- Сейчас будем испытывать. По одному выстрелу на человека, кто хочет больше пусть сам с Витаром договаривается!..
- С ним договоришься… Я уже неделю жду, чтобы он новый вороток для арбалета жены сделал - куда там, с порога меня посылает… ещё подождать!
- Сейчас всё станки заняты с утра до вечера, Ленг. А Витар самый опытный токарь, ему приходится делать детали и для пятого станка, и для двух новых паровых машин. Лучше других мастеров попроси, быстрее будет. Ну, кто первый будет стрелять?
Утар, не выпуская кажущееся не таким и большим в его лапах ружье, подошёл ко мне. Заряжать этот карамультук, в общем, не очень сложно - сначала взводится курок и ставится на предохранитель. Затем толстая затворная рамка откидывается в сторону, и в ствол вкладывается патрон, удерживающийся на месте выступающим фланцем. Солидный такой патрон - под двадцать пятый лантирский калибр, соответствующий двадцати пяти миллиметрам внутреннего диаметра ружейного ствола. Остальные параметры тоже внушительные - общая длина сто тридцать миллиметров, непривычно вытянутая на вид гильза отлита из латуни, а увесистая свинцовая пуля "одета" в тонкую оболочку, на четверть не доходящую до ее острия. Такие пули - экспансивные - при попадании в тело жертвы раскрывались, словно лепестки цветка, и наносили чудовищные рваные раны.
С патронами мы провозились до марта месяца, подбирая оптимальную навеску пороха и состав капсюльной смеси. Чистая гремучая ртуть оказалась слишком мощным и нестабильным инициатором горения пороха - после нескольких затяжных выстрелов, детонаций патронов и разрыва первого ружейного ствола, к ней стали подмешивать бертолетову соль и серу. Именно тогда, получив лёгкую контузию, я и поручил Витару сделать новый ствол потолще...
- Теперь возвращаешь рамку затвора на место. Остаётся откинуть предохранитель и нажать на спусковой крючок. Готов?
Утар согласно кивает и наводит ружье на стоящую в ста метрах от частокола охотничьего лагеря мишень. Попадет или нет?..
Прозвучал оглушительный выстрел, мой телохранитель чуть пошатнулся - отдача была серьезная даже для таких здоровяков. После первых испытаний вообще пришлось прекращать стрельбы и заказывать кузнецам стальной наплечник, его теперь надевали на правое плечо поверх толстой войлочной подкладки.
- Есть попадание!
Ленг протянул мне подзорную трубу. Да, глава рода Выдры прав - на самом краю деревянного щита красовалась дыра с кулак размером. Отличный результат для гладкоствольного оружия!
- Поздравляю! Теперь вынимай стреляную гильзу. Застряла? Поддевай за фланец, сейчас выйдет…
Сто метров - это предельная прицельная дальность. Без нарезов в стволе пуля сильно отклонялась, и хоть и улетала на полкилометра, но попасть с такого расстояния можно было разве что в очень крупную цель.
- Дим, наблюдатели с дозорной вышки стадо мамонтов засекли, километрах в пяти на восход. Может, лучше испытаем на них?
Стоило только подумать о крупной добыче, как она сама лезет под пули…
- Самцы там есть?
- Один старый и один молодой совсем. Ну что, идём?
Ленг, а за ним и остальные тут же загорелись новой идеей. С арбалетами на мамонта никто не охотился, болты хоть и могли теоретически пробить толстую кожу, но скорее только разъярят зверя. А вот с ружьём есть шанс убить даже такую громадину. Ладно, попробовать стоит, тем более что не нужно убивать самок или мамонтят. Мне и самому было интересно оценить убойную силу нашего нового оружия!
- Уговорили, варги полосатые… Берите гранаты, и готовьтесь их бросать, если зверь на нас кинется. Факелы тоже - зажжете их, как только Ленг начнет целиться.
- Сани берем сразу?
- Да, если нам повезет, то вся ватага будет мясо до ночи разделывать и в город вывозить. Только близко не подходите, оставьте лошадей у границы леса.
Идти по снегу, во многих местах разрытому бивнями мамонтов и рогами носорогов, добирающихся до скрытой под ним травы, было легко. Широкие снегоступы, выручившие нас ещё во времена исхода из Крыма, ни разу не подвели за эти годы - только плести их стали куда аккуратнее, более прочными и надёжными. Лошадям, в отличии от нас, намного сложнее, их копыта глубоко проваливаются, и сани постепенно стали отставать.
- Вот они!
- Старый самец в стороне, снег разбрасывает. Здоровенный!
- В нем тонн пятнадцать, наверно…
Глава рода Выдры уже закончил чистку оружия после предыдущего выстрела, и направился к мирно жующим сухие стебли травы мамонтам.
- Ленг, подходи с левой стороны, метров на пятьдесят, не ближе. Самцы агрессивнее самок, помнишь?
- Дим, я на охоту каждый месяц хожу!
Ну да, это вождь уже забыл, когда отправлялся за зверем в последний раз - охотников, намного опытнее и умелее меня, в Лантирске хватало. Вспыхнули огоньки химических спичек, загорелись факелы. Ленг уверенно шёл к старому мамонту, пока не обращающего на него особого внимания. Не пуганный…
Мы тоже подошли чуть ближе, и вытащили гранаты. Грохот выстрела должен напугать мамонтов не меньше, но вдруг стрелок только ранит зверя?
- Ленг, не рискуй! Твою мать!..
Я бы так, наверное, не смог - охотник подошёл к насторожившемуся животному метров на тридцать, если не меньше. Быстро поднял ружье, прицелился почти в упор, и тут же нажал курок…
Трубный рев и топот сорвавшегося с места стада на мгновение отвлекли меня, а когда я увидел отбегающего Ленга и рванувшегося к нему мамонта, то решил, что одной урной на стене памяти сегодня точно станет больше!
Четыре гранаты тут же полетели в сторону раненого животного, но, как выяснилось пару секунд спустя, в этом уже не было нужды - ноги бегущего гиганта подогнулись и он рухнул на землю, захрипев протяжно и как-то совсем жалобно... Кровь из огромной раны в боку выплескивалась толчками, весь снег вокруг моментально стал красным. Попал Ленг точно, зверя не спасли ни плотный мех, ни толстая шкура, ни слой плотного жира.
- Давайте сюда сани!
- Мамонт уже не поднимется!
Не знаю, как моим соплеменникам, на всю степь орущим поздравления удачливому стрелку, а мне сейчас, глядя на этого степного великана, стало немного грустно. Сегодня закончилась очередная эпоха - человек стал сильнее любого, даже самого крупного и сильного животного. Отныне все они, и хищные, и травоядные, зависят только от того, будем ли мы достаточно разумны, чтобы не истребить вокруг себя все живое…
С приходом первого тепла Лантирск вновь превратился в бесконечную строительную площадку – новым семьям нужно было свое, отдельное жилье, общие дома были переполнены. За прошлый год родилось сто сорок детей и Круг Матерей пересмотрел сроки строительства роддома - теперь он стоял первым в очереди. А ведь в планах были еще вторая здравница, пять новых лабораторий, пильная башня, Дом Вождя…
Задействовали всех, у кого оставалось хоть немного свободного времени – от старших детей и подростков, после школы еще несколько часов формующих глиняные кирпичи, до отрядов стражников, сменивших тренировки на рубку леса. Женщины организовали доставку горячей еды прямо к местам работы, заработала первая прачечная и общественная баня. Запас чайб в казне стал быстро уменьшаться – зато в разы оживилась торговля на рынке, люди покупали даже те товары, на которые раньше только облизывались или считали излишеством. Впервые под навес «центра переработки» стали массово приносить старую, но еще крепкую, одежду, кривоватую глиняную посуду, еще не раскрашенную и не покрытую глазурью, многократно отремонтированные и сточенные инструменты, не способные конкурировать с новыми изделиями кузнецов, топорную мебель, сделанную еще в первые годы после основания Лантирска. Впрочем, даже эти вещи не уничтожались - их забирали с собой артели, отправляющиеся за десятки километров к источникам минерального сырья, там ценились даже такие «блага цивилизации».
В этом году мне снова предстояла поездка в Заморье – нужно было решать с Бинодаму вопрос оплаты. На сегодня черные люди смогли возместили стоимость только семи комплектов доспехов и оружия из пятидесяти переданных, и новая, гораздо большая поставка увеличит их государственный долг до совсем невообразимых размеров. Нет, кроманьонцы очень старались расплатиться – вернувшиеся из прошлогоднего рейса торговцы привезли, кроме бивней мамонта, носорожьих и оленьих рогов, несколько мешков необычных поделочных камней, порой очень красивых, корзину крупных морских раковин, переложенных сухой травой, козлят «бинодамской», как ее стали теперь называть, породы, подарки для зверинца правителя белых людей - львят, щенков шакалов и местной разновидности гиен в клетках. Но все это было каплей в море…
