– Рада, что ты ничуть не изменилась. – Я улыбаюсь, а она смеется в ответ.

– Ты тоже, только подросла. Но все такая же егоза. – Показалось, или она мне подмигнула. И этой, с позволения сказать, бабушке – за шестьдесят?! Не верю.

– Ты тоже, – я даже запнулась, выговаривая эти слова, – егоза.

– Спасибо. Идем чай пить?

– Идем.

Такие у нас отношения. Два человека, разделенных опытом десятилетий, легко, по-простецки, общаются между собой. Говорят, используя одни жаргонизмы, прекрасно понимают друг друга, несмотря на разницу в возрасте. Как там говориться, «что стар, что млад»? Пожалуй, что так. Как можно говорить о конфликте поколений? Каком конфликте, с кем?

Кто-нибудь ходил в школу в августе? Что-что? Нет, я не оговорилась – именно в августе.

Нет, скажете вы? Точно: нет?

А вот и неправда. Ходили точно, так же, как и я сейчас. Только не учиться – а для уточнения расписания и для того, чтобы получить учебники. Ага! Я же говорила, что ходили!

Заодно с учебниками, у меня появилась возможность посмотреть на свою новую школу, еще до первого сентября. Чтобы, значит, хоть немного ориентироваться: знать, где располагается столовая, учительская и, простите за подробности, туалет. Ага, как же.

Смотрю. Оцениваю.

Только снаружи. Потому что у входа дежурит охранник и именно меня, он не горит желанием пускать. Почему? Просто в списках зачисленных на этот год меня не оказалось. Вот уж не знаю почему. Может, что-то с документами напутали, или просто обо мне забыли? Надо идти к директору, объясняться. Только как пройти, если не пускают?

Я этому охраннику уже все глаза намозолила. Он мое приближение, должно быть, по запаху чует. Только два шага в его направлении – и прямо мне в переносицу втыкается внимательный, суровый взгляд.

Почему все так строго с пропусками? Просто школа-то частная. Дети крутых родителей, можно сказать. Здесь и охрана солиднее, и учителя – высший класс.

Родители мне за эти несколько дней все уши прожужжали положительными сторонами учебного заведения. Может, этот «шкаф три на три метра» и должен защищать своей грудью проход в школу для всяких там бандитов и террористов, но от учеников-то зачем?! Для них ведь школа работает.

Как только моим родителям удалось меня сюда пристроить? Даже не догадываюсь, и знать не хочу. Подумаешь, частная школа, охрана, специальные предметы – какая мне разница, если так посудить? Интересно, в списке факультативов и дополнительного образования есть кружок мягкой игрушки? Или это детство, которое здесь не приветствуется? Понимаю, конечно, что информатика или экономика в жизни важнее, но все равно не смогу отказаться от своего хобби, даже в ущерб свободного времени.

Э-эх. Что же делать? Стою теперь в сторонке. Наблюдаю, как множество парней и девчонок стекаются к школе, щелкают по терминалу пропусками на входе и просачиваются вовнутрь. Надеюсь, что количество учебников в частной школе положительно отличается от обычной. Иначе мне просто их не достанется! Разберут же все, пока я здесь на улице кукую!

Все-таки рисковать не стоит. Надо что-то придумать и пройти. Я и так уже незаметно заходила за спину охраннику, надеясь выйти из его поля зрения, но у него словно глаза на затылке.

– Привет. – Какая-то девчонка, на вид моя ровесница, поравнялась со мной и двинулась по направлению к школе. Может, она даже моя будущая одноклассница? Не знаю, но вполне возможно. Должно быть, просто приняла меня за кого другого, поэтому и поздоровалась.

Отлично, этим надо воспользоваться. Обычно я не влезаю в подобные авантюры, но на сей раз следует сделать исключение.

– Привет. – Я набираюсь решимости, и загораживаю ей дорогу. – Слушай, ты не могла бы мне помочь?

– В чем? – Я замечаю ее заинтересованность.

Теперь она смотрит на меня более внимательно. Должно быть, только сейчас понимает, что мы раньше не виделись. Она меня не знает, и знать, конечно, не может. Но я заинтриговала ее, это точно.

– Я новенькая в вашей школе. Буду учиться в восьмом, уж не знаю, какая тут у вас нумерация и все такое. Но в списке меня почему-то нет. А этот, – Я кивнула в сторону «шкафа», – меня не пускает. Мне учебники получить надо. Да и вообще…

Под «вообще», я понимала визит к директору или завучу. Надо же разобраться с этим списком, а то так на 1 сентября и в школу не попаду!

Впервые я решала подобные вопросы сама. Раньше со мной всегда была мама – она утрясала конфликты и решала проблемы. Я была так далека от этих бытовых мелочей.

Но теперь все по-другому. Я почувствовала себя сильнее, осознав эту самостоятельность. Такая ответственность, и полностью на мне! Даже какая-то решимость появилась, сродни упрямству.

– Сейчас уладим, – Мой напористый характер, видимо, пришелся по вкусу новой знакомой. Она с нескрываемым удовольствием ввязалась в эту интригу. – Пошли.

– Опять ты! – Терпение охранника достигло такого уровня, что он даже заговорил. В повседневной жизни, по всей видимости, он делал это крайне редко. Кстати, это он мне. – Что ты тут крутишься, все вокруг да около. Проваливай.

– Потрудитесь обращаться к нам на «вы». – Незнакомая мне девчонка перешла в наступление.

Я даже подивилась, откуда только взялся этот пренебрежительный тон, словно с высоты своего полета она снизошла до кучи… Она же об него сейчас ноги вытрет, да так, словно это в порядке вещей. Вот что значит отпрыски своих родителей!

– Произошло весьма досадное недоразумение – мою подругу не занесли в список по чьей-то оплошности. Чьей – нам еще предстоит выяснить и хорошенько с этим разобраться. А пока необходимо сообщить об этом директору.

Охранник сдулся, как проколотый футбольный мяч, с тихим свистом из ушей. А я, открыв рот, смотрела как девчонка, такая же, как и я, легко ставит его на место.

– И, – моя новая знакомая сделала эффектную паузу в своем выступлении, – чем скорее это произойдет, тем больше шансов, что о вашем ужасном поведении никто не узнает!

Все. Поставлена жирная точка в виде трех секунд молчания, после которых «шкаф» судорожно кивает. Вот это да! Кому рассказать – не поверят.

– Идем, – девчонка берет меня за руку, и мы чинно исчезаем в проеме школьной двери. Медленного, гордого шага хватает ненадолго. Громко расхохотавшись над нелепым охранником, мы бежим подальше от входа. Наконец, у лестницы на второй этаж, я останавливаюсь.

– Здорово ты его. – Мне хочется как-то выразить свое восхищение.

– Ага, мне и самой понравилось. – Девчонка хихикает, – Меня Аленой зовут.

– Аня. – Я улыбаюсь. Боюсь сглазить, но, кажется, именно сейчас я нашла подругу, о которой мечтала. –Или можно просто Дзынь.

– Пошли, Дзынь. Узнаем, в каком классе ты будешь учиться. Если не в нашем, – я порву директоршу, как Тузик тряпку.

Это она преувеличивает, естественно, но настрой у нас сейчас боевой, больше всякой меры. А еще мне приятно, что о моей судьбе переживают. Я бы очень хотела попасть именно в ее класс.

По пути до кабинета директора мы разговариваем. С Аленой легко, словно встретились две подруги после месяца разлуки. Ой, уже даже стихами заговорила. Все, точно хороший день сегодня. Без вариантов.

– А сколько в вашей школе всего восьмых классов? – Хотелось узнать шансы, хотя бы примерно.

– Два. – Алена поняла, зачем я спрашиваю. – Жаль, что у нас нет разделения на мальчиков и девочек. Тогда вопрос был бы решен. Но, – Она опять сделала паузу и чрезвычайно загадочное лицо, – Согласись, что без мальчиков учиться было бы скучно!

Я хмыкнула. Кажется, она имеет в виду кого-то конкретного. Интересно, кого?

Мне так хотелось расспросить у нее все. О том, чем она занимается в свободное время, куда ходит отдыхать, с кем общается. Да и вообще еще много-много всего. Какие есть неписанные законы в этой школе? Над каким преподавателем привыкли подшучивать, а кто нравится? Есть ли сплоченный коллектив класса со своим лидером или все держаться маленькими группами?