Прикрыв за собой дверь лавки, я неспешно направился в мастерскую. Следовало ещё немного поколдовать над составом лака для следующих палочек.

***

У меня всегда были и есть хорошие впечатления от Хогвартса. Я помню, как он строился, я учился в нем несчётное количество раз, под видом членов моей семьи, я просто люблю его высокие каменные стены и стрельчатые окна. В своё время, я способствовал тому, чтобы сделать библиотеку школы, крупнейшим хранилищем магической литературы в Европе. В общем, я люблю Хогвартс и не стесняюсь себе в этом признаваться.

Появившись из камина в кабинете директора, я с улыбкой взглянул на хозяина.

— Здравствуй, Альбус, я готов провести церемонию оценки палочек у участников турнира.

Дамблдор встал из кресла и подошёл ко мне.

— Друг мой, — хитро блеснул очками Альбус. — Я бы просил тебя немного уравнять шансы для наших чемпионов. Что Крам, что Делакур, превосходят в магической силе и Диггори и тем более Гарри Поттера. Можно же как-то повлиять на палочки наших гостей, чтобы снизить мощность проводимых через них заклинаний?

— Конечно можно, Альбус, — я ласково погладил Фоукса, сидевшего на плече директора. — Англия должна победить в этом турнире, а мы — патриоты магической Англии.

Альбус удовлетворённо кивнул, и мы вместе отправились вниз. Зайдя в комнату, я поздоровался с присутствующими здесь магами и отошёл к окну. Директор Каркаров, мадам Максим, Бартимеус Крауч и Людо Бэгмен, негромко переговаривались между собой, обсуждая первый этап турнира Трёх волшебников. Рядом с судейским столом остановился Альбус, а перед всеми нами, стояли четверо стульев. На трёх из них, уже сидели чемпионы, не было только Поттера. Альбус сверкнул очками половинками и подошёл к дверям небольшой комнатки, служившей, похоже, чуланом для инвентаря. Он распахнул дверь и через полминуты вытащил оттуда недовольную корреспондентку Ежедневного Пророка, Риту Скиттер и смущённого Гарри Поттера. «Ах, четырнадцать лет, — с улыбкой подумал я. — Волнующая пора, когда в головах мальчиков горят самые безумные фантазии».

Гарри поёрзав, уселся рядом с остальными Чемпионами, а Рита Скиттер наколдовала себе стул и с недовольным лицом уселась сбоку от судейского стола. Её прытко-пишущее перо вздрагивало в такт испорченному настроению.

Альбус величественно уселся в центре судейского стола, улыбнулся в бороду и сверкнул очками:

— Позвольте представить вам мистера Олливандера. Он проверит ваши палочки, чтобы убедится в их готовности с честью пройти все турнирные испытания.

— Мадемуазель Делакур, давайте начнём с вас! — я с улыбкой посмотрел на очередного потомка фейри и сделал несколько шагов вперёд.

Взял из протянутых рук палочку из розового дерева и задумчиво покрутил её в руках. Сердцевиной палочки служили волосы её бабушки и через них молодая полувейла могла пользоваться магией всей их французской общины. Было заметно, что к созданию этой палочки приложил свои талантливые лапки и известный в широких кругах, алхимик.

— Не может быть! — показательно вскричал я, незаметно ограничивая канал доступа к магической общине полудев-полуптиц. — Я чувствую здесь волосы вейлы.

— Это моей бабушки, — потупилась блондинка, надув прелестные губки.

У остальных Чемпионов тут же началось осмысление полученной информации. Я почувствовал, как Крам и Седрик, спешно начали выстраивать окклюментные щиты. А Поттеру это не понадобилось, его защищал крестраж во лбу.

— Орхидеус, — торжественно наколдовал я букет цветов, тем самым завершая установку контролирующих палочку чар, и вручил букет девушке вместе с палочкой.

— Всё в полном порядке, мадемуазель. Ваша палочка готова к сражениям, да.

Флёр сделала книксен и присела на своё место, постаравшись незаметно ударить шармом по английским чемпионам. Гарри не обратил на это внимания, а Седрик мужественно отвёл глаза от прекрасной шейки француженки, подавляя розовый туман в голове.

Взяв протянутую палочку Седрика, я всё проверил и не нашёл никаких повреждений.

— Великолепная палочка, мистер Диггори. Помню, как меня едва не проткнул, тот огромный единорог, из хвоста которого я выдернул волос, послуживший сердцевиной для вашей палочки. Вы её не забываете полировать?

Седрик важно кивнул.

— Да, сэр. Я ухаживаю за ней каждый день. Вчера полировал до зеркального блеска.

Я вернул пареньку его, действительно прекрасно выглядевший концентратор, одновременно добавляя небольшую подпитку от Хогвартса. Совсем чуть-чуть, чтобы не повредить нежную сердцевину, для того чтобы хаффлпаффец выглядел сильным магом на фоне иностранных чемпионов.

Следующим ко мне вышел болгарский чемпион. Виктор Крам, нехотя отдал мне свою палочку и остался стоять рядом, засунув руки в карманы и внимательно наблюдая за мной.

— Саксаул и сухожилия дракона, изделие Григоровича, — с важным видом провозгласил я прописные истины. — Толстая и жёсткая. В хорошем состоянии, да. Авис!

Из палочки выскочила стайка птиц, и на секунду, на это отвлеклись все присутствующие, даже внимательно следивший за моими манипуляциями Крам. У его палочки не было дополнительных возможностей, но она здорово ему подходила на самом деле.

Решив, что по капельке формируется океан, я в момент, когда птички вылетали из палочки, наложил дополнения, позволяющие откачивать энергию и контролировать этого волшебника.

— Отлично, — удовлетворённый проделанной работой, я вернул хмурому болгарину его концентратор. — Следующий!

Гарри Поттер поднялся и несмело подошёл ко мне.

— Вот, сэр.

Он протянул мне свою грязную и заляпанную чем-то жирным, палочку. Я внимательно осмотрел её состояние и пробросил канал к её сестре близнецу. Теперь Томми-бой поможет Поттеру справиться с противниками. Пусть и никогда не узнает об этом.

Наколдовав из палочки Поттера небольшой фонтанчик вина, я вернул концентратор мальчишке.

— Не забывайте ухаживать за ней, мистер Поттер, — я демонстративно покачал головой. Весь красный, Гарри угукнул и поспешил сесть на место.

***

Летом я узнал печальные вести о гибели Диггори и о том, что Гарри встретился с возродившимся Томом. Жалко Седрика, он мог бы долгие годы служить мне источником энергии. Я вообще, по этой причине, очень не люблю, когда волшебники убивают друг друга. Что там было дальше, я не знаю, просто занимался привычной работой.

Когда в июне девяносто шестого в мою лавку ввалилась толпа пожирателей смерти.

— Ты идёшь с нами, старик! — зло прорычал Фенрир Сивый, брызгая слюной на столешницу прилавка.

— Хорошо, господа, — я пожал плечами. — Выходите на улицу, чтобы я смог запечатать лавку. Времена неспокойные, боюсь, если просто уйти, мародёры растащат моё имущество, да.

Пожиратели поворчали и вышли, а оборотня я сам, невербально, выставил вон. Наложив соответствующие заклинания, я вышел на улицу, к терпеливо ожидавшим меня магам.

— И куда мы сейчас отправляемся? — поинтересовался я у высокой фигуры в серебряной маске. Подозрительно торчащие белые волосы, показали мне, что спрятавшийся под маскарадом человек, не кто иной, как Люциус Малфой.

— Малфой-мэнор, — сквозь зубы прошипел блондин и протянул мне кусок верёвки. Я послушно взял предложенный предмет, готовясь к перемещению.

— Портус, — крикнул блондин, и нас закружило аппарационным вихрем.

— Добро пожаловать в темницы Малфой-мэнора, издевательски захохотал ещё один масочник, в котором я опознал младшего Лестрейнджа.

— Лорд Волдеморт хочет узнать у вас всё про палочки, его и Гарри Поттера, — прошептал Люциус. — Почему-то милорду ни разу не удалось убить мальчишку. Чем сильней лорд магичил, тем проще Поттеру было обороняться, — рассказывал мне по дороге блондин, провожая по направлению к подвалу.

— Спасибо, Люциус, — улыбнулся я, спускаясь по ступеням. — Я понимаю ваше сложное положение и желание спасти семью. Обещаю быть примерным заключённым, да.