– Ничуть, – отвечала Катра. – Мне вполне хватило времени, чтобы передохнуть перед обедом.
Как всегда в таких случаях, завязался вежливый, почти беспредметный разговор. Катра так увлеклась, исподтишка следя за Райаном, что не сразу уловила суть вопроса, с которым обратился к ней Феррис.
– Разве я не прав, Катра? – Она чуть было не подскочила на месте и уставилась на мужа так, словно ее поймали с поличным. – Если не считать того резкого похолодания пару недель назад, погода у нас всю осень оставалась на удивление ясной.
– Да… да, конечно. Было очень тепло. Была ясная теплая погода. – Она кивала как заведенная и чувствовала, что выглядит довольно глупо.
– А миссис Стюарт надеется, что, пока мы в Бостоне, нам посчастливится увидеть настоящий снег! Я сказал, что буду просто в восторге увидеть его хоть раз своими глазами, – продолжал Феррис.
– Да, я тоже буду рада. У нас никогда не бывает снега – разве что припорошит чуть-чуть крышу.
– Послушайте, Честер, – послышался резкий голос Бенджамина Сент-Джеймса, – Райан говорил, что у вас есть конюшни, а в них – пара чистокровных жеребцов. Это правда? Вы выставляете их на бега?
Мужчины дружно углубились в дебри коневодства и скачек. Феррис не упустил случая похвастать своими рысаками, и у Катры сложилось впечатление, что старик добивался именно этого. Он не хотел, чтобы Катра оставалась в центре внимания, потому что почувствовал напряжение, что сковывало по-прежнему и ее, и Райана.
Доложили, что кушать подано, и все отправились из гостиной в столовую. Густое красное вино и обильная еда оказали свое благотворное действие, и мало-помалу теплая, дружеская атмосфера, царившая за столом в семействе Сент-Джеймс, подействовала и на Катру. Даже Райан под конец стал улыбаться по-настоящему, той обворожительной, ослепительной улыбкой, что будила у нее в душе сладкую щемящую боль. Том с воодушевлением развлекал все общество рассказами о том, как он ухаживал за Лидией и при этом с ужасом думал о неизбежном знакомстве с суровыми мужчинами клана Сент-Джеймсов.
Рассказ то и дело прерывался взрывами добродушного хохота, причем каждый из персонажей считал своим долгом дополнить историю собственным взглядом на тот или иной эпизод. Том украдкой пожал Лидии руку, и они обменялись такими взглядами, что Катре стало завидно. Она покосилась на Райана. Он тоже следил за молодой парой со смесью снисхождения и зависти.
Когда обед закончился и всем предложили вернуться в гостиную, мужчины против обыкновения не покинули дам ради сигар и бренди. Том с Лидией шли впереди рука об руку, все еще вспоминая подробности их знакомства. Следом за ними Кора Сент-Джеймс катила кресло своего мужа. Только теперь Катра сообразила, что осталась втроем с Райаном и Феррисом. Она торопливо отвернулась от Райана и взяла под руку Ферриса.
В гостиной Лидия уселась за фортепиано. Том встал рядом и попросил, положив руку ей на плечо:
– Сыграй что-нибудь из Гайдна.
– А вы умеете играть? – поинтересовалась Кора Сент-Джеймс, усаживаясь на диван рядом с Катрой. Та поморщилась и призналась:
– Конечно, мне давали уроки, но боюсь, у меня так и не хватило таланта, чтобы стать хорошей исполнительницей. Зато слушать музыку я могу целую вечность.
– Значит, у вас тоже должен быть талант, только скрытый, – .великодушно заметила миссис Сент-Джеймс.
– Да, наверное. – Катра спиной почувствовала, что Райан сел на диван напротив матери.
Феррис и Бенджамин Сент-Джеймс вели негромкий разговор, уединившись у окна. Кто-то позаботился задвинуть занавеси, от чего гостиная приобрела особенно уютный вид. Лидия увлеченно исполняла пьесу Гайдна, и Том не отходил от нее, легонько раскачиваясь в такт музыке и мечтательно прикрыв глаза.
Райан с преувеличенным вниманием наблюдал за этой парой, пока его не отвлекла мать:
– А ты почему забросил музыку, Райан?
Вот так сюрприз! Оказывается, он еще и музыкант! Катра едва сдержала удивленный возглас, а Райан явно смутился.
– Нет времени. Чтобы быть хорошим музыкантом, надо постоянно упражняться. Раз уж я не могу быть хорошим, то лучше не буду никаким.
– А по-моему, среди твоих последних увлечений есть некоторые вещи, от которых можно было бы безболезненно отказаться в пользу музыки. – Кора многозначительно подмигнула Райану и обратилась к Катре: – Райан был чрезвычайно одаренным учеником. Впрочем, какая мать не скажет этого про свое чадо? А кроме того, у него неплохой голос.
– Безнадежно растраченный на перепалки с недобросовестными партнерами по бизнесу и слишком придирчивыми родителями! – буркнул он, скрестив руки на груди.
Катра невольно улыбнулась и снова удивилась тому, что способна как ни в чем не бывало участвовать в беседе с человеком, разбившим ей сердце.
– А также на ругательства, божбу, сигары и прочие вещи, совершенно необходимые для любого мужчины, – язвительно дополнила мать. – И все равно ты вернешься к музыке. Когда обретешь настоящее счастье.
Райан осуждающе глянул на мать и невольно покосился на Катру. Она сделала вид, будто смотрит в другую сторону.
– Как поживает ваш отец?
– Спасибо, у него все хорошо. – Она заставила себя посмотреть на Райана и продолжала: – Сейчас у него самые горячие дни в году – нужно как можно выгоднее продать урожай.
– М-м-да, – задумчиво процедил Райан.
– Значит, ваш отец тоже плантатор? – уточнила миссис Сент-Джеймс.
– Да. Наша плантация Брайтвуд находится по соседству с Уэйверли, плантацией Ферриса.
– И вашей, моя милая. С недавних пор, – добавила миссис Сент-Джеймс с мягкой улыбкой.
– Да, пожалуй, так оно и есть. Честно говоря, я как-то об этом не думала. – Катра потупилась и поднесла ко рту чашку кофе. Райан явно решил просверлить в ней взглядом дырку, и это лишало ее самообладания.
– Ну, рано или поздно вам достанутся обе плантации, не так ли? – сказал Райан. – Ведь ваш брат не может быть наследником, а сестер у вас нет.
– Да, наверное, Брайтвуд тоже будет моим. – Она так поспешно отхлебнула кофе, что обожгла язык и едва не заплакала от боли. На глазах выступили слезы.
– Ваш брат не может быть наследником? Как странно! – удивилась миссис Сент-Джеймс.
– Да. Наша мама скончалась при родах, и он так и не повзрослел. Он очень милый и ласковый, но не совсем… нормальный.
– А ваш отец – почему он не женился во второй раз? Это был его долг – найти достойную мачеху для вас с братом! – Миссис Сент-Джеймс рассуждала с присущей ей уверенностью в своей правоте.
– Наверное, он так и не сумел никого полюбить, когда не стало мамы. Хотя многие женщины добивались его благосклонности, да и сейчас он еще пользуется их вниманием.
– Разве кто-то говорит о любви? – возмутилась миссис Сент-Джеймс. – Прежде всего он должен был помнить об обязанностях перед детьми и об их воспитании. Господь свидетель, если бы каждый мужчина, чья жена скончалась родами, сидел и дожидался бы новой любви, у нас проходу бы не было от детей-сирот! Свободных женщин всегда хватает, и даже самый придирчивый вдовец может найти женщину, способную быть наставницей его детей!
Эта речь разбудила в мозгу у Катры целый рой весьма неприятных мыслей.
– Да, вы правы, в наше время любовь и брак стали почти несовместимыми вещами. – Она как можно тверже ответила на напряженный взгляд Райана и отвернулась к его матери. – И тем не менее мне было бы неловко сознавать, что ради меня он вынужден был жениться по расчету. Меня воспитала няня, и я люблю ее так, как любила бы свою настоящую мать.
– И это очень похвально, моя милая. Но вы даже представления не имеете о том, как изменилась бы ваша жизнь, если бы отец привел в дом молодую жену и у вас появились бы братья и сестры – товарищи для игр.
– Поверьте, у меня никогда не было недостатка в товарищах. Я считаю свое детство вполне счастливым. И не могу отделаться от убеждения, что браки по расчету слишком часто приносят горе тем, кто их заключил. Это горе тайное, его трудно заметить постороннему глазу, но дети чувствуют его слишком хорошо – и оттого страдают. Мне остается лишь благодарить Бога за то, что не пришлось в детстве гадать, отчего мама с папой совсем перестали разговаривать или смеяться.
