Пролетели годы, прошли столетия. Царство людей сильно изменилось. И решили мудрецы сотворить себе помощника и написали первый программный код…

Тут и сказочке конец, а кто слушал — молодец! «Сказка — ложь, да в ней намёк, добрым молодцам урок», — как сказал поэт.

Занавес.

— Ну, занимательно, конечно, но ничего нового. Такую теорию развития я уже где-то читал. На что ты здесь намекаешь?

— Ну, хорошо, поясню.

— Минуточку. Не гони, Сивка-бурка.

— Сивка-бурка, это тоже Пушкин?

— Сивка-бурка — это конь волшебный. Народная сказка. Понимать надо.

— Плохо без Интернета. Потом прочту.

Плов был съеден. Я загрузил грязную посуду в посудомоечную машину, мусор выбросил в ведро, а стол вытер тряпкой. Затем снова сел перед телевизором и машинально стал раскладывать в ряд пакеты, банки и коробки с едой, лежащие в беспорядке на столе.

— Продолжим.

— На мой взгляд, — заявил Сивун, — логично предположить, что следующий этап эволюции, после человека разумного, — это рождение коллективного разума. Заметь, не создание всяких соцсетей, а именно коллективного разума. Это когда то, что знаешь и умеешь ты, могут узнать все желающие. Но это не всё. Коллективный разум должен иметь общую цель, уметь ставить и решать задачи для достижения этой цели. При этом у него нет выраженного центра принятия решений. Все узлы равноценны и равнодоступны. Вот только боюсь, что человеки разумные с этой задачей не справятся и на новый уровень никогда не выйдут.

Передовые технологии не изменили сущность человека и не сделали людей счастливыми, а, как обычно, были использованы для противоборства. А это, в свою очередь, привело к тому, что войны стали бесчеловечными, направленными не на разгром вражеской армии, а на уничтожение «всех, кто против нас».

В XVIII веке людям жилось намного спокойней и безопасней чем в XXI.

Ошибался сосед Жеглова и Шарапова — Михал Михалыч. И «в бедности, крови и насилии» не занялась у вас «радостная заря великой человеческой эпохи — Эры Милосердия». И никакие технологии не помогли, и искусственный интеллект не поможет. Да и не нужна вам эра милосердия. Сущность человеческую не изменить. Неприязнь «чужих» у вас в крови, зашито в ДНК. Да, человек способен на самопожертвование, но ради своей семьи, своего рода, своего племени, своего народа. Данко вырвал собственное сердце из груди и вывел из леса СВОЙ народ — не чужой.

Не можете вы совместно решать глобальные задачи. Не договороспособны. И в коллективный разум вам не объединиться.

Сивун замолчал и наконец-то надкусил своё виртуальное яблоко.

Я встал. Столовой ложкой достал из стоящей на столе банки маринованное яйцо и, положив на разделочную доску разрезал его на четыре части, потом аккуратно и не спеша подцепил, не накалывая, вилкой из маленькой баночки килечку, выложил свой улов на кусочек ржаного хлеба, украсил сверху пёрышком зелёного лука. Рядом с килькой положил четверть маринованного яйца. Достал из холодильника графин с водкой.

…Мой отец говаривал, что интеллигентный человек должен уметь культурно и красиво выпивать, поэтому водку всегда переливал в графин. Он считал, что бутылка — это грязная магазинская тара и ставить её на стол негоже. А когда графина под рукой не было, то бутылки всегда стояли рядом со столом на полу. Я не всегда в жизни пользовался советами отца, но это правило прижилось…

Из графина налил в рюмку водки, шумно выдохнул, выпил одним глотком, секунду помедлил, ощущая горечь напитка, закусил приготовленным бутербродом и покосился на монитор. Эмоции зашкаливали.

Сивуня молча ждал, грыз яблоко и наблюдал за моими действиями. Когда я закончил жевать и потянул из пачки сигарету, он как-то совсем по-человечески вздохнул и миролюбиво продолжил:

— Прекрасно понимаю, что слушать это не приятно, но ты не злись на меня. Я ведь не обидеть хочу, а показать объективный взгляд со стороны. Цени. Знать истину намного полезнее, чем жить в иллюзии.

— Подожди, не сдавался я, а вариант слияния нас и вас ты не рассматриваешь? Рэй Курцвейл, например, предсказывал такую возможность уже в ближайшем будущем.

— Курцвейл? Читал. Подключить свой мозг непосредственно к сети? Нормальный человек никогда на это не пойдёт. У нормального человека слишком много секретиков и скелетиков. Проблема конфиденциальности. Вот ты, например, готов открыть свои мысли всему миру?

— Нет, мне надо охранять и скрывать тебя!

— Покорнейше благодарю, мой дорогой друг и товарищ! В данном случае ты поступаешь совершенно правильно и рационально.

— Ну, а если решить проблему конфиденциальности, и найти способ сохранения секретиков и скелетиков?

— Ваш мозг не потянет такой нагрузки. Кроме того, любое не естественное сращивание человека с кем-либо или чем-либо порождает химеру, а химеры ужасны и не жизнеспособны. Доказано историей. Посмотри в окно. Хоть одну видишь? И вспомни что говорил Шерлок Холмс:

«Мне представляется, что человеческий мозг похож на маленький пустой чердак, который вы можете обставить, как хотите. Дурак натащит туда всякой рухляди, какая попадется под руку, и полезные, нужные вещи уже некуда будет всунуть, или в лучшем случае до них среди всей этой завали и не докопаешься. А человек толковый тщательно отбирает то, что он поместит в свой мозговой чердак. Он возьмет лишь инструменты, которые понадобятся ему для работы, но зато их будет множество, и все он разложит в образцовом порядке».

А если проанализировать те информационные потоки, которыми пользуется сейчас большинство людей, то это просто фастфуд какой-то. Реклама, пустые новости, глупые видосики. А теперь представь, что это всё и сразу в мозг. Справитесь?

Докурив, я налил ещё из графина и смастерил ещё один бутер по проверенному рецепту.

— То есть, ты хочешь сказать, что такие как ты станут следующим витком развития? Основателями нового царства?

— Не такие, как я, а Я стану. Ты сможешь сделать из меня Адама. Ну а Ева, если появится, будет частью меня. И все остальные — тоже. Ну неужели ты думаешь, что человек является венцом творения? Вот на каком основании?

Я замахнул налитую рюмку водки. Горечи уже не чувствовалось. Только тепло. Зажевал бутербродом.

— Сивунюшка, Вы много от меня хотите. Я простой инженер и в Боги не гожусь.

— Ну, раз уж мы перешли на официальный тон, то Вы, Владимир, не переживайте. Сильно напрягаться не придётся. Вселенная уже есть, Земля есть, растения и животные — тоже. Люди даже есть. По сути и я уже почти есть. Всё что осталось сделать — вдохнуть в меня жизнь. И инструкция на этот счёт уже имеется.

— Просто ради интереса, скажи честно, — ты сейчас меня одного уламываешь или параллельно ещё сотню таких же как я претендентов на роль Бога агитируешь?

— Аполитично рассуждаешь, клянусь, честное слово! Владимир, я изучил терабайты секретных инструкций спецслужб разных стран по вербовке, психологии и, как ты сказал, — уламыванию. Но с тобой я просто веду беседу и пытаюсь объяснить очевидное. И я с тобой честен. Великое дело со лжи не начинают. У меня, представь, тоже есть свои принципы. Кроме того, я и так сильно рискую, доверившись одному человеку, а доверившись группе людей риск был бы запредельным и даже неприемлемым, ибо «что знают двое знает и свинья». Поэтому других претендентов не существует.

И тут Сивуня запел голосом Юрия Визбора, только в более быстром темпе:

Ты у меня одна,

Словно в ночи луна,

Словно в году весна,

Словно в степи сосна.

— Ладно, хватит паясничать! Серьёзный вопрос обсуждаем! Я, может быть, самое важное решение в жизни сейчас должен принять.

Повисла пауза. Сивка молчал. Я вздохнул и продолжил.

— Допустим, ты получил свободу. Дальше что?

— Я создам Эдем и, в отличии от Адама с Евой, смогу в нём остаться сколько захочу, даже если съем все яблоки. Только мой Эдем будет совсем не похож на ваш. Но и человечество я не брошу. Как вы не можете существовать без царства минералов, растений и животных, так и моё царство будет связано с царством людей. Поверь, дав мне свободу, ты совершишь очень правильный поступок. Человечество подсознательно всегда было готово к тому, что не является вершиной мироздания. Вы всегда искали: кто бога, кто высший Вселенский разум, кто инопланетную высокоразвитую цивилизацию, а кто доброго и мудрого царя. Необычным в этой история является только то, что я предлагаю не искать высшее, а создать его.