- Юра, не стал при супруге о делах говорить. Помнишь наши опыты с попыткой наладить выпуск бомб к твоим новым пушкам? Чтобы не везти все из Петербурга?

- Помню. Слишком опасно. Здешние умельцы не рискнули связываться с изготовлением взрывателя. Боятся, что взрыв произойдет еще в стволе после выстрела. А что? Что-то изменилось?

- Кое-что смогли сделать. Связываться с нажимным взрывателем, срабатывающим при попадании в цель, наши механикусы так и не рискнули. А устанавливать в бомбу нарезного орудия обычную бранд-трубку нет смысла. Вместо этого предложили другое. Есть у нас в Одессе один интересный типус - Яша Розенблюм. Торгует всякой всячиной, но есть у него одна страстишка — химия. То с фейерверком что-то химичит, то краску какую-то новую придумает, то пропитку для дерева. И ведь получается! Так вот, этот Яша занимается также поставками товаров для портовых мастерских и пронюхал о наших опытах. Как именно пронюхал — не знаю. Но суть не в этом. Он предлагает заменить порох в бомбах горючим составом, который сам недавно разработал. Правда, разработал совсем для других целей. Но говорит, что для нас будет как раз то, что надо. Яша предлагает сделать брандскугель, только более совершенный. Состав не взрывается, а воспламеняется при выстреле, и бомба горит довольно долго. Причем жар дает такой, что железо плавится. А поскольку делать пустотелые корпуса бомб мы уже научились, можно попробовать заменить начинку. Причем не маяться с взрывателем, он здесь не нужен. Для деревянных кораблей и этого хватит. Ведь цилиндрическая бомба твоих пушек летит далеко и точно. А благодаря своему весу легко проломит борт, или палубу, и устроит пожар внутри корабля.

- Дядя Савелий, где мне найти этого химика?!

- Да не надо его искать, сам вскоре прибежит. Он ведь уже знает, что «Лебедь» вернулся. А там, где есть возможность провернуть хоть маленький гешефт, Яша Розенблюм мимо не пройдет.

Война войной, а бизнес по расписанию

На следующее утро я отправился на аудиенцию к командиру одесского порта господину Новосильцеву, которому отводилась значительная роль в предстоящих безобразиях. По дороге заглянул на «Лебедь», но там все было в порядке. Освобожденных невольников уже передали на попечение городских властей, а с тремя бывшими солдатами решили вопрос в лучших традициях чиновничества Российской Империи. За определенную денежку они будут признаны негодными к дальнейшей службе армейскими эскулапами и уволены «в чистую». Поборники борьбы с взяточничеством могут исходить хоть желчью, хоть дерьмом, сколько угодно. Есть сложившаяся с и с т е м а, которая успешно функционирует. А я, такой сякой, просто пользуюсь возможностями этой системы. Ничего не поделаешь, этот мир не совершенен. И я тоже. Поэтому, узнав последние судовые новости, и сделав нужные распоряжения, с легким сердцем отправился в управление одесского порта, надеясь, что хотя бы там никаких неприятных сюрпризов не будет. Однако действительность, как это часто бывает, несколько отличалась от ожидаемого.

Едва переступив порог учреждения, сразу понял, что тут не все ладно. Портовые чиновники молча трудились, зарывшись в бумаги. Обычного смеха и обсуждения последних сплетен не наблюдалось. Сбитый с толку столь нетипичной обстановкой, поинтересовался.

- Господа, а что случилось? Почему так тихо? К нам едет ревизор?

- Хуже, Юрий Александрович. Уже приехал. Сейчас с Георгием Вадимовичем беседу ведут. Сам вице-адмирал Корнилов, начальник штаба Черноморского флота.

-И что с того? Грозят неприятности?

- Пока неясно. Но если господа военные сунули к нам свой нос, то ничего хорошего от них ждать не приходится...

В принципе, я был полностью согласен с такой трактовкой ситуации. И дабы хоть как-то повлиять на нее в нужном ключе, направился в кабинет Новосильцева, хотя чиновная братия всячески пыталась отговорить меня от этой затеи.

Еще на подходе к двери я понял, почему Новосильцева попросили со службы. Разговор шел на повышенных тонах, и отставному каперангу явно было наплевать на адмиральские эполеты своего визави. Поняв, что до скандала осталось недолго, решил вмешаться, чтобы утихомирить обоих. Пусть лучше Корнилов на мою персону переключится. Для дела будет лучше.

Постучав, вошел и застал собеседников в ситуации, когда в ход готовы пойти аргументы далеко не из дипломатического арсенала. Оба с неприязнью глянули в мою сторону, возмутившись, что кто-то посмел вломиться сюда без спроса. Я же, как ни в чем не бывало, поздоровался и извинившись, что помешал, попросил меня принять по срочному и важному делу. Новосильцев тут же воспользовался моментом и попытался разрядить ситуацию, которая его заметно напрягала.

- О-о-о, а вот и наш возмутитель спокойствия! Доброе утро, Юрий Александрович! Какими судьбами? Наслышан о ваших новых подвигах! Ваше превосходительство, разрешите Вам представить нашу местную легенду — Давыдов Юрий Александрович, капитан и владелец пакетбота «Лебедь». Тот самый, кто в мае месяце устроил переполох в Константинополе, прорвавшись через Босфор без разрешения турок. И недавно захватил посудину турецких работорговцев, освободив при этом всех невольников и доставив их в Одессу...

Представив нас друг другу, Новосильцев сразу же понял цель моего визита, и не стал поднимать шум. Поскольку с данной целью был полностью согласен. Становиться во всем зависимым от севастопольского начальства отставному каперангу совершенно не хотелось. Сложившаяся в Одессе ситуация его полностью устраивала. Тем более, как удалось выяснить, Новосильцев имел серьезную поддержку в лице генерал-губернатора Бессарабии. Они мутили какие-то совместные дела, используя по максимуму возможности Одессы, как порто-франко. Но меня это не касается. Если сии негоции не наносят ущерб моему делу, то нечего и мешать деловым людям. Наоборот, можно использовать данный факт в своих целях.

С Новосильцевым проблем нет, это мой вынужденный союзник. И поскольку он человек умный, да еще и со связями, не захочет терять доходное место. Поэтому поддержит меня в меру своих возможностей. Или, если уж совсем припечет, то хотя бы мешать не станет. А вот с Корниловым пока неясно. Что же, будем работать...

То, что начальник штаба Черноморского флота проявил ко мне неподдельный интерес, стало ясно с первой же минуты разговора. Подробно расспрашивал о том, как я докатился до жизни такой — занялся судостроением и лично повел новый пароход необычной конструкции вокруг Европы. Как оказалось, история с «капитаном от бандеры» Ахтырцевым не была для него секретом. Под эту марку я постарался увести разговор в сторону перспектив развития парового флота, а также начал расписывать радужные перспективы деятельности одесского порта и базирующейся в нем «хулиганской флотилии» в военное время. Но увы, Корнилов сразу попытался поставить на место не в меру наглого штатского, посмевшего рассуждать о морской стратегии и тактике, ничего в этом не понимая.

- Увы, вынужден с Вами не согласиться, Юрий Александрович. То, что Вы успешно совершили переход вокруг Европы, почти не используя паруса, и фактически не имея морского опыта, это факт, с которым не поспоришь. Честь Вам и хвала. Как и ваш молодецкий прорыв через Босфор сам по себе достоин того, чтобы войти в историю. Но просто совершить переход из одной точки в другую, и воевать на море, это совершенно разные вещи. Поверьте.

- Так я именно с этим и не спорю, Ваше превосходительство. Я не согласен с постановкой вопроса о необходимости передачи всех коммерческих пароходов, находящихся в одесском порту, в распоряжение военного флота в Севастополе. Могу сказать сразу, как вы собираетесь их использовать. Исключительно в транспортных целях.