– Еще как можно.

Она потащила меня через весь зал к столику Хоторпа, по пути к нам присоединились Лина и Кэролайн. Жюстин представила меня и Кэролайн Неду и Мэтту Алджерсону; ее босс предложил всем шампанского, а потом завел с Линой и Жюстин рабочий разговор, так что мы с Кэролайн уселись чуть поодаль. Принесли игристое, и когда я вежливо отмахнулась от бокала, мой взгляд встретился со взглядом телохранителя Неда.

Жюстин вскочила.

– Идемте! Найдем какой-нибудь еды!

В этот миг – в платье, расшитом серебристыми пайетками, с выбившимися из прически прядями темных волос, с запрокинутой от смеха головой – она выглядела такой счастливой.

– Идем же, Амели! – позвала Жюстин, когда я осталась на месте. Но я улыбнулась и покачала головой, мне хватало и того, что я сижу и смотрю, как другие веселятся. Каково это – иметь возможность позволить себе спустить сотни фунтов или даже больше за привилегию присутствовать на таком гламурном мероприятии?

Зная, что телохранитель Неда стоит где-то позади меня, я повернулась к нему и спросила:

– А вы не хотите перекусить?

– Когда я на работе – нет. – Он насмешливо улыбнулся.

– Да, конечно. Прошу прощения. – Я покраснела.

Наши глаза встретились, и на мгновение весь мир остановился. В центре столика стояли бутылки с газированной водой, и я потянулась за одной из них, чтобы скрыть замешательство. Налив стакан, я бросила быстрый взгляд на Хантера и обнаружила, что он по-прежнему смотрит на меня.

Еще сильнее разволновавшись, я посмотрела на Жюстин, которая болтала с Мэттом Алджерсоном, в руках они держали маленькие тарелки с закусками. Пока я таращилась, их разговор прервал подошедший Нед и встал прямо напротив Жюстин. На ее милом лице мелькнуло недовольное выражение; я улыбнулась, увидев, как подруга резко отодвинулась от босса к Мэтту. Я не могла понять, делает она это потому, что ей нравится Алджерсон, или пытается досадить Хоторпу.

Что бы это ни было, Нед вскоре сдался и вернулся к столу.

– Ты ведь на меня не работаешь? – спросил он, садясь рядом.

Я улыбнулась и покачала головой.

– Нет, я работаю на Кэролайн, подругу Жюстин и Лины.

– И что это за работа?

– О, что-то вроде домработницы с проживанием. Но я еще и учусь.

– И чем хочешь заниматься в будущем?

– Правом.

Нед кивнул.

– Адвокат нужен всем, – одобрительно сказал он, а затем с любопытством посмотрел на меня. – И как тебе такая работа?

– Очень нравится. Работать на Кэролайн – просто мечта, она ко мне очень добра. Но после Рождества к ней переезжает мужчина, так что придется подыскивать что-то другое.

– А что, он тебе не нравится? – улыбнулся Нед.

Я засмеялась.

– Дело не в этом, он один из самых приятных людей, которых я встречала. Они сказали, я могу и дальше жить там, но зачем путаться под ногами?

Он полез в карман и достал визитную карточку.

– В следующем году нам в журнале понадобится еще один ассистент. Работа простая: отвечать на звонки и электронные письма, а также следить за моим расписанием. Если думаешь, что тебе такая должность подходит, позвони, и я организую собеседование с отделом кадров. Еще придется познакомиться с Вики, моей помощницей, поскольку работать ты будешь на нее. – Он помолчал. – Что скажешь? Хотела бы ты попасть в «Эксклюзив»?

Я подумала о Лине и Жюстин, о телохранителе Неда – уверена, тот слышал каждое слово.

– Да, думаю мне бы это очень понравилось.

К нашему столику подошла молодая женщина, одетая в более повседневный наряд, чем те, в которых красовались дамы на вечеринке.

– Мистер Хоторп?..

– Да? – Нед поднял на нее взгляд.

– Я Салли Уэбстер, из «Мэйл».

Вид у Неда стал суровым.

– Это закрытый прием.

Девушка не обратила на его слова никакого внимания.

– Можно задать вам вопрос насчет Фонда Хоторпа? Это правда, будто ваш отец не хочет, чтобы вы были с ним как-то связаны? Можете ли подтвердить, что вы почти не разговариваете?

Но не успела она договорить, как охранник Неда подтолкнул журналистку к двери.

Вчера вечером похититель принес ужин, и я хотела спросить его, когда он успел забрать мои ложки. Но если я признаюсь, что заметила их исчезновение, то выдам кое-что о себе: он будет знать, что пропажа ложек выбила меня из колеи. Так что пусть думает, что мне все равно. Однако мне было не все равно – настолько, что я забыла послушать, оставил ли он ключ в двери.

Сегодня нужно быть внимательнее.

И вот, наконец, он приходит. Натянув плед, прислоняюсь головой к стене и закрываю глаза: пусть думает, будто я не совсем проснулась, хотя все мои чувства обострены. Затаив дыхание, отчаянно прислушиваюсь к каждому звуку. Но трудно расслышать, вытащил ли он ключ из замка, прежде чем войти, или оставил.

Тюремщик ставит на пол новый поднос, берет старый.

– Спасибо, – говорю я. – Хорошего дня.

Зачем я это сказала? Проклинаю свою нервозность. Нужно взять себя в руки. Похититель направляется к двери – я была права, он выходит, не задерживаясь. Дверь закрывается, затем тут же раздается звук поворачивающегося в замке ключа. Бью кулаком в воздух; это именно то, на что я надеялась. Входя в комнату, он оставляет ключ в замке.

Сегодня есть овсянку труднее – она все время одинаковая. Но я знаю, что они делают. Если бы каждый день приносили разную еду, мне было бы чего ждать. Появилась бы некая надежда. А надежда – это не то, что похитители хотят вселить в пленников.

Не знаю, то ли мои уши стали лучше улавливать звуки, то ли Нед говорит громче, чем обычно, но сегодня я слышу его прямо с того места, где сижу – не сами слова, а взлетающий вверх и опускающийся голос. Я отодвигаю поднос с дороги, матрас – от угла, ложусь на живот и опускаю голову.

– …не собираюсь каждый день жрать это дерьмо!

– Значит, поголодаешь, – огрызается его собеседник.

Придвигаюсь чуть ближе.

– А лучше молись, чтобы твой отец заплатил, иначе останешься здесь о-очень надолго.

Закрываю глаза. Джетро Хоторп все еще не заплатил выкуп.

– И хватит ныть, – продолжает мужчина.

– А вы чего ждали? – пронзительно верещит Нед. – Меня держат здесь как животное, пичкают одной и той же едой изо дня в день.

– А ты думал, тут пятизвездочный отель?

– Ни о чем я не думал, и меньше всего – что меня похитят, – говорит Нед. – Знаешь, тебе это с рук не сойдет. Ты не представляешь, кто я такой, какие у меня связи.

– О, не переживай, уж мы-то знаем, кто ты, – следует негромкий ответ.

Слышится резкий треск, и я вздрагиваю от неожиданности.

Нед вскрикивает, я сворачиваюсь в клубок, утыкаясь головой в колени. Не хочу больше слушать, но приходится; это может оказаться важно для моего плана побега.

– Да кто ты, мать твою, такой? – кричит Нед, пытаясь казаться крутым. Но, несмотря на всю его браваду, я знаю: он напуган.

– Заткнись и слушай. С твоим отцом мы связались больше недели назад и уже начинаем терять терпение. Будем звонить снова, а ты уж постарайся дать ему понять, что это – последний шанс. Передай: если откажется сотрудничать, получит кое-какую посылку. Кое-что, принадлежащее тебе. – Он тянет паузу. – Или ей.

– С ней можешь делать что пожелаешь, мне плевать. Прикончи ее и отправь ему тело, если хочешь.

Моя голова дергается, словно мне влепили пощечину. Внезапно мои мысли устремляются к Жюстин и Лине. Я отмахиваюсь от них. Пока нельзя думать о подругах, нужно сосредоточиться на том, как отсюда выбраться.

Нед начинает говорить:

– Пожалуйста, папа, просто сделай, как они просят, иначе все кончится плохо. Это серьезно, папа! Они настроены серьезно. Меня тут держат как животное, большую часть времени с мешком на голове. Здесь нет туалета, есть почти нечего…

Внезапно его голос обрывается. Кто-то издает сухой смешок, и это не Нед.

– Лучше болтай поменьше, а то папаша подумает, что немного лишений тебе только на пользу, и оставит тут подольше. Давай говорить прямо – отец что-то не торопится тебя возвращать.