Венди все же удалось однажды вытащить ее в лавку модистки. Известная на весь город мадам Жанвилль давно устала от капризов избалованных богатых девиц, часто требовавших от нее настоящего чуда. Однако при виде мисс Мередит француженка с великим облегчением воскликнула, что впервые за долгие годы видит объект, достойный ее таланта. Катра была настолько подавлена, что едва согласилась заказать два туалета и поспешила покинуть ателье, дав обещание непременно побывать здесь снова, когда у нее будет хорошее настроение.
Венди, в свою очередь, лезла из кожи вон, стараясь услужить свой драгоценной гостье. Ожидая приезда Катры, она даже не поленилась спросить совета у кое-кого из знакомых по поводу развлечений, достойных этой молодой особы. Все как один сошлись на том, что в честь гостьи необходимо устроить как минимум званый обед, а лучше – настоящий бал.
Венди отнеслась к этой затее с восторгом: еще бы, впервые в жизни она станет хозяйкой бала! Не откладывая дела в долгий ящик, она принялась готовить торжество и рассылать приглашения, в суете не потрудившись хотя бы справиться, получила ли Катра ее письмо и собирается ли она вообще приехать в Ричмонд.
Вечером того дня, когда они посетили мадам Жанвилль, Венди все-таки сообщила девушке о предстоящем торжестве и добавила, что Катра просто обязана быть довольной, поскольку бал дается в ее честь.
– Бал? – Катра вначале подумала, что ослышалась. – Но, Венди, это для меня слишком большая честь! Ради Бога, откажись от этой затеи! Мне вполне достаточно твоего общества! Лучше мы посидим вдвоем и поболтаем! – У бедной Венди сделался такой несчастный вид, что Катра не выдержала. – Хотя, впрочем, почему бы и нет?
Надо же мне где-то появиться в том платье из желтого атласа, что мы купили у мадам Жанвилль?
– Ну конечно! – просияла Венди. – То, что все в оборках? Ох, Катра, все кавалеры будут у твоих ног, вот увидишь! И мы повеселимся от души!
Катра криво улыбнулась и едва дождалась, пока Венди оставит ее одну. Она без сил рухнула на кровать и подумала о том, что ей не стоило являться в Ричмонд. Вот если бы можно было лежать так, не двигаясь, до самой свадьбы…
Она как-то не задумывалась о том, что должно произойти после свадьбы и как она будет жить дальше. Она просто убедила себя, что если ей удастся дожить до этого дня, все ее тревоги и печали развеются сами собой. Вот выйдет она за Ферриса – и избавится от снедавшего ее тайного стыда и тоски. Ведь он будет ее обнимать, и целовать, и даже займется с ней любовью, и тогда она, окончательно выкинет из головы постыдные воспоминания и страх быть опозоренной в глазах всего света. Да, ее желание забыть о Райане Сент-Джеймсе было настолько велико, что на время вытеснило все сомнения по поводу брака с Феррисом.
Райан Сент-Джеймс. Ее бросало в дрожь от одного его имени. Господи, хоть бы он умер, что ли! Катра не представляла, как будет принимать его у себя в доме в качестве делового партнера Ферриса.
А вдруг Феррис пригласит его на свадьбу?! Катра судорожно попыталась вспомнить список гостей. Кажется, мистер Сент-Джеймс там не значился… Впрочем, ему самому хватит ума не являться… или нет? Катра так разволновалась, что не нашла в себе сил подняться и провалялась в кровати весь остаток дня.
Но мало-помалу живая и деятельная натура молодой девушки брала свое, и, хотя в глубине души по-прежнему жила тайная тревога и страх, Катре скоро прискучило добровольное затворничество. Она уже не сердилась на Венди за то, что та собиралась устроить бал. Ей самой захотелось развлекаться и танцевать, и она с охотой приняла участие в предпраздничной суете. Ее хорошее настроение не пострадало даже из-за Делии Честер, свалившейся на них как снег на голову. До Делии дошли слухи о том, что Томпкинсы устраивают бал, и она примчалась в Ричмонд на почтовом дилижансе. Правда, у Венди не нашлось для нее свободной комнаты, и Делии пришлось остановиться у Лотропов, старых друзей ее семьи.
Она привезла с собой новости о Райане и Феррисе. После того как друзья побывали на свадьбе у Уэстбруков, им пришлось срочно отправиться в Вашингтон. Кажется, что-то случилось с их драгоценным бизнесом – Делия никогда не была сильна в такого рода делах и не помнила, что там стряслось, – и ее, бедняжку, бросили совсем одну. Вот она и не удержалась и приехала в Ричмонд. Делия готова была без конца жаловаться на своего жестокого кузена. Дескать, если бы не он, Райан тоже приехал бы в Ричмонд, он так и собирался сделать, но Феррис его отговорил.
Утром долгожданного дня Венди окончательно изменила выдержка. Она металась между своей и спальней Катры, как девчонка перед своим первым балом. Следя за тем, как Бетти укладывает Катре волосы, она трещала без умолку, заваливая подругу бесполезными новостями и слухами.
– Ох, а еще на балу будет Сирил Поттер. Ну, у которого жена в прошлом году сбежала с цыганским табором. Никогда не могла понять, почему она так сделала, – ведь Сирил такой душка! Уж во всяком случае, он всегда выбрит и чисто одет – не то что эти цыгане. Да вдобавок у него денег куры не клюют, а ей теперь и надеть-то небось нечего! Малькольм говорит, что мистер Поттер сказочно богат благодаря своим складам. А Милли Поттер все считали белой швалью и нищенкой, и он женился на ней только потому, что она была молоденькая и хорошенькая, и ей было все равно, за кого идти – даже за такого старика, как Сирил! Так, погоди, кого же еще я пригласила… Ага, Пенни Уортингтон! Ты наверняка про нее слышала. Все считают ее сногсшибательной красавицей и говорят, что Бейкер Мэнсфилд стрелялся из-за нее с Генри Стивен-сом! Бейкер Мэнсфилд все отрицает, а Генри Стивене пропадал где-то две недели, а теперь появился, но хромает на одну ногу! – И Венди многозначительно кивнула отражению Катры в зеркале.
Бетти хмыкнула, аккуратно сворачивая пышные волосы молодой хозяйки в тугой узел на затылке.
– Вполне похоже на проделки нашего Бейкера, не так ли, мисс Катра?
Катра сердито скривилась в ответ, и Бетти снова хмыкнула.
– Еще я пригласила Джуниора Бересфорда… – забормотала Венди, но тут в комнату вошла служанка и сказала, что если ее хозяйка хочет успеть уложить волосы, то лучше заняться этим не откладывая. Однако Венди не спешила уходить и шепнула Катре на прощание: – Ты сегодня такая бледная – просто ужас. Если хочешь, я могу поделиться с тобой румянами. Понимаешь, мне пришлось обзавестись ими после медового месяца. Я тогда была бледной, как привидение, и все, кто приходил к нам с визитами, начинали охать и причитать – ну я и решила накраситься! Только не проболтайся Малькольму! —…
Катра не могла не согласиться, что выглядит довольно бледной, а под глазами – у нее залегли темные круги. За эти две недели от нее остались кожа да кости, и теперь скулы сильно выступали на ее лице. Даже платье, приобретенное всего пару дней назад у мадам Жанвилль, пришлось ушивать в талии, чтобы оно сидело точно по фигуре. Разозлившись на себя за то, что все еще переживает из-за Райана, она решительно обернулась к Венди и сказала:
– Спасибо, это будет очень кстати!
Завершая свой туалет, Катра надела массивное ожерелье из ониксов в золотой оправе. Если бледность замаскировать при помощи румян, у нее будет вполне приличный вид.
Ее светлые пышные локоны спереди обрамляли нежное выразительное лицо, а сзади образовывали тяжелый тугой узел, украшенный золотой сеткой с шестью великолепными ониксами. Платье из золотисто-желтого атласа казалось еще более пышным из-за кружевных воланов по подолу. Глубокий вырез и рукава были отделаны роскошным черным бархатом, сочетавшимся с пышным веером из черных страусовых перьев.
Венди не уставала восхищаться нарядом Катры и клялась и божилась, что она покорит сердца всех мужчин на балу. Даже Малькольм изменил своей обычной сдержанности и настоял на том, что сам проводит леди к гостям.
Первым, кого Катра заметила в зале, был юный мистер Форсайт, с которым ей пришлось познакомиться по дороге в Ричмонд. Он не спускал с нее глаз, но осмелился подойти поближе лишь после того, как Катра поощрила его милостивой улыбкой. Наверное, он все еще робел перед ней – ведь она молчала на протяжении всего пути!
