шею и поднял, прижимая к стене.

– Знаешь, я могу убить тебя прямо сейчас… – угрожающе прошипел он. Аннали схватила его за руку, но что-либо сказать ей мешало сильное сдавливание в области горла. – «Нет, пожалуйста, только не сейчас!» – хотела кричать она, но физически не могла этого сделать. – Но не стану. Считай это благодарностью за то, что ты выпустила меня из камеры.

После этих слов метис резко отпустил её, и девушка упала на пол, тяжело откашливаясь. А он, как ни в чём не бывало, молча пошёл своей дорогой.

– Он не убил меня? Боже… – тихо проговорила она, провожая этого монстра взглядом.

Аннали закрыла лицо руками. Поток слёз градом покатился из её глаз и увесистыми каплями падал на пол, разбиваясь вдребезги. Да что здесь вообще происходит? За что ей всё это? Она… просто хочет домой.

Дрожащими руками она достала кулон из кармана халата и сжала его в своих руках. Этот кулон был её маленьким талисманом. Аннали всегда и везде носила его с собой, и как плохо ей бы не было, смотря на него, она вспоминала родителей, и ей становилось легче.

Посидев так какое-то время, девушка, наконец, взяла себя в руки, осторожно поднялась на ноги, опираясь о стену, и отправилась дальше плутать по коридорам в поисках выхода.

Вскоре Аннали наткнулась в коридоре на чьё-то изуродованное окровавленное тело, что было разорвано буквально на куски. Зеленоватая чешуя покрывала его кожу. В стороне валялся чешуйчатый хвост, похожий на тело змеи, а совсем рядом… его голова. Это был Зик, тот мужчина-змей что напал на неё!

Аннали с ужасом прикрыла свой рот руками, но от пережитых событий и ужасного самочувствия она физически уже не могла ни кричать, ни плакать.

Неужели это парень со шрамами так жестоко расправился с ним? Несмотря на то, что это существо пыталось её убить, Аннали было жаль, что его постигла такая участь.

Сложив руки у груди, девушка пошла дальше. Придерживаясь за стену, она преодолевала длинные пути коридора, как вдруг услышала громкий скрежет по металлу.

Этот скрежет… он казался ей знакомым. Прильнув к стене, Аннали постепенно приблизилась к источнику шума. К её удивлению, им снова оказался тот самый парень со шрамами. Он стоял у железной решётчатой двери и пытался пробить её своими крупными когтями.

– Мать твою, открывайся! – орал он, продолжая наносить удары.

– Прекрати. Так ты её не откроешь, – внезапно раздался позади него высокий женский голос.

Обернувшись, метис увидел худенькую девушку с длинными светлыми волосами, в белом халате, что был накинут на её обнажённое тело. Она растерянно смотрела на него своими выразительными синими глазами, не решаясь подойти ближе.

Аннали не хотелось с ним сталкиваться снова, но, похоже, другого выбора у неё не было, ведь за той дверью, где он сейчас стоял, по всей видимости, был проход на следующий уровень.

– Тебя спросить забыл. Что решила шпионить за мной? – злостно процедил он.

– Я не шпионю за тобой… Как и ты, я ищу выход. Пожалуйста, давай поговорим, – сказала Аннали, но стоило ей сделать шаг к нему на встречу, как метис тут же налетел на неё, грубо схватив за волосы.

Он подставил длинные когти к её тонкой белой шее и сказал:

– Ты не в том положении, чтобы ставить мне условия. Хватит строить из себя невинную овечку.

– Пожалуйста… выслушай меня. Я ничего не помню: ни кто я, ни как попала сюда. Я не понимаю, что здесь происходит. Не понимаю, что я сделала, что меня все здесь ненавидят… Но если я сделала что-то плохое, я прошу прощения за это. Мне правда жаль. Я просто… хочу выбраться отсюда.