Сумерки окончательно замазались ночной темью. Перспектива померкла и погрузилась в омут ночи. По нервному поведению своего «собеседника» и по усилившейся суете, стало понятно, что долгожданный момент наступил. Но тут произошло совершенно неожиданное. Ни Соня, ни Никита ничего не видели, они только услышали лязгающий звук тормозящих колес и стук от какого-то удара. Кто-то впереди, из тех кто был ближе крикнул, что произошла авария. Две машины столкнулись прямо рядом с основным местом съмочной площадки. Авария, к счастью, оказалась не кровопролитная, но внушительная, с серьезными повреждения машин. Стало понятно, что она многочасовая.
Когда взволнованная Соня все-таки, из любопытства пробравшаяся поближе, вернулась к Никите, ее поразил торжествующий вид этого странного молодого человека. Чему тут было радоваться? Но, оказывается, было чему!
Группа сворачивала пожитки и технику. Никита молча, ни с кем не прощаясь, пошел прочь. Соня вначале постояла, обидевшись, а потом припустила за ним. В конце моста она догнала легко шагающего Никиту. А почему так ему весело? Да, именно такой вопрос стоял в ее взгляде, когда она, обогнав его, возникла у него на пути. Никита немного грустно и вместе с тем теперь нежно посмотрел ей прямо в глаза и улыбнулся. Они теперь, сбавив скорость, шли рядом по Якиманке. Никита спокойно рассказывал Соне про свою книгу, говорил о своем замысле. Он очень надеялся, что благодаря фильму его мысли материализуются. А этот режиссер оказался простым конъюнктурщиком, он грубо и бесцеремонно ломает основную идею. «Ему важно, чтобы было больше «перца», да так, чтоб до мурашек или хотя бы до слез! А размышлять над финалом со знаком вопроса никому не надо! Так думает и утверждает этот козел», — сказал Никита в заключении.
Было уже поздно. Надо было возвращаться домой, там опять волнуется мама. С тех пор, как умер отец, она стала очень ранимой и нервной. Мама теперь с болезненной страстью начала беспокоиться за Соню. Соню это очень тяготило, и вместе с тем она сочувствовала ее одиночеству. К сожалению никакая новая работа маму не спасла. Первый захлеб от переезда прошел, Соня привыкла к новой жизни, а мама все еще привыкала жить здесь. Соня быстро попрощалась, сказав, что завтра опять придет ему надоедать своим присутствием, и побежала в сторону дома. Никита озадаченный так и остался стоять посреди тротуара. Он даже не успел ей предложить проводить ее. Странной и удивительной ему казалась эта шустрая девушка. Вздохнув, Никита пошел к метро, было уже поздно, а завтра много дел.
Следующий день выдался ненастным, мрачным с постоянной дождевой пылью. Погода издевалась над прохожими, прыская им в лица, как из пульверизатора, мелким и колючим дождем. Весь день на работе Соня прокручивала в голове неожиданный выплеск Никитиных эмоций, его негодование в адрес режиссера. И о каком вопросе в финале он говорил? Ей теперь еще больше хотелось увидеть эту самую злополучную финальную сцену. А потом, если удастся, она попросит почитать сценарий. Ей непременно надо теперь, когда она настолько уже в теме, понять в чем собственно суть конфликта.
Рабочий день закончился. Рабочий день дождя тоже. На улице было так сыро, что казалось, нужно раздвигать воздух, чтобы продвигаться вперед. Отсыревшая окончательно Соня добралась до моста. От реки поднимался пар, застилавший то, что делалось вдалеке. Но по расплывчатому мерцанию огней, сосредоточенных в одном месте где-то в середине моста, она поняла, что все уже давно тут. И вот она вновь возникла за спиной сидящего Никиты. В этот момент режиссер подошел к нему, и Никита вежливо встал. Соня оказалась за его спиной, но о чем они говорили ей не было слышно, так шумели все вокруг: и те, кто был на площадке, и машины на мосту. Соня теперь уже не старалась прятаться, к ее присутствию все уже, видно, привыкли. Некоторые ей даже кивали при встрече. Поговорив с Никитой, режиссер вдруг резко закричал кому-то в другом конце площадки, и быстро пошел туда. А Никита опять сел на свой одинокий стул и обхватил голову руками. Соня тоже присела, но на корточки и подползла поближе. Не здороваясь, она прямо в самое ухо спросила, что случилось, и что сказал режиссер. Никита даже вздрогнул от неожиданности. Потом посмотрел на Соню внимательно своими грустными и одинокими глазами и сказал: «Это хорошо, что ты пришла, мне с тобой рядом как-то легче». Но на вопрос Сони он не отвечал. А тем временем Сонин пытливый мозг складывал пазл. Она всегда все подмечала и запоминала. И теперь это свойство ее мышления ей и пришло на помощь. Соня, глядя прямо в глаза Никиты, твердо и уверенно предложила: «А давай прямо сейчас уйдем отсюда! Я почти догадалась, чем заканчивается фильм, но я больше не хочу это узнать. Раз в конце должен остаться вопрос, так пусть и останется. Я тоже так думаю, кстати и мост с нами согласен», — сказала Соня, припомнив и аварию и грозу. Она заметила, что Никита посмотрел на нее при этих словах изумленно, но объяснять ей сейчас не хотелось. «Я его знаю. Мост не даст им отснять этот проклятый финал», — только лишь добавив, пообещала Соня.
Мокрый день ушел, и тяжелый от непролазной сырости вечер уже собирался на покой, а тихая мягкая и теплая ночь плавно опускалась на плечи городу и его поредевшим прохожим. Молодой автор и, пока не ставшая никем, хотя нет, ставшая умным, добрым и небезразличным человеком Соня бодро шагали по надежному мосту с приятным ощущением внутренней свободы.
Вот только мама опять, наверное, волнуется, хоть утром Соня ее предупредила, что придет поздно. Но ведь это мама…, она потом все поймет.
— Какая теплая ночь! Это, оказывается, там за ширмами, на площадке сыро и промозгло, а вокруг-то… благодать!», — сказала радостно Соня.
— Послушай! Я так и не понял. А причем здесь мост? Ну, мост, о котором ты там сказала.
— О!!! Это целая история, моя история! Я потом тебе расскажу.
— Я буду ждать. А я потом об этом напишу, может быть и не совсем то, что ты расскажешь. Важно, как ты расскажешь, и какие у меня родятся впечатления.
— Угу! Я постараюсь тебя впечатлить — , хихикнула Соня, — а ты мне дай, пожалуйста, почитать твою книгу и сценарий. Ладно?
— Ладно, но после «моста».
03.09.23
