В этом же полете произошла еще одна ошибка – забавная. Наземные службы рассчитали новое место и время посадки космонавтов с учетом их значительно более раннего возвращения на Землю. Чтобы они могли подготовиться к встряске, им сообщили время раскрытия парашюта – 6 часов 8 минут 12 секунд. Однако в назначенное время ничего не произошло. Парашют не раскрылся? Космонавты забеспокоились. В случае отказа автоматически должен сработать запасной парашют через 50 секунд. Но и через минуту, и через две ничего не произошло. Как сказал Владимир Ковалёнок, участник того полета, у него появилось «…чувство, которое появляется у каждого человека при ощущении приближения неотвратимого». Основной парашют раскрылся, когда на часах было 06:12:08. Оператор связи перепутал местами минуты и секунды, но насколько сильно эта ошибка потрепала нервы космонавтам, можно только догадываться.

Перед тем как начать эту главу, хочется предупредить об относительности суждений политического, этического, морального и экономического характера. Не всегда, даже когда совершаются технические ошибки или возникают научные заблуждения, все однозначно. С политикой, стратегией вообще всегда и все относительно. Однако обойтись без обсуждения подобных вопросов нельзя, так как именно они остаются в памяти людей, которые не являются учеными, инженерами или космонавтами. Обычно именно из политических проблем вытекают проблемы технические.

Начать стоит со времени, когда все зародилось. Космическую историю СССР принято отсчитывать от образования небольшого коллектива инженеров-энтузиастов. Организация получила название ГИРД – сокращение от «Группа изучения реактивного движения». Сами участники в шутку расшифровывали аббревиатуру как «группа инженеров, работающих даром».

Уже после первых успехов организацию ГИРД взяли под крыло военные. С одной стороны, появилось финансирование, что хорошо, но с другой стороны возникли обязательства и требования военных, бухгалтерия и бюрократия.

Сначала инженеры сидели в подвале дома на Садово-Кудринской улице и пугали жителей этого дома громкими экспериментами. Теперь у них появились и станки, и оборудование, и полигоны для испытаний, и новые талантливые и амбициозные инженеры подтянулись. Организация была переименована в РНИИ (ракетный научно-исследовательский институт).

Зато вместе с плюсами появились и минусы – жесткий контроль. 30-е годы – суровое время, когда карались любое отступление или ошибка.

Что может быть хуже для зарождения новой науки? И как раз первая большая ошибка тогда и была допущена. Группа инженеров во главе с Г. Э. Лангемаком взяла государственный заказ на создание новой ракеты. В эту группу входили десятки талантливых конструкторов, в том числе никому тогда не известный Королёв. Также конструкторы получили триста тысяч рублей на покупку материалов и выплату зарплат. Однако через год работы предприятие-подрядчик заявило, что одну из заказанных деталей сделать не сможет, а без нее и ракета не сможет показать заявленных характеристик. Тут же глава другого отдела института А. Г. Костиков пишет донос в ЧК о вредительстве. И действительно, деньги потрачены, а ракета не летает. Некоторых талантливых инженеров из-за этого расстреляли, в том числе Лангемака и начальника института И. Т. Клеймёнова. Доносчик А. Г. Костиков после этого был повышен и стал руководителем института.

Некоторым инженерам «повезло», их осудили и отправили на каторгу. Одним из них был Королёв. Злополучную ошибку удалось достаточно быстро, если можно так выразиться, «исправить». А. Н. Туполев с разрешения Берии забрал многих осужденных в специальные «шарашки» – созданные на базе тюрем конструкторские бюро, где риска для здоровья и жизни почти не было, в отличие от рудников на Колыме, и при этом инженеры могли реализовывать свой талант. Там Королёв с товарищами работали до и во время войны. После смерти Сталина руководство СССР признало ошибку и реабилитировало всех, кто был несправедливо осужден.

Есть и другое мнение. Такая жесткая политика, возможно, была верной для того периода истории. Предвоенные годы – совсем не те времена, когда можно было разбрасываться ресурсами. Примечателен случай с ракетой Р-05. Ее собрали в 1928 году, и она показала удивительные характеристики. Ракета была управляемой и поднималась на высоту в 50 км, что было на тот момент одним из лучших результатов в мире. Однако военные эту ракету забраковали, потому что она работала на спирте. Генералы говорили: «Если такое количество спирта раздать солдатам, то они ради этого любой город возьмут раньше, чем в него попадет та ракета». И, вероятно, они были правы. Для ракеты-рекордсмена в тот момент не было конкретных задач, а спирт – дорогостоящий ресурс. В итоге в СССР, отбросив фантастические идеи Лангемака и Королёва, сделали более эффективные «Катюши», которые, несомненно, помогли во время Великой Отечественной войны.

В Германии тем временем ракетную технику поставили чуть ли не во главу угла. После поражения в Первой мировой войне немцы подписали договор, согласно которому не могли создавать танки, корабли и самолеты. Про ракеты в документе ничего не было. Это неудивительно, ведь ракетную технику тогда никто не воспринимал всерьез. Талантливый инженер Вернер фон Браун возглавил работу над тем, что потом стали называть супероружием, и преуспел. Его ракета «Фау-2» в 1943 году смогла подняться на высоту в 100 км и выйти за условную границу плотных слоев атмосферы. При этом она поразила цель в Лондоне.

После этого фон Браун произнес знаменитую фразу: «Ракета показала себя превосходно, но упала не на ту планету». Немецкий конструктор, как и его советские коллеги, был мечтателем и считал военное использование ракет большой ошибкой. Супероружие все-таки не помогло немцам. Многие специалисты в области военной техники считают, что «Фау-2» была сильно переоценена и эффект от ее использования был значительно ниже расходов на нее. Кстати, она, как и советская Р-05, в качестве топлива использовала спирт. По окончании Второй мировой войны разработки «Фау-2» попали в руки советских войск. Самого фон Брауна забрали в США, где он продолжил работу над созданием космической техники. После войны Сталин увидел все-таки перспективу жидкостных баллистических ракет и отправил инженеров в Германию изучать трофеи. Также своим постановлением Иосиф Виссарионович определил ракетное направление как первоочередное с наивысшим приоритетом важности.

В Германии произошла примечательная история с Валентином Петровичем Глушко. Это соратник Королёва, великий инженер и в будущем главный конструктор реактивных двигателей в СССР. Его судьба была похожа на судьбу Королёва, он тоже сидел по доносу А. Г. Костикова. В Берлине судьба свела Глушко и человека, который за несколько лет до этого написал на него донос. На тот момент он уже дослужился до звания генерала-майора. Недолго думая, Глушко ударил высокопоставленного инженера в нос. Тот в свою очередь обратился к коменданту города с обвинениями в адрес Глушко. Примечательно, что эта жалоба осталась без внимания. Человек явно оставил о себе не лучшее впечатление, пусть и имел высокое звание и числился как создатель «Катюш».

Но вернемся к ошибкам. Конструкторы, в том числе и Королёв, вернулись в СССР, где Сталин сразу поставил задачу повторить ракету «Фау-2» один в один. Инженеры стали предлагать даже более интересные новые проекты, но генералиссимус был непреклонен: сначала копируем, потом делаем новое.

Конструкторам пришлось тратить время на создание точного аналога «Фау-2», который получил имя Р-1. Конечно, при создании этой ракеты были отработаны многие новые технологии, но инженеры считали ее конструирование лишней тратой времени.