Заработали насосы. Вода вновь начала прибывать.
С громким щелчком обычный свет в резервуаре сменился на желтое поляризующие излучение.
ИНТЕНСИВНОСТЬ ИЗЛУЧЕНИЯ 58%
Мокрая, замерзшая, с трудом дышащая Нола лежала на полу и дрожала. Изможденный взгляд из-под слепленных от влаги ресниц приковался к блестящему стеклу, за котором погас свет. К её голове и грудной клетке были подсоединены изолированные провода с сенсорами.
Когда вода вновь коснулась её щеки, она испуганно подскочила, огляделась, убеждаясь, что уровень воды снова пребывает. И бросилась с кулаками на стекло:
— Хватит это повторять! Это бессмысленно! — закричала она с яростью.
Даже по меркам обычного человека она была ослаблена. Забитые водой голосовые связки срывались на сип. Грудная клетка при дыхании вздымалась тяжело, легкие заходились в спазматическом кашле. Нола стучала кулачками в стекло, зная, что могла бы разбить его, если бы не желтое поляризующее излучение, заполняющее резервуар через установки на потолке.
Одна из фигур за стеклом в соседней комнате подошла к пульту управления. Заботливый микрофонный голос Петра Быкарова зазвучал из динамиков в Зоне D:
— Тебе кажется это бессмысленным, потому что ты не понимаешь задач эксперимента. Мы обязаны его проводить до тех пор, пока не добьемся результатов. Потому что лучшие умы моего научного комплекса оказались в замешательстве. С одной стороны у нас есть факт, что ты обладаешь сверхсилой и сверхспособностями, которые отключает поляризующее излучение, созданное расой Рохнур. С другой стороны мы неоднократно провели анализы и убедились, что с биологической точки зрения ты человек. Но люди не способны на то, что делаешь ты и не подвластны действию поляризующего излучения инопланетной технологии. Парадокс! Значит, чего-то мы не знаем. Следовательно, мы должны выяснить, какая тут связь! Очевидно, твои способности вызываются экстремальными условиями, чувством угрозы, гранью жизни и смерти. Мы исследуем эти пограничные состояния, создавая ситуацию, в которой ты тонешь при разной интенсивности поляризующего излучения. Мы замеряем показания работы твоего организма и ищем тот момент и ту интенсивность желтого луча, при котором ты переключаешься с обычного человека на сверхчеловека. В конечном итоге, мы хотим понять природу твоей суперсилы.
Быкаров говорил с таким мерзко дружелюбным выражением, словно они с Нолой были заодно, словно вместе нуждались в этих пытках. Настоящий псих. Он не угомонится.
Нола бессильно сползла в воду, припав головой к стеклу. А вода в резервуаре поднялась уже почти на полметра. Рассверленная дыра в черепе продолжала болеть. Легкие саднило от многократного кашля.
Нола не хотела вновь тонуть. Она умирала здесь уже двадцать раз! И каждый раз воду сливали, желтый луч отключали, прибегала бригада лаборантов и реаниматологов, брали у нее кровь, оживляли, откачивали воду из легких, и всё повторялось. Она тонула, её обследовали, откачивали, меняли интенсивность поляризующего излучения, и вновь давали утонуть.
Это пытка оказалась столь жестокой, что Нола не знала, как долго выдержит. Она либо вот-вот умрет, либо сойдет с ума.
— Вы просто дикари, — изможденно прошептала Нола, срываясь почти на плачь. Но она не разрешила себе лить слезы. Даже зная, что вот-вот утонет вновь, она не разрешила себе давать Быкарову видеть, что он её сломил.
Какая-то странная поломка крылась в людях этого мира. Нола не понимала, откуда в них такое зло. В своем мире она не видела ничего подобного! Но если биологически она представляла тот же вид, что и земляне, то у неё еще теплилась слабая надежда на то, что люди способны осмыслить себя, пересмотреть свои деяния, задуматься о том, какую пользу могут принести миру и избрать благую роль человека в мироздании.
Только вот как люди к этому придут, если на Земле их ведут за собой такие чудовища, как Быкаров?
Нола убрала с лица слипшиеся пряди черных волос и гневно проговорила:
— Ты не понимаешь. И не поймешь. У меня нет никаких сверхсил. Я просто существую иначе. Я знаю, в чем причина. Я знаю тайну, которую ты пытаешься разгадать. Но тебе никогда её не узнать! Лучше утонить здесь, чем позволить твоему извращенному уму что-то понять. Ты недостоин знания.
Нола с ненавистью взглянула в сторону фигуры Быкарова в соседней комнате и гневно стукнула кулаком в стекло, представляя, что это его лицо.
После минутного молчания микрофонный голос Быкарова в динамиках заговорил с любезнейшей учтивостью:
— Ничего страшного, Нола. Можешь не говорить. Для этого мы проводим эксперимент. Мы всё выясним сами, не утруждайся. Только скажи, пожалуйста, э-м... температура воды комфортная? Сделать теплее или холоднее? Я просто не хочу, чтобы ты простыла, мы же не варвары.
Нола зажмурила глаза от боли, от бешенства, от отчаянья, поняв какую дикость только что услышала от человека, который намеревался в очередной раз утопить её.
— Молись, Быкаров, — прошептала сверхженщина, поднимая голову над водой, которая начинала плескаться у её лица. — Молись, чтобы я отсюда не выбралась. Потому что если я до тебя доберусь. Я поступлю с тобой не по своим гуманным законам. А по твоим.
Быкаров не ответил.
Вода захлестнула Нолу с головой. Но она желала еще немного подышать воздухом, поэтому поднялась из воды на ноги и стала ждать, когда поток воды заполнит резервуар. За прошлые 20 попыток она уже поняла, что выбраться отсюда никак не получится. Нола смирились со своей участью и теперь была готова ко всему. Эта готовность печальным черным грузом нависла над ее душой. Что будет дальше? Ей, наверное, уже всё равно. Но сейчас ей просто хотелось еще немного подышать.
Может быть, в последний раз.
В это время в слепой зоне периметра Лаобораторного комплекса Чулым Летун замкнул электрическую цепь забора одной из своих электромагнитных глушилок. Клим разрезал кусачками решетку, и они пробрались в метровый земляной ров между заборами. Вообще-то Летун, благодаря экзоскелету мог бы просто перепрыгнуть препятствия, но с ним был Клим, и тактику пришлось немного приземлить.
До прихода патруля оставалось около четырех минут, а им еще предстояло сделать рывок до ближайшей световой шахты. Расправившись со вторым забором, они выкарабкались из рва и, чуть пригнувшись, на полном ходу рванули к трехметровой круглой шахте в асфальте.
200 метров до нее... 150... 100...
Клим видел вдали двух охранников, на ближнем противоположном конце поля. Благо они оглядывали лес, что лежал за пределами комплекса, и в их сторону не смотрели. Летун же, благодаря своим датчикам, отслеживал далеких снайперов на крышах научных корпусов. Все они тоже были отвернуты.
Они знали, что прыгая в световую шахту, попадут в неизвестную обстановку, но таков был план. Гулять по полю под прицелами снайперов и выбирать, в какую бы дверь им зайти — совсем уж плохая идея.
Летун скользнул по земле и первым спрыгнул в световую шахту ногами вперед. Клим был не так решителен, дойдя до края, он сел, свесил ноги и только потом спрыгнул. Пролетев метра три, блогер шлепнулся на бетонный пол и перекатился.
— Я цел! — обрадованно удивился он. Потом оглядел помещение в которое попал.
Какой-то широченный футуристичный коридор и двое оглушенных охранников Легиона, с которым Летун расправился за каких-то пару секунд, пока Клим прыгал вслед за ним.
— Ого, быстро ты, я даже не понял, что тут произошло...
— Они тоже, — грянул электронный голос из-под темно-красного капюшона.
Летун перезарядил свои картриджи с дротиками, связал охранникам руки пластиковыми хомутами, отобрал и раздавил рации. Выстрелив из модернизированного ПП-91 с глушителем, Летун расправился с камерами в противоположных концах коридора, а он был довольно длинным, около 100 метров.
— Нужно осмотреть все помещения без исключения, — распахивая двери, сказал Летун. — Держимся вместе, не разделяемся.
— Логично, поддерживаю.
Пока ничего важного Летун и Клим не обнаружили. Технические помещения, кладовые, раздевалки для персонала, комнатки отдыха, пара небольших химических лабораторий без сотрудников.
