На пропускном пункте охранник отказался впускать Энтони и посоветовал ему обратиться в больницу.

— Дай мне пройти! Мне надо подписать бумаги об отгуле!

— Может, тебе сразу в службу психического здоровья обратиться?

— Мне просто нужен отдых! Пропусти меня внутрь!

— А не пойти ли тебе на… — увидев начальника, охранник тут же заткнулся.

— Энтони, что вчера было? — спросил зализанный начальник.

— Простите, я переработал, и мне нужно отдохнуть. Обещаю, что такого больше не повторится. Мне просто отдохнуть две недели.

— Поднимайся. Джо, пропусти его.

Поднявшись в кабинет руководителя, Энтони молча подписал бумагу о неоплачиваемом отпуске. К слову, после кризиса 2000-ого года никакие больничные и отпуска не оплачивались. Поэтому их, как правило, мало кто брал. В основном только по очень уважительной причине.

— Спасибо вам. Я вернусь через две недели ровно.

— Энт, мне это не понравилось. Я поставлю перед советом директоров вопрос о твоём увольнении.

— Всего доброго! — Энтони был счастлив. Он побежал к своей машинке.

По пути к электромобилю пришло осознание, что он последний раз видит коллег, офис и последний раз был дома. Последний раз в левом окне были трубы заводов, а в правом особняки капиталистов. Электромобиль спросил, куда желает направиться Энтони. “Центральный вокзал, пожалуйста!”. Дорога заняла десять минут из-за пустых улиц, ведь каждый законопослушный гражданин находился на работе.

Вокзал выглядел отвратительно. Грязный. Белый. Таблица со временем отправления и прибывания составов не работала, и вся была в паутине. Поездами никто не пользовался, кроме совсем бедных людей, а в сфере обслуживания железных дорог работали только роботы. Составами управлял искусственный интеллект. Только лишь старая бабка сидела на стойке информации.

— Здравствуйте! Подскажите, пожалуйста, во сколько минут отправляется поезд в Новый Юкон.

— А? — старуха не расслышала.

— Вы знаете график отправлений? — на ухо прокричал Энтони.

— Что?

Энтони достал свой блокнот, написал ручкой: “Во сколько отправляется поезд в Новый Юкон?” и показал глухой бабке.

— Это что? Бумага? Где ты её взял? — бабулька очень сильно напряглась, даже испугалась.

— Ответьте, пожалуйста, на вопрос! — Энтони заорал так, что его услышали все ожидающие люди.

— В… В… Э-эх… — Бабка потеряла сознание.

— Молодой человек, что вы кричите? Бабушку бедную довели! — Возмутился подошедший к стойке старик.

— Простите… Она просто…

— Тебе куда? В Юкон?

— Да, в Новый Юкон.

— Три минуты. Поезд уже собирает пассажиров. Пойдём.

Вместе они пошли садиться в состав. Билеты никто даже не проверял — какая разница то. Поезда с железными дорогами хотели пустить на металл и переплавить их в вооружения, чтобы вернуть аннексированную Аляску. Но чиновники пока не придумали, кто этим будет заниматься. Энтони сел у окна и собирался подремать. Ехать надо было около трёх часов. С ужаснейшим грохотом и визгом поезд тронулся и тут же встал, но вскоре снова резко тронулся и начал медленно набирать скорость. Места были пустые. На весь вагон пару бабок и один дед, который и провёл Энтони на платформу. Интерьер был белым, поэтому вся грязь, копившиеся годами, виднелась невооружённым взглядом. Лампы не горели, а двери не закрывались. Если кто-то захочет прыгнуть на полной скорости, то его ничего не остановит.

“Чем я делаю?” — Энтони утонул в своих глубинных размышлениях. Он достал блокнот, который так испугал бабку на вокзале, и начал писать.

“Я не могу точно описать, чем я занимаюсь в данный момент. Я знаю одно — я еду. Зачем? Куда? Что меня ждёт в пункте назначения? Вероятно смерть. Или, в худшем случае, меня там поджидает лоботомия.”

— Молодой человек, вы пишите ручкой? Это же прошлый век! — старикан отвлёк Энтони.

— Простите?

— Тебе нейрофон не выдали? Зачем ты пишешь отчёт на бумаге? Как ты его отправишь? Голубиной почтой? — старик очень громко засмеялся, чем привлёк внимание бабушек, сидящих в вагоне, после чего он сел к Энтони.

— Это моё личное дело! — Энтони сильно возмутился.

— Куда едешь то хоть, путешественник? Странный вид транспорта ты выбрал.

— Я еду в Новый Юкон погулять по городу, — Энтони очень разволновался.

— Что там смотреть то? Военная база и граница недалеко. Бежать надумал?

Лицо покрылось холодным потом. Сердце стучало так, будто сейчас выпрыгнет из груди. Самое худшее, что может произойти в этой ситуации, это то, что его план раскроет какой-то правильный гражданин.

— Я просто. Погулять. — дрожащим от страха голосом выдавил запуганный беглец.

— Знаешь, я ведь был там. В Союзе. Я жил там до 1998 года.

— Правда?

— Правда. Я душу продать готов, лишь бы вернутся туда. На Родину.

— Где ваша Родина?

— В Москве, дружище. В Москве… — старик грустно посмотрел в окно поезда.

— А как вы тут оказались?

— Суровые девяностые, как их называют, не выдались счастливыми. Ты же учил историю в школе?

— Сэр, в школах не преподают историю. Никогда такого предмета не было.

— Ты ошибаешься, друг мой. Преподавали. Но раз уж тебе не выпала удача узнать немного про этот дивный мир, то я расскажу тебе, — старик достал старую маленькую книгу с непонятными словами и буквами.

— Это иностранный язык? — Энтони впервые в своей жизни увидел кириллицу.

— Да, это русский язык, товарищ. Прекрасный, красивый и самый лучший из оставшихся на планете.

На чёрной книжечке было написано большими жёлтыми буквами: “Краткая история конца двадцатого века и начало века Осознанности”.

Старик начал читать для Энтони:

“Вторая половина восьмидесятых годов выдалась эпохой ошибочных решений для Советского Союза. Была введена реформа, разрешающая предпринимательство. Заводы стали работать себе в убыток, вследствие чего встали. Начались забастовки рабочих. Но реформы продолжались. Вскоре правительство приняло решение о многопартийной системе. Демократизация шла полным ходом. Глав республик стали избирать путём выборов. Народы желали отсоединиться и выйти из состава СССР, а новые лидеры республик их в этом поддерживали. В 1991 году крах социалистической системы был виден невооружённым взглядом. По стране прокатились демонстрации. Прибалтика вышла из Союза. Неравнодушные к судьбе своей страны члены ЦК КПСС и военные формирования организовали Государственный Комитет по сохранению СССР. Генеральный секретарь СССР был убит в Крыму. Президент РСФСР подал в отставку и сбежал в Финляндию. На фоне трагедии военные части, которые были лояльны ГКС СССР, заняли здания администраций во всех столицах оставшихся республик. ГК объявили о формировании Верховного Совета народных депутатов (ВСНД), о временной децентрализации и сокращении автономии республик. В экономике начался застой. Милиция была расформирована, а охраной порядка занималась армия.”

— Товарищ, тебе интересно?

— Конечно, продолжайте.

— Тогда перейдём к главному. — Старик перелистнул множество страниц и нашёл главу, в которой говорится о главном геополитическом изменении двадцатого века.

“Не смотря на нестабильную ситуацию внутри страны, ВСНД приняли решение провести интервенцию в Афганистан. Благодаря агентам разведки и налаженным связям с Сопротивлением, Афганистан был полностью взят за 113 дней. Новоиспечённая Демократическая Республика Афганистан была принята в состав СССР в результате всенародного референдума. Но возникла языковая проблема — в республике не знали русского языка. ВСНД было принято решение о создании единого союзного языка для международных коммуникаций. Язык простой и строится на созданной ещё в девятнадцатом веке грамматике эсперанто. Вся образовательная система отныне строилась на евразийском языке. Русский язык перестал быть государственным уже в следующем году.