- Благодарю, - я устраиваю Диану на одной из лавок, сажусь рядом. – Вы сильно не напрягайтесь, мы просто так залетели. Слышали, что супруга ваша из другого мира, решили познакомиться, мало ли, вдруг с одного и того же.

- Удивительное совпадение, - кивает Рената. – Расскажи, как ты сюда попала?

Диана

Над историей моего попадания хохочут все: Рената, Харальд, даже Аман под общее настроение смеётся, хотя всё давно обо мне знает. С любопытством рассматривают фотографии на камере, на паре которых Рената радостно кивает, мол, это тот самый истукан, на которого она тоже когда-то взлезла.

- Знаешь, я, если честно, удивлена, что этот мир не наводнили попаданцы, учитывая, что многие из нас, и это не только русские – любители нарушать правила, особенно когда выпьют, - такие мысли давно крутятся в моей голове, просто как-то недосуг было их развивать.

- Есть определённые условия, - кажется, Рената знает больше меня, что, в общем-то, логично – она здесь провела куда больше времени, - например, свой мир не может покинуть тот, чьё сердце занято. Когда у меня только-только открывался пророческий дар, я видела нюансы.

- Хм, надо же, - мне боги такие подробности не сообщали. - Но всё равно остаётся немалый процент туристов, которые могут попасть в подобную ситуацию.

- Возможно, они залазили на другие истуканы, - выдаёт Рената.

- В смысле? – произносим мы с Аманом одновременно.

- А вы не знаете, что остров что-то вроде межмирового вокзала? – Рената сдувает с лица шоколадного цвета локон, выбившийся из оригинальной причёски – множество затейливо заплетённых косичек, переходящих в высокий хвост.

Сама она практические не изменилась с тех пор, как я её видела на экране телевизора – те же высокие скулы, пухлые губы, ореховые глаза и задор, несмотря на приличный срок беременности. А ещё я вижу сияние, исходящее от этой удивительной пары. Даже руки охватил лёгкий зуд – так захотелось их написать! И обязательно с этим ореолом, если краску подходящую найду. Потом, когда отойду от ошеломляющих новостей.

- Я правильно понимаю, что каждый исполин – это ворота в один из миров? - ужасаюсь масштабам своего открытия. Получив утвердительный кивок, шепчу: - сколько же тогда таких попаданцев?

- Думаю немало, - хмыкает Харальд, почёсывая пшеничного цвета бороду. – Причём обмен идёт между всеми мирами, где находится этот остров, а исполинов там около тысячи, насколько я помню.

- Более девятисот, - поправляет его Рената. – Представляете, какая движуха происходит!

- Не факт, у нас, например, о нём никто не знает, кроме стихий, - Харальд с извинением смотрит на свою пару, мол, любовь любовью, но правда есть правда. – Максимум кто может туда попасть – мореплаватели, сбившиеся с курса.

- Да, мы – драконы – тоже о нём ничего не слышали, - подтверждает Аман.

- Ты ведь говорил, что вы не любите пересекать большую воду, так что неудивительно, - и тут меня осеняет: - Слушай, а маги могут и знать! Не все, но какие-нибудь избранные, посвящённые в таинства.

- Магнус очень крутой маг, один из высших, и он не в курсе, - дракон качает головой. – Хотя я в этих человеческих делах не очень разбираюсь, может, и впрямь, кто-нибудь обладает подобной информацией.

- А может даже и пользуется, - Ренате явно любопытна эта версия. – Если боги, конечно, разрешат.

- Да, с ними не забалуешь, - хмыкает Аман. – Нам они сказали уходить.

- Что, даже в гости к родителям не пустили? – сочувствующе ахает Рената. – Вот изверги!

- Да, там всё было категорично и очень страшно, - я до сих пор вздрагиваю, когда вспоминаю их, особенно чёрного – уж больно он грозен.

- Странно, к чему бы это? – Рената отвлекается на зов служанки.

- Ужин готов, - сообщает милая белокурая девушка, явно боготворящая свою хозяйку.

Это видно по позе, взгляду, слышно в интонациях.

- Накрывай, - не без помощи Харальда Рената поднимается, шествует к столу.

Смотрится довольно забавно – сначала идёт живот, а потом уже сама Рената.

- Дети, мыть руки и за стол! – Кричит она во всю мощь своих лёгких.

Учитывая, что она вдобавок ещё и певица, удаётся ей хорошо, зычно.

- А ты не жалеешь о том, что пришлось оставить такую блистательную карьеру, - любопытствую я.

Без неё передача «Аверс и реверс»[1] стала не та, я ни одного выпуска с новыми ведущими посмотреть не смогла, разве только в юбилейном сезоне, когда старичков собрали вроде Беднякова.

- Я и здесь неплохо прогремела, - Рената усаживается за большой стол, указывает нам на стулья рядом с ней. – Ты бы видела эту грандиозную постановку «Бременские музыканты»! Вон, даже Харальд не остался равнодушным.

- Серьёзно? – я искренне восхищаюсь этой поразительной женщиной. – Ты умудрилась здесь сделать карьеру?

- Да, я встретила бродячих артистов и подбила их на оригинальную постановку, - Рената подмигивает ошарашенной мне, которая при попадании в этот мир не то чтобы ничего не сделала, но вела себя куда истеричней.

- Сванте, Эльза, это Диана и Аман – наши гости, - представляет она нас взъерошенным ребятишкам, которым от силы лет по пять – шесть.

В смысле одному шесть, а второй пять, ну или четыре с половиной – я сужу по своей племяннице. Они врываются в дом, словно по пятам гонятся волки, хотя, учитывая их происхождение, то я явно ошибаюсь. Ибо волки имеются внутри них самих. Интересно, а дети у вервольфов оборачиваются?

- Мама, там на улице все говорят, что дракон прилетел! – Сванте даже подпрыгивает от возбуждения, а Эльза мило прикладывает ручки к щёчкам.

Чумазым щёчкам. И где они были, что пропустили наш прилёт, да ещё и так вымазались? Ведь её брат не отстаёт в чумазости от младшей сестрёнки.

- Да, это Аман, но сейчас он в обличие человека. Всё, быстро умываться! – Рената, похоже, держит всех в строгости и внедряет современные санитарные нормы.

От последней мысли охватывает гордость за соотечественницу.

Аман

То ли потому что я безмерно счастлив, то ли дело катится к старости и, как следствие, излишней сентиментальности, но мне очень приятно это семейство. И бойкая Рената, и вдумчивый Харальд, а уж дети… дети оказываются настоящими хулиганами, не боящимися ничего и никого. Мало того, что они вовсю разглядывают мои глаза, наперебой строят предположения, в каких доблестных боях я получил шрамы, они ещё и ноют, чтобы я показался им в драконьем обличии.

- Потом, дайте человеку поесть, - осаживает их Рената. – Кстати, Ди, а чем ты занималась в той, прошлой своей жизни?

- Я? – Диана даже растерялась от такого вопроса.

Мы переглядываемся, мол, откуда она узнала? Точно, она же провидица!

- Она была драконицей, лучше всего у неё получалось…

Ловлю изумлённый взгляд Ренаты, потом Харальда и понимаю, что, кажется, Диану спрашивали о другом.

- Я учусь в Санкт-Петербургском академическом институте живописи, скульптуры и архитектуры, - Диана быстро ориентируется и отвечает то, что от неё ждали. – Точнее училась.

- О, да ты художница! – восклицает Рената. – А что там с драконицей я не совсем поняла.

Приходится объяснять нюансы перерождения, хотя мы изначально не планировали об этом особо распространяться. Что ж, сам виноват – неверно понял вопрос и проболтался. Оставлять недоговорённым нет никакого смысла, разве что поставить защиту так, чтобы дети ничего не поняли из моего рассказа – это я уже могу. Ну и тот факт, что после смерти пары второй дракон сгорает в собственном огне, я умолчал, пусть от этого история стала выглядеть не столь ошеломительной, насколько она является.

- Дела…, - протягивает Рената.

- Санта-Барбара, - поддакивает Харальд.

- Что? – я не понимаю, что обозначает последнее слово, зато Диана сначала изумляется, а потом принимается хохотать.

- Серьёзно? – она с трудом проглатывает кусок мяса, который в это время жуёт. – Ты рассказала ему об этом «мыле»?