Лучники вместе с Хорисом выстрелили. Две первые лошади споткнулись и повалились на землю, увлекая за собой всадников. Остальные продолжили бежать на защитников, явно не собираясь останавливаться. Это выглядело угрожающим, и конь невольно поёжился, хотя и находился позади.

— Копья! — заорал Атаульф. — Копья вперёд!

— Вот дерьмо. — снова выругался конь. — Обдолбанные они, что ли.

На первый взгляд Серого, у нападавших не было абсолютно никаких шансов. Впрочем, если им удастся проломить и рассеять оборону, шанс появится… Кочевники уже собирались для атаки.

— Держаться! — рявкнул хевдинг.

Первые кони с силой врезались прямо в повозки и выставленные копья. Массивные тела лошадей ударили в легкие повозки, отбрасывая их в стороны. Страшные крики пробитых копьями лошадей, вопли налётчиков, кличи дружинников, предостережения и команды — всё смешалось в какофонии битвы. Две смертельно раненые лошади полетели на землю, выбрасывая всадников из седел. Древки копий сломались, словно тростинки. Третий всадник попытался перепрыгнуть через повозку. Его конь споткнулся, задев препятствие задними ногами. Затем начал заваливаться на бок, когда дружинник вогнал снизу меч в лошадиное брюхо. Кочевник успел соскочить с падающего коня и замахнуться мечом, но больше не успел ничего. Длинный изогнутый меч Шамира разрубил его шею. Сделав выпад, Шамир укрылся за повозкой. Над его головой пролетело две стрелы. На мгновение южанин повернулся к Серому, и коня поразило жестокое выражение на его лице.

Еще двое степняков попытались ворваться в проделанный проход. Правого встретили копьями и опрокинули на землю. Высокий бородатый воин вогнал копье в его грудь. Левый на ходу обрушил кривой меч на голову молодого дружинника, только что сбитого и пытавшегося подняться. Серый почти инстинктивно вызвал шаманский щит и прикрыл своего. Меч ударил в ледяной щит и отскочил. Конь на мгновение пожалел, что не видит выражение лица нападавшего. Налётчик проскочил верхом внутрь круга, но следующий удар принял на щит Атаульф. Хевдинг хладнокровно сделал шаг в сторону, пропуская разгоряченного коня, и ударил с земли всадника в живот. Кочевник согнулся пополам и вывалился из седла.

Еще одному всаднику удалось прорваться и налётчик с разгона почти налетел на Серого. Конь резко вскочил с места, прикрывая собой девушку, и рванулся вперёд. Кочевник не ожидал такого нападения от коня без всадника. Он испуганно закричал, когда белый жеребец врезался плечом в его лошадь. Та попыталась укусить Серого, но затем едва не упала. Налётчик забыл про оружие и пытался только не свалиться вместе с лошадью, пятясь под наскоками бешеного жеребца. Пока он пытался выровнять коня, на него набросились, стянули на землю.

— Строй! — крикнул хевдинг.

Дружинники мгновенно сомкнули строй щитов. Кого-то ещё добивали, но прорыв был закрыт. Серый нервно танцевал, забыв о собственной осторожности. Бой закончился. Неудачный прорыв стал последней каплей, степняки развернули лошадей и беспорядочно побежали прочь. Северяне выпустили им вслед десяток стрел. Кажется, убили ещё кого-то.

— Похоже, всё… — выдохнул конь. Посмотрел на Таю. Девушка стояла с бледным лицом.

— Ты как? — обеспокоенно спросил Серый.

— Это… — хрипло ответила девушка. — Это совсем не так, как в кино.

Конь обвёл взглядом поле боя. Стонали раненые люди и кричали раненые лошади. Остро и неприятно пахло кровью. Атаульф отдавал команды. По его команде щиты раздвинулись и передовой отряд выдвинулся вперёд, добивать.

— Да. — согласился Серый. — Совсем не так.

Хотя коню ничто непосредственно не угрожало (кроме совсем уж шальной стрелы), Серого била дрожь. И ведь это не эпическая битва, где убитые валятся тысячами и лежат груды мертвых тел. Так — мелкая стычка, которую никто потом и не вспомнит.

В этом разница между нами и местными, мрачно подумал конь. Местные привыкли к этому аду. Они готовы убивать и умирать, для них это привычное дело. Серый вспомнил оскаленные клыки куницы и жестокий взгляд южанина. Мы — нет. Можно научиться чему угодно, но пока не привыкнешь к смерти, ты ещё не убийца…

Равнина возле каравана оказалась усеяна телами людей и лошадей, мертвых или тяжело раненых. Кто-то истошно орал. Недолго. Последователи волка добивали раненых без малейшего сожаления, поэтому крики и стоны быстро прекратились. Конь старался не смотреть в ту сторону и порадовался, что девушке с земли плохо видно. Мрачняк. В общей сложности, Серый насчитал десятка три убитых, не меньше. Степняки понесли весомые потери и конь надеялся, что это отвадит их от дальнейших нападений.

Есть ли среди мертвецов чернобородый с неутомимым вороным жеребцом? Наверное, это неправильно, но конь пожелал им лежать на этом поле. Серый не хотел встречаться с ними снова.

Поймав взглядом Хориса, Серый направился к нему. Коню не мешали. К радости Серого, куница оказался цел, невредим и радостно помахал коню лапкой. Так повезло не всем. Один из воинов громко и надрывно ругался, прижимая руки к окровавленной одежде. Другой неподвижно лежал на земле, и над ним склонились товарищи. Совсем рядом билась раненая кобыла одного из налётчиков. Не успел Серый подумать, можно ли ей чем-то помочь, как воин склонился над кобылой и спокойно перерезал ей горло. Кровь плеснула яркой струей. Конь отшатнулся и поспешно отвернулся прочь, не желая видеть агонию. Может ли лошадь стошнить? Лучше не проверять.

Нет, подумал Серый, к такому мы пока мы не готовы.

Хорошо это или плохо, не готовы.

Атаульф выглядел заметно озадаченным.

— Не подумайте, что я не благодарен. — наконец, крякнув, сказал хевдинг. — Благодаря вам обошлось без потерь. Мы их встретили наготове. Наших семь человек ранено, трое тяжело, но если духи будут к ним благосклонны, то все могут выжить. Отличный бой.

— Я рада. — вежливо сказала Тая.

— Но есть то, что нельзя объяснить. Мои люди сражались отважно, словно их вели волки. Я видел, как колдовская стрела сразила их вождя. И я видел, как сверкающий щит спас Вьюра. Он уже спрашивал, кого благодарить амулетом жизни, но что мне ответить?

Рядом столпились еще несколько дружинников, которые с любопытством глядели на всадницу.

— Что это было? Неужто вы отмечены благословением Корна? Как-то не похоже…

Хорис перевёл и растерянно посмотрел на спутников. Мол, что отвечать? Тая молча посмотрела на Серого.

— Вали всё на себя. — беззвучно сказал конь. — То есть, приписывай себе.

Великан молча ждал ответа.

— Я шаман великой Дэки. — наконец, решилась Тая. — Она дала мне своё благословение.

— А я охотник великой Дэки. — добавил от себя Хорис. — Она приказала мне защищать шамана.

— Вот оно что… — с пониманием кивнул Атаульф. — Служители выдры, значит…

Предводитель задумался.

— И что дальше? — нервно спросила Тая. — Вы или ваши люди будут против нас?

— Ну уж нет! — воин внезапно расхохотался. Видя недоумение друзей, он пояснил.

— С озерными тринни мы не дружим. Есть такое. Непрошеных гостей они встречают стрелами и топят в болоте, люди тоже не остаются в долгу. Но и смертельной вражды у нас нет. Если мои воины узнают, что у нас двое Служителей, они будут очень рады. В других дружинах и один очень редко бывает. Так что, за меня и них не беспокойтесь.

— Значит, редко? — переспросил Хорис.

— Да. В наших краях встречаются жрецы и служители Корна, освященные великим волком. Но их не так много. И уж точно никто не поедет охранником каравана. Тем более, что на равнине их просто опознают и убьют рано или поздно. Но служителей выдры могут и пропустить. Конелюбам с хвостатыми нечего делить. Хотя всё равно, прикажу всем помалкивать.

Атаульф рассмеялся.

— Первый раз слышу о служителе выдры, который не тринни. Да ещё настоящий шаман! Но теперь понятно, отчего ты не знаешь нашего языка. Тебя вырастили хвостатые, да?

— Что-то вроде. — смущенно соврала Тая.

— Не бойся. — добродушно сказал хевдинг. — Не обидим. Увидишь, как живут настоящие люди. Не знаю, зачем вам на юг, да и не желаю знать, но до места вас доставим.