– Хотите, чая?

Не нужно быть профессором, чтобы понимать, что один костюм Олега стоит столько, что на эти деньги мне было бы несложно прожить несколько месяцев. Так же я понимала, что мой дешевый чай совсем не его уровень, но мне очень хотелось сделать приятно человеку, который помогает мне решить проблемы. Скорее всего, в моих глазах было столько мольбы, что он сдался без боя.

– Было бы неплохо. Будет приятно обсудить дела за чашечкой чая.

То ли Олег был настолько тактичным, то ли относился к этому как к части работы, которая приносила ему неплохой доход, но он не словом не обмолвился, что ему что-то не нравится. На красивом спокойном лице не было ни малейшего недовольства, пока я не принесла ему ворох ксерокопий долговых расписок моей мамы.

– Почему копии? Разве вы не заключали договор?

– Нет, все дела вела с ним мама. Мне она ничего не рассказывала, так что я узнала об этих долгах только через пару недель после ее смерти. Орлов сказал, что деньги уже месяц, как не поступают и набежали пени, но в связи с такой трагедией он готов их обнулить. Мне нужно будет только выплатить основной долг.

– А разве ваша мама ни разу не платила? Должны же сохраниться какие-то чеки или переводы?

– Я пыталась спросить его, но он очень разозлился. Сказал, что еще никто не ставил его честность под сомнение. И что, если бы мама погасила бы хоть один долг, то он вернул бы оригинал расписки. С ним были его амбалы, и я побоялась настаивать на своем. Мне еще повезло, что у меня осталась крыша над головой.

– Орлов говорил, что ваша мать заложила квартиру? – Олег быстро фиксировал в планшет детали нашей беседы, иногда открываясь от экрана, чтобы сделать пару глотков чая. – Если не ошибаюсь, то вы являетесь таким же собственником и без вашего согласия нельзя совершить подобную сделку.

– Нет, дело не в нем. – Я опустила глаза в пол. Мне и сейчас было больно и стыдно говорить об этом. – Мама очень любила алкоголь и мужчин. Когда я была маленькая, то мы жили в другой квартире, большой и светлой, в хорошем районе. Но потом она покатилась вниз, стала менять квартиры с доплатой, чтобы содержать своих любовников. Неизвестно, чем бы закончилось дело. Я – плохая дочь, потому что не могу не думать, что ее смерть спасла мое будущее.

– Вы ни в чем в не виноваты. Нельзя относиться к человеку, как к ненужной игрушке, и требовать от него слепой любви. – Парень еле заметно улыбнулся мне. В его глазах я видела отражение тех же демонов, что терзали и меня.

– Но даже со своим жильем без помощи Артема Константиновича мне пришлось бы туго. Я, к сожалению, на своем опыте убедилась, что они и не думали держать свое слово и просто ждут моей ошибки, чтобы подмять под себя. Один их них обещал, что меня сдадут в бордель. – По телу пробежала нервная дрожь при мысли о том, что могло произойти. – У вас очень хороший и справедливый начальник.

– Хороший? – Олег негромко хмыкнул. – Интересное определение. Его называли жестким, бездушным, безэмоциональным, суровым, эгоистичным, отстраненным, но никогда хорошим. Артем Константинович великолепный адвокат, а адвокатов редко можно назвать хорошими.

– Думаю, что в каждом правиле есть исключение.

Слабый аргумент, но Олег неопределенно махнул рукой, возвращая меня к тебе долгов мамы. Он внимательно рассматривал расписки и задавал вопросы, а я вспоминала ту улыбку Сотникова и не могла понять, как после такого кто-то может назвать его суровым.

Артем Константинович не просто хороший. Он – лучший.

Артем

До сих пор удивляюсь, что смог утром встать и добраться до работы. Это при том, что я лег спать в четыре утра, а в семь меня уже разбудил будильник. Алкоголь никогда не казался мне привлекательным, но этой ночью я сорвался пил виски прямо из горла и трахал Софи, пока не смог, наконец, кончить.

У бедной девушки на бедрах и талии остались темные синяки от моих пальцев, за которые пришлось заплатить дополнительно, но, в первый раз за все время, это не принесло мне никакого облегчения.

Я устал трахать шлюх, представляя на их месте Диану, устал барахтаться в этой отвратительной грязи, но не мог ничего поделать. И не смогу в ближайшем будущем. Потому что девушка, о которой я мечтал последние три года. Снова выбрала не меня. Что же такого в Марате, что она каждый раз выбирает его, закрывая глаза на измены и равнодушие с его стороны?

Он один из моих лучших друзей и наша дружба мне очень дорога, но как можно простить столь явное пренебрежение? Неужели Диана, эмоциональная и прямая Диана, готова жить с изменником лишь бы сохранить брак? Хотя, как это можно увязать с тем, что именно она подала на развод, а Марат настаивал на примирении?

А еще мне очень интересно, как быстро Ди просветит своего ненаглядного с каким ублюдком он дружит. Ведь посмел же его близкий человек влюбиться в ту, что никогда не была мне предназначена. И разве будет достаточным оправданием, что в их семью никто не лез, а о чувствах я осмелился заговорить лишь тогда, когда их брак рассыпался на куски. Они не поймут, для них это не аргумент.

Вчера вечером, трахая задницу Софи, я радовался, что решил сначала поговорить с Дианой, прежде чем признаваться Марату в любви к его жене. Мне казалось, что у меня получится сохранить хотя бы его дружбу, а сегодня мне с тало все равно. Даже если он войдет сейчас в мой кабинет, чтобы начистить мою наглую рожу.

– Артем Константинович, я вчера выполнил ваше задание. – Олег заходит, вежливо постучав в дверь.

Для моего отвратительного похмельного состояния это легкий стук оказался подобен удару молота о наковальню. Я невольно поморщился, пытаясь справиться с болезненным гулом в голове, не прибегая к помощи таблетки, но передо мной уже опустился стакан с прохладным апельсиновым соком и аспирин на белой салфетке. У меня лучший личный помощник, которого можно найти в этом городе. Но стоит сказать, что и зарплата у него более, чем достойная. Олег считывает мои желания и мысли по моему лицу, и это при условии, что эмоции на нем достаточно редкие гости. Особенно в рабочее время.

– Какое именно задание? – У меня не получается привести мысли в порядок, и я принимаю таблетку, запивая ее свежим соком. Через десять минут лекарство начнет действовать, и тогда можно заказать чашку крепкого кофе, которая окончательно меня воскресит.

– Собрал досье на Мельникову. Здесь информация о ней лично, характеристики с работы и от соседей, данные на ее мать и копии долговых расписок, по которым требует деньги Орлов. – Олег кладет передо мной тонкую папку, ловко забирая пустой поднос со стаканом. – Могу с уверенностью сказать, что ситуация с этими долгами крайне мутная. Ее мать, Маргарита Мельникова, в последние полгода не вносила никакие платежи, но сразу после ее смерти сразу всплыли расписки, причем ксерокопии. Настоящие Орлов предпочитает держать у себя.

– Тебе подсказывает чутье? – И это не сарказм, у Олега действительно прекрасная интуиция.

– Да. Слишком уж много подозрительных совпадений.

– А какое у тебя впечатление о Мельниковой?

– Она очень немного наивная и в то же время недоверчивая. Довольно забавное сочетание. – Мой помощник искренне и тепло улыбнулся, что было для него нехарактерно. – Я удивлен, что у женщины, которая больше всего на свете любила выпить и потрахаться, выросла такая адекватная дочь. Динара Юрьевна очень красивая девушка, но не пользуется своей внешностью, а стремится пробиться в этой жизни сам. Это однозначно заслуживает моего уважения.

– Поверю тебе на слово, потому что сам видел ее пару раз в жизни. Принеси мне через десять минут кофе покрепче и перенеси все встречи на вторую половину дня. Мне нужно разобраться с этой папкой.

Мы оба знаем, что причина не досье клиентки, которая не принесет моей фирме ни копейки денег, а мое дикое похмелье. Но Олег молча соглашается со мной и направляется в сторону выхода из кабинета. Только в дверях он притормаживает и добавляет несколько слов к своей характеристике.