– Хорошо… – пролепетала Дин, не в силах оторвать глаз от лица молодого господина семьи Ван. Сердце в груди затрепетало. Каждый удар стал отдаваться в горле, сбивая дыхание, отчего голова девушки пошла кругом.

Сознание Дин увязло в череде воспоминаний, словно мотылёк в паучьей сети. Отчаянно трепыхаясь, оно всё сильнее путалось. Разрозненные фрагменты жизни вечной послушницы причудливым образом сплелись в густой клубок без начала и конца. Единственное, что их связывало – Лигоу. Его голос, словно любимая мелодия, не выходил из головы Дин, очаровывая и баюкая уставший разум.

– Разве их насмешки не задевают тебя? – спросила она возлюбленного, в бессилии сжимая кулачки. – Почему же улыбаешься?

– Из-за тебя, – Лигоу поднёс к лицу прядь её волос и, вдохнув аромат, продолжил: – Ты так трогательно беспокоишься обо мне. Как тут не радоваться?

Лицо Дин словно жаром обдало. Даже на лбу выступил пот, а по телу прошлась трепетная дрожь. Гнев и обида сразу исчезли, уступив месту сладкой истоме и неясному чувству предвкушения счастья.

Несмотря на то, что Лигоу принадлежал к известному роду геомантов, многие учащиеся вели себя с ним непростительно высокомерно. Но на то имелись свои причины. Главная из них заключалась в том, что его семья прославилась за счёт искусных кузнецов и зачаровальщиков. Поэтому недалёкие отпрыски богатых родов видели в них не более, чем ремесленников, считая ниже собственного достоинства общаться с подобными на равных.

Гэ Дин, никак не проявившая себя в алхимии, с интересом изучала основы геомантии. Её познания давно достигли ранга Мастера талисманов на уровне младшего ученика. И только страх не позволил ей сдать квалификационный экзамен для подтверждения навыков геоманта. Впрочем, получение ранга не играло для неё особой роли. Да и знак отличия наверняка бы стал поводом для новых колкостей и насмешек. Ведь она не единственная, у кого не достало таланта стать боевым практиком. Правда, такие неудачники вскоре находили себя в алхимии, где уже на элексирах могли поднять свой уровень культивации.

К подобным «эликсирным гениям» обычные боевые мастера относились снисходительно, стараясь не проявлять не нужной агрессии. Даже лекари с низкой духовной силой пользовались неизменным спросом. Что говорить о тех, чей порог преодолел Сферу Закалки Тела или хотя бы приблизился к её пику.

Если же практик не смог справиться даже с алхимией, ему ничего не оставалось как отказаться от Пути Боевого Наследия. На крайний случай они могли попробовать себя в геомантии, начав с уровня без рангового гадателя. Вступившие на этот путь тратили много сил на изучение сущностей пяти истоков, каллиграфию, арифметику и астрологию.

Начинающие геоманты учились рисовать диграммы, триграммы и гексаграммы различной сложности, составлять натальные карты, делая по ним соответствующие прогнозы. Их точность зависела от рассудительности и жизненного опыта гадальщика. Поэтому юные практики старались не задерживаться на данном этапе, спеша найти в учителя. Потому что только став последователем Мастера они могли начать создавать талисманы и разного рода печати, а также наносить их на оружие, броню и прочие предметы, меняя их свойства по своему усмотрению.

От того, что геомантией по большей части интересовались низкоуровневые практики, не имеющие особых талантов, высокоранговые Мастера Формаций и Массивов встречались довольно редко. Ещё реже в мире Дунси появлялись Мастера Пространства.

Как наследник одной из основной ветви рода Ван, Лигоу к шестнадцати годам достиг уровня зачаровальщика первого ранга и звание Мастер Печатей. А ведь он, как и Дин, обучался во Внешней Академии Хэнцзин. Однако его культивация практически достигла высшего порога Сферы Закалки Тела. Всего два предела отделяли юного геоманта от перехода в Сферу Сгущения Крови.

А там…

Став внутренним послушником Академии, для Лигоу открылись бы новые возможности, а с ними не только второй ранг зачаровальщика, но и звание Мастера Формаций не за горами. Дин с восторгом слушала рассказы возлюбленного о его практиках в геомантии и планах стать Мастером Тысячи Массивов, как самый известный предок их рода.

К слову, в библиотеке Внешней Академии хранилось не так много книг и трактатов о геомантии. Содержание тех, что были доступны послушникам, Дин выучила наизусть. В них описывались элементарные талисманы и некоторые диграммы гадальщиков. Для создания и тех и других требовалось совсем немного духовной сил, поэтому даже практикам на низшем пороге Сферы Закалки Тела могли использовать их. В тайне Дин практиковалась в создании талисманов. Позже применяла их на практике, тем самым облегчая себе работу в библиотеке.

Вспоминая свои занятия и встречи с Лигоу, Дин окончательно потерялась и уже не осознавала, где находится. Она совершенно растеряла желание выбраться из ментальной паутины. Её поглотило приятное ностальгическое чувство, приправленное призрачным теплом любимого человека.

«Мы так похожи…»

Му Гун добрался до заросшего берега. Здесь кровавые следы оборвались у самой воды. Не зная куда двигаться дальше, он активировал ментальное зрение. Всего в нескольких метрах, дальше в глубь озера, имелся разлом, уходящий в подводную пещеру. Именно там липким комком грязи лежало нужное ему существо, но аура жизни в нём стремительно гасла.

– Молодой черепаховый дракон, – Му Гун догадался кому принадлежала та пещерка. Он уже сталкивался с этим зверем и потерпел неудачу. Благо ленивый дракон редко выбирался наружу. Зато его приспешники часто рыскали вдоль берега, собирая дичь и ценные травы.

Стараясь не шуметь, Му Гун вошёл в воду и поплыл к разлому, за которым открывался путь к пещере. Скрывая ауру, парень прошмыгнул мимо спящих прихлебателей черепахового дракона. Прокравшись к комку грязи, который уверенно источал энергию Тёмного Начала, Му Гун бесшумно установил вокруг него формацию мгновенного переноса.

А дальше…

Дальше, пришлось пожертвовать половиной своих сил для активации печатей, чем и обнаружил себя. Подручные черепахового дракона тут же бросились в атаку. Вот только зря. Формация в считанные секунды отправила Му Гуна вместе с желанным трофеем на скалу телепортации.

– Отбросы! – выкрикнул парень в пустоту, гордясь успешной вылазкой.

Тащить домой украденного зверя, которому осталось жить считанные минуты, ему показалось излишним. Усевшись в позу для медитации, Му Гун стал вытягивать оставшиеся духовные силы из добытого комка грязи. Сначала энергия шла бойко, освежая тело зимней прохладой, но вскоре застопорилось. Появилась зловещая Аура Смерти, перекрывшая потоки сил в теле умирающего лунного зверя.

– Уже сдох? – Му Гун брезгливо коснулся пальцами бесценного трофея.

Затем, впустив в тело животного немного духовной силы, он как бы ощупал его внутренности. Их форма и расположения не отличались от человеческих. Даже меридианы пролегали в привычных местах, как у всех людских практиков. Отличались они лишь узловатостью. Как будто их хотели расширить и тем самым повредили. Появившиеся огрубевшие рубцы стали помехой на пути энергетических потоков.

– Какой странный зверь, – Му Гун «нащупал» сгусток энергии Тёмного Начала Инь в паху умирающего существа. Тот пульсировал, высвобождая Ауру Тьмы.

И тут…

Налипшая грязь, служившая трофею защитным коконом, внезапно заиндевела и пошла трещинами. Пальцы Му Гуна онемели от холода. Он тут же разогнал по телу пламенную энергию Светлого Начала Янь. Зверь пошевелился и «кокон» развалился на части, оставив на скалистом утёсе свернувшуюся калачиком Дин.

Увидев её, Му Гун от досады сплюнул и мысленно выругался. Внезапно он осознал, что же ввело его и драконовых прислужников в заблуждение. Досада за глупый промах и неистовая злоба вцепились ему в горло, лишая возможности нормально дышать. Разочарованный охотой, он отправился в поместье, бросив Дин, как есть, лежать на скале телепортации.

«Зря только потратил время и силы. Как можно было так ошибиться? Почему не понял, что она не духовный зверь? Ладно там безмозглые прихвостни черепахового дракона, но я!! Видимо, сильно переутомился. Надо хорошенько отдохнуть», – Му Гун второй раз за ночь лёг в постель с твёрдым намерением выспаться, но, как и раньше, сон к нему так и не пришёл. В голове вскружились мысли о Дин, вызывая жалкие потуги угрызений совести. Парень несколько раз отмахнулся от них, повторяя, что та из богатого рода с Ледяных Пиков и поэтому ей ничего не грозит.