ДОК. Ты в этом уверен?

УАЙЕТТ. Конечно.

ДОК. Если передумаешь, дай мне знать первому. Чтобы я не удивлялся.

УАЙЕТТ. Я не передумаю. Заходи. Присядь. Вижу, ты наконец-то избавился от Кейт.

ДОК. Надеюсь на это. Ускользнул от нее в Денвере, но с этими женщинами ничего нельзя знать наверняка. Она как какой-нибудь грибок. Вдруг выскакивает, где угодно.

УАЙЕТТ. Я понимаю, о чем ты.

ДОК. Нет, не понимаешь. Мэтти – не болезнь. Мэтти – хорошая девушка. У Кейт, с другой стороны, не все в порядке с головой, и я не уверен, что смогу победить ее в армрестлинге.

УАЙЕТТ. Мне нравится Кейт. Мне всегда нравилась Кейт.

ДОК. Готов махнуться.

УАЙЕТТ. Нет, не до такой степени.

ДОК. Надеюсь, ты не стал настолько респектабельным, чтобы бросить пить и играть в карты?

УАЙЕТТ. Нет, черт побери. Как-то я должен уходить от этой женщины.

ДОК. У тебя и Мэтти проблемы, Уайетт?

УАЙЕТТ. Ничего особенного.

ДОК. Только не обижайся. Просто полюбопытствовал.

УАЙЕТТ. Я же говорю, ничего особенного.

ВИРДЖИЛ. Ее зовут Джози.

УАЙЕТТ. Заткнись, Вирджил.

ВИРДЖИЛ. Сегодня ты уже второй раз предложил мне заткнуться, Уайетт.

УАЙЕТТ. Извини. Погорячился.

ДОК. Мэтти знает?

УАЙЕТТ. Нет.

ВИРДЖИЛ. Да.

УАЙЕТТ. Вирджил…

ВИРДЖИЛ. Опять предложишь мне заткнуться, Уайетт?

УАЙЕТТ. Нет, Вирджил, я только собирался объяснить тебе и Доку, что не нравится мне обсуждать мои личные дела на переднем крыльце.

ДОК. Это логично. (Пауза). Какая Джози?

ВИРДЖИЛ. Она работает в салуне с…

УАЙЕТТ. ЧЕРТ ПОБЕРИ, МЭТТИ, УЖИН УЖЕ ГОТОВ ИЛИ ТЫ СОБИРАЕШЬСЯ ЖДАТЬ, ПОКА МЫ УМРЕМ, И НАКОРМИТЬ ИМ УЖЕ ГОСТЕЙ НА НАШИХ ПОМИНКАХ?

МЭТТИ (из дома). НЕ СОБИРАЮСЬ Я КОРМИТЬ ЗА МОИМ СТОЛОМ ЭТОГО ГРЯЗНОГО, ПРОДАЖНОГО. ГОТОВОГО ПРОИГРАТЬ В КАРТЫ РОДНУЮ МАТЬ, СТРЕЛЯЮЩЕГО В СПИНУ ДАНТИСТА!

ДОК. Мне нравится женщина, которая не лезет за словом в карман.

УАЙЕТТ. МЭТТИ, ТЫ СЕЙЧАС ПОСТАВИШЬ ЕДУ НА СТОЛ, А НЕ ТО Я ПРИДУ И БУДУ ТЕБЯ БИТЬ, ПОКА ТЫ НЕ СТАНЕШЬ ВЫГЛЯДЕТЬ, КАК ЧЕРНИЧНЫЙ ПУДИНГ.

МЭТТИ. ЕСЛИ ТЫ ТОЛЬКО ПРИКОСНЕШЬСЯ КО МНЕ, УАЙЕТТ ЭРП, Я ТАК ВРЕЖУ ТЕБЕ СКОВОРОДОЙ, ЧТО ТВОЯ ГОЛОВА СТАНЕТ ПЛОСКОЙ, КАК ПОВЕРХНОСТЬ СТОЛА!

ВИРДЖИЛ. Как же мне хочется, чтобы этот день закончился. От всего этого шума у меня пучит живот, а я еще не ужинал. Кого нам сейчас не хватает, так это Кейт.

КЕЙТ (за сценой). Я ЗНАЛА, ЧТО НАЙДУ ТЕБЯ ЗДЕСЬ, СКУНС ВОНЮЧИЙ, ПОКАЗУШНОЕ НИЧТОЖЕСТВО.

ВИРДЖИЛ. Я лучше посижу в сортире. Позовите меня, когда ужин будет готов.

(Уходит. ДОК и УАЙЕТТ вжимаются в кресла-качалки).

КЕЙТ (появляется, красивая, но пугающая). Думал, что избавился от меня, так?

ДОК. Как поживаешь, Кейт? Я думал, ты умерла.

КЕЙТ. Какого черта ты убежал от меня?

ДОК. Я оставил тебе записку, Кейт. Ты не получила мою записку?

КЕЙТ. Ты оставил мне счет за номер в отеле на четыреста долларов, вот что я получила.

ДОК. Да, тебе, вижу, потребовалось много времени, чтобы расплатиться.

КЕЙТ. Это на что ты намекаешь?

УАЙЕТТ. Хочешь взглянуть на мой салун, Док?

ДОК. По-моему, отличная идея, Уайетт.

(Оба вскакивают и пулей проносятся мимо КЕЙТ).

КЕЙТ. ЭЙ!

УАЙЕТТ (за сценой). МЭТТИ, К УЖИНУ НАС НЕ ЖДИ! СРОЧНОЕ ДЕЛО В ГОРОДЕ!

МЭТТИ (выходит из дома). УАЙЕТТ, НЕ СМЕЙ УБЕГАТЬ С ЭТИМ НИКЧЕМНЫМ СУКИНЫМ… (Замолкает, увидев КЕЙТ). Привет, Кейт.

КЕЙТ. Привет, Мэтти.

МЭТТИ. За ними не побежишь?

КЕЙТ. Нет. Ноги болят. С Уайеттом он далеко не уйдет. Пожалуй, присяду и немного отдохну.

(Садится, снимает обувь).

МЭТТИ. Я слышала, ты умерла, Кейт.

КЕЙТ. Кто-то выдал желаемое за действительное. Как ты?

МЭТТИ. Нормально. У меня дом.

КЕЙТ. Вижу, красивый. Окна и все такое.

МЭТТИ. Да. Очень красивый. Так ты по-прежнему с Доком?

КЕЙТ. Образно говоря. Как только что-то идет не так, Док исчезает, оставляя меня выкручиваться. Потом я говорю, счастливо оставаться, и отправляюсь на поиски этого сукиного сына. Рано или поздно нахожу. Это не так и сложно. След он оставляет заметный. Какое-то время остается более или менее трезвым, полностью лишать его выпивки себе дороже, и жизнь налаживается. Потом у него начинает свербеть в одном месте, и все летит в тартарары. А у тебя, вижу, все хорошо.

МЭТТИ. Да. Не знаю. Нет.

КЕЙТ. Та же история?

МЭТТИ. Вроде бы он наконец-то хочет осесть, Кейт. Ему нравится это место, он втянулся в городские дела и все такое. Политика. Какая-то еще часть всегда хотела пустить корни. В этом он не такой, как Док. Я думала, что теперь все будет хорошо.

КЕЙТ. Судя по твоему рассказу, все хорошо.

МЭТТИ. Да только у него появилась девица в городе.

КЕЙТ. Не можешь же ты иметь все.

МЭТТИ. Я не хочу иметь все. Я просто не хочу делить его с другой женщиной.

КЕЙТ. Знаешь, кто она?

МЭТТИ. Думаю, да.

КЕЙТ. Тогда почему ты ее не подстрелишь?

МЭТТИ (смеется). Кейт. Старая добрая Кейт.

КЕЙТ. Давай, подстрели ее. Убивать не обязательно. Пусти ей пулю в зад.

МЭТТИ. Кейт, как мне тебя недоставало.

КЕЙТ. Если это так важно, давай я ее подстрелю.

МЭТТИ. Это не мое, Кейт. Я это ненавижу. Это неправильно, когда у всех оружие и все такое. Я это ненавижу.

КЕЙТ. Когда живешь в свинарнике, приходится ходить по грязи с остальными свиньями, а не то умрешь. Приятного в этом мало, но такова жизнь.

МЭТТИ. Кейт, ты должна увезти Дока отсюда, а не то он опять втянет Уайетта в какую-нибудь историю. Ты знаешь, как он это делает. Вроде бы не хочет, но всегда делает. И Уайетт не может перед ним устоять. Не хочу я снова переезжать. Устала я быть перекати-поле. Мне здесь нравится.

КЕЙТ. Я пыталась уговорить Дока вернуться в Денвер, открыть салун, осесть. Он бы занимался картами и выпивкой, я – девушками. Мы вели бы спокойную, респектабельную жизнь, на все те годы, которые ему остались. И я не думаю, что их осталось много, Мэтти. Тебе бы посмотреть, что он выхаркивает. Чего он только не выхаркивает. И я даже не знаю, что именно он выхаркивает. Мы могли провести вместе несколько спокойных лет, если бы он хоть немного позаботился о своем здоровье. Но куда там. Я чувствую себя идиоткой, повсюду бегая за этим человеком. Но, по-моему, он всегда рад видеть меня, пусть и на какое-то время. Не знаю. А у меня эти погони – хоть какая-то цель в жизни.

МЭТТИ. Кейт, если ты увезешь его в Денвер, или в Санта-Фе, или в любое другое место, подальше от этого города, я буду тебе крайне обязана.

КЕЙТ. Я подумаю об этом. Должен же быть какой-то способ заставить мужчину увидеть здравый смысл. Так ты хочешь, чтобы я подстрелила для тебя эту девицу, Мэтти?

МЭТТИ. Нет, я хочу, чтобы ты зашла в дом и поужинала. Кроме себя, кормить мне, похоже, некого, а еды предостаточно.

КЕЙТ. Не волнуйся. Я съем все, что не убежит.

МЭТТИ. Тогда заходи.

КЕЙТ. Когда я смотрю на тебя, Мэтти, я вспоминаю, какими должны быть настоящие люди.

МЭТТИ. Не чувствую я себя настоящей, Кейт. Во всяком случае, с Уайеттом. Он иногда смотрит сквозь меня, словно я невидимая. Очень меня это пугает.

КЕЙТ. Для такого умного человека, как Уайетт, он чертовски глуп.

МЭТТИ. Да. Есть такое. (Смотрит на КЕЙТ, потом обнимает ее). Хочешь взглянуть на мой дом?

(Обнявшись, они уходят в дом, из-за угла осторожно высовывается ВИРДЖИЛ).

ВИРДЖИЛ. Пятен крови на крыльце нет. Как я понимаю, все унесли ноги. (Вновь садится в кресло-качалку). Ах-х-х-х-х. Как же мне нравятся здешние тишина и покой. Совсем как на кладбище. Может, поэтому город назвали Тумстоун[1]. (Начинает дремать. И тут же аккордеонист нарушает тишину, очень громко и очень плохо играя «Спящую красавицу»). МЕРЗКИЙ СУКИН СЫН! Я ТЕБЯ СЛЫШУ, УБЛЮДОК! СЕЙЧАС Я ТЕБЯ НАЙДУ И ПРЕВРАЩУ В РЕШЕТО, ЧЕРТ ТЕБЯ ПОБЕРИ!