Весеннее солнце здорово припекало, время близилось к обеду, и он остановился, чтобы купить пирожок у уличного торговца. В какой-то момент Бьёрн проскочил мост Сюлли, добрался до Лионского вокзала, и уже через десять минут проезжал мимо площади Колонель Бургуин.

Прямо на выезде, по улице Шалиньи и находилось нужное ему место. Бьёрн прислонил к каменной ограде велосипед и набросил на него чары «отвлечения внимания». Если всё сложится хорошо, обратно предстоит добираться тем же маршрутом, хотя он подумывал, чтобы назад поехать другой доро́гой. Всё же Париж был очень интересным городом, который хотелось осмотреть.

Войдя в первое помещение, Бьёрн увидел длинный стол, за которым сидело множество самых разных посетителей, а с левой стороны невысокими ширмами было отделено несколько столиков. В ноздри тут же ворвался запах китайской еды, пряных специй и свежих фруктов. Всё это заставило заворчать живот, недовольный одним-единственным пирожком.

Решив, что здесь его не ждут, Бьёрн прошёл в соседний зал, где находились столики на четырёх, и сразу же увидел нужного человека. Одетый в национальный халат, важный китаец, с длинной белой бородой, восседал за столиком в центре зала. Он был один, хотя Магнуссон и предполагал, что где-то здесь находится и его охрана. Бьёрн подошёл к столику и сел напротив. Китаец лениво перевёл на него взгляд и со скрытым презрением произнёс:

— В моё время молодые люди сначала вежливо просили разрешения, а не падали словно снег на голову.

— Я пришёл не просить. Наоборот, делаю вам одолжение, возвращая двух недоумков, — глаза Бьёрна недобро блеснули.

Рью Чанг ему объяснил, что если он будет разговаривать с главой рода Чжао, как младший со старшим, то ничего не добьётся. Поэтому Бьёрн не хотел притворяться скромным юношей. В своё время Гриндевальд тоже много где побывал, в том числе на Востоке и любил объяснять ему особенности менталитета разных народов. Местные понимали только силу, иначе всячески пытались облапошить.

— Я всегда знал, что вежливость, крайне редкое качество у молодых, — хмыкнул китаец. — Однако наглость должна подкрепляться чем-то ещё, кроме длинного языка. Иначе ведь его могут и отрезать?

Он щёлкнул пальцами, и гомон ресторана внезапно оборвался. Магглы замерли, словно каменные статуи, а из-за некоторых столиков начали подниматься с виду обычные люди, на деле оказавшиеся воинами старика.

— Теперь ты готов к беседе, яйцо черепахи? — оскалился Чжао. Он ещё сильнее сузил, горящие злобой глаза. — Где наследник рода и его брат, отвечай! Иначе это знание придётся вырвать из тебя пыткой!

— Мой профессор трансфигурации, Минерва Макгонагалл, — спокойно улыбнулся Бьёрн, глядя на пышущего угрозой старика, — показала мне забавный способ применения вашего заклинания «Терракотовый воин». Я и не знал, что его можно так использовать.

Под напряжённым взглядом китайца Магнуссон медленно вытащил из кармана глиняную фигурку человечка и сочувствующе вздохнул.

— Вот смотрите, мистер Чжао. Что бывает, когда собеседник меня не слушает.

Бьёрн резким движением отломил ноги у фигурки и бросил их на стол. Китаец вскочил, выхватывая палочку, но мгновенно окаменел, увидев, что юноша примерился к голове фигурки.

— Ты! — прохрипел китаец. — Я буду снимать с тебя кожу полоску за полоской. Ещё одно твоё движение, и ты мертвец!

— Ещё одно ваше глупое оскорбление, и голова этой смешной поделки рассыплется между моими пальцами. Сядьте на место и успокойте своих людей! — жёстко приказал Бьёрн. — Хватит доказывать мне, что вы тут самый великий волшебник.

Старейшина медленно опустился на место, не сводя взгляда с хрупкой глиняной фигурки, которую Бьёрн так легкомысленно вертел в пальцах.

— Пока, мистер Чжао, я слышал от вас только угрозы, но ничего про обещанное золото, — Бьёрн с ухмылкой потряс фигуркой, вызвав на лице китайца нервный тик. — Если вы действительно желаете совершить обмен, я хочу видеть своё золото.

— С таким поведением тебе точно не понадобиться свиток с тайной бессмертия, наглый лаовай, — заскрипел зубами китаец. — Даже если ты каким-то чудом выберешься отсюда живым, то это, поверь, ненадолго.

— Что же вы сами не использовали знания из этого тайного свитка? — ухмыльнулся Бьёрн. — Насколько я помню, вам сейчас всего восемьдесят девять лет, а выглядите вы, как древний старик. Или вам ума не хватило, чтобы освоить столь великие тайны? — издевательски усмехнулся Бьёрн и жёстко продолжил:

— Я не верю в секретные знания, с которыми так легко расстаётся старейшина древнего рода. Поэтому спрашиваю в последний раз. Где моё золото?

Он сжал в кулаке фигурку, заставив старейшину смертельно побледнеть.

— Тик-так, мистер Чжао. Ещё пара секунд и посыплется песок на могилу ваших детей!

На последней фразе голос Бьёрна стал внезапно столь низким, что все окружающие неосознанно вздрогнули от безотчётного страха. Вокруг обычного мальчишки стала распространяться давящая аура, от которой хотелось бежать и прятаться.

— Что ты делаешь? — прохрипел китаец. — Хватит, остановись! Я принёс золото!

Он судорожным движением разорвал ворот душившего его халата и вытащил из-за пазухи свиток.

— Вот, — старейшина швырнул его через стол, — здесь ровно два веса моих мальчиков.

Бьёрн провёл палочкой над свитком, оценивая слова китайца, и убедился в его искренности.

— Хорошо, мистер Чжао, — а теперь мне нужна от вас клятва. Вы же не думали, что я просто заберу золото и уйду?

— Нет, — зло скрипнул зубами китаец. — Я так не думал.

— Тогда прочитайте текст клятвы о непричинении вреда и если согласны, капните на свиток своей кровью. Магия подтвердит искренность соглашения вспышкой, — улыбнулся одними губами Бьёрн.

— Когда ты отдашь мне их? — Чжао перевёл взгляд на фигурку в руке Магнуссона.

— Я выполню свою часть соглашения сразу, как вы поклянётесь, — Бьёрн легкомысленно огляделся по сторонам, вроде бы не замечая напряжённо сжатые руки окруживших его волшебников, и поторопил:

— Ну же, старейшина! Или вы передумали меняться?!

От китайца пыхнуло концентрированной ненавистью, но он всё же начал читать текст клятвы. По мере прочтения его лицо становилось всё более мрачным. Пользуясь знаниями Гриндевальда, Бьёрн предусмотрел любые лазейки.

Наконец, клятва была дана, а вспышка магии подтвердила её вступление в силу. В случае нарушения, Чжао и все его родственники становились сквибами.

— Вот и замечательно, — Бьёрн положил в сумку свитки с золотом и клятвой, а китайцу отдал пергамент.

— Что это? — не обращая внимания на протянутый свиток, опустошённо спросил старейшина, глядя, как оторванные ноги фигурки покрываются все большими трещинками, грозя в скором времени рассыпаться пылью.

— В этом свитке ключ-артефакт от заклинания стазиса. Ваши дети сейчас находятся в гостинице «Мечеть Парижа», в четвёртом номере. Пиньинь, как у вас говорят, — ласково улыбнулся Бьёрн. На слове, которое одновременно означало цифру «четыре» и «смерть», китаец скривился. — Но вы можете радоваться, — продолжил Бьёрн. — Ноги вашего наследника целы. Ведь это всего лишь имитация…

В этот момент кусочек глиняной фигурки окончательно рассы́пался в пыль, заставив старейшину болезненно застонать, а потом слова Бьёрна до него дошли.

— Это была просто кукла?! — взревел Чжао. Густые белые брови взлетели двумя птицами под самый лоб, лицо исказилось от гнева.

— Ты обманул меня!

Внезапно Чжао захрипел и упал обратно на стул. На предплечье проявилась сложная вязь магического обета.

— Странный вы человек, мистер Чжао, — насмешливо ухмыльнулся Бьёрн. — Ваши глупые черепашки остались целы, а вы расстраиваетесь. Ну, хотите, я вам эту фигурку оставлю… На память, — внезапно вновь похолодевшим голосом произнёс Бьёрн. — На память о том, что могло бы с ними случиться. И поблагодарите при встрече Рью Чанга за то, что он отговорил меня от жертвоприношения с их участием. Поспешите, мистер Чжао. Номер арендован до вечера. Если никто не явится за ними, в двадцать часов по Гринвичу, всё, что находится внутри, сгорит в «Адском пламени». Будет обидно, — хмыкнул Бьёрн. — Ведь клятва уже дана.