Старший патрульного наряда любил, когда ему выпадала смена дежурить на КПП городского Периметра. Наверное, потому что только за стеной можно увидеть настоящий летний вечер. Распахнуть объятья ветру, всеми каплями души рассыпаться дождём по бесконечным полям, окружавшим Термополис. Будто молния в душе, на миг вспыхнет память, вызывая сладкое мученье и старые мечтанья, ненадолго возвращая на сорок лет назад, в детство. Внутри Периметра или высокие небоскрёбы – земля в городе дорога, чтобы застраивать её одноэтажными домами, или огромные здания заводских цехов и гидропонных теплиц. А ещё на улицах Термополиса никогда не бывает настоящего рассвета, настоящего заката и настоящей ночи. Даже там, где фонари по какой-то причине не заработали, всё равно проникает свет с соседних улиц, а звёзды давным-давно пропали в зареве ночного мегаполиса.

Впрочем, сегодня день выдался пыльный, жаркий и душный. Вдобавок – конец лета, так что окружавшие город поля злаков давно скосили. Умом понимаешь, что их невыгодно растить на гидропонике, но всё равно нужны. И есть куча соображений, почему поля прямо возле города, а не в стороне. До сих сохранились опасения насчёт повторного удара с запада из Пустых земель. В этом случае поля станут защитным буфером, который накроют огненным валом орудия города. Да и рабочие успеют в любой момент убежать под защиту пятиметровой бетонной стены Периметра. Всё разумно, всё логично… а душа слишком быстро уставала от необходимости глазеть на пыльную равнину до горизонта, полную жухлых жёлтых корней. И на щербатое бетонное шоссе, которое одним концом упиралось в стальные ворота через Периметр, а вторым обрывалось где-то за горизонтом.

Больше всего выматывала именно пустота. На восточных воротах только успевай поворачиваться. Из Термополиса в другие города и страны идут фуры с продукцией, обратно торопится поток машин и людей как из разных стран, так и из окружающих поселений – восточнее Термополиса люди селились уже почти без опаски. На западе же никого, одни поля до горизонта. Близко к Пустым землям мало кто рисковал поселиться, разве какие-нибудь совсем уж отчаянные головы или те, кому больше деваться некуда. Ну ещё иногда через Западные ворота приходил случайный путник, который намеренно или по незнанию свернул не на той развилке дорог.

Очередной день понемногу шёл к концу. На закате широко распахнутые ворота закроются, и можно домой. Потные и усталые парни из патруля удовольствия своего начальника от дежурства снаружи не разделяли, с нетерпением ожидая приближающийся конец смены. Они родились и выросли уже после того, как Термополис стал городом-крепостью, и открытые пространства давили им на психику. А ещё давила зависть: старший офицер в любой момент мог укрыться от жары в кондиционируемой караулке. Зато остальным полицейским полагается набираться опыта, вот и сиди безвылазно в будке возле дороги.

– И чего тебе у нас надо?

Плюгавый мужичонка в застиранных джинсах, старой куртке и таким же старым рюкзаком на спине обещал хоть какое-то развлечение. Сначала как он пешком шёл по дороге, и можно было смотреть в бинокль и комментировать его походку. Затем промурыжить на входе и провести досмотр. Впрочем, отдуваться, обеспечивая товарищам развлечение, из будки и из-под вентилятора на улицу выпихнули самого младшего.

– Э-э-э… Ну я, это, того…

Молодой полицейский поправил неудобный бронежилет – во внешний патруль его перевели недавно, и к иной конструкции броника никак не получалось привыкнуть – затем высокомерно посмотрел на переминающегося с ноги на ногу мужичка. Похоже, очередной бродяжка чего-то нарыл в брошенных городах и хочет продать. Формально не запрещено, но любые вещи с запада полагалось декларировать, владевшая Термополисом корпорация хотела иметь право внеочередной покупки. Хотя и пользовалась им – по пальцам случаи можно пересчитать. Возиться в пыли и по жаре с разбором всякого хлама у какого-то бомжа не хотелось вообще. Прогнать бы сразу, но порядок нужно соблюсти.

– Короче. Имя, зачем и к кому идёшь. Или предъяви пропуск на вход в город.

– Шамшон, это я. Того я, работы какой бы.

– Ага, – обрадовался патрульный. – Пропуска нет, в городе не зарегистрирован, работы нет. Значит, сбор за оформление временного жительства на неделю. Залог на депортацию. Да не кисни, мужик. Это чисто на всякий случай, чтобы, если ты работу не найдёшь, а нелегалом остаться решишь, мы не задаром работали. Устроишься на постоянное место, вид на жительство купишь или уедешь – вернём. С тебя двадцать сотен

– У меня нет таких денег!

– Тогда обратно. Если идти далеко, вот туда вали, – полицейский махнул рукой вдоль стены. – Там приют есть, миску супа бесплатного дадут, место на ночь. Приют снаружи стоит, пропуск не требуется.

Мужичонку такой вариант явно не устраивал. То ли денег таких и правда не было и не хотелось платить из хабара, то ли ещё почему. Не хотелось и идти в приют, суп-то бесплатный, но его потом заставят отрабатывать «общественно полезными делами в помощь друг другу». То есть канаву копать или мусор на свалке сортировать.

– Может? – и раскрыл у живота ладонь.

Ещё на прошлой неделе предложенные пять сотен открыли бы дорогу в город. Сотня за базовую визу, полторы себе, две старшему смены, и полсотни в негласный налог капитану. Вещи у мужичка проверили бы, если там ничего опасного – пропустили. Но сейчас из-за Игр служба внутренней безопасности стоит на ушах, как и Отдел миграции. В этом году посмотреть на Игры приехали любимые младшие дочки главы «Сайонара», одной из Трёх корпораций. И если хоть волос упадёт с голов девушек, папа сотрёт Термополис в порошок. Так что, пока не закончится Игра, за взятку – демонстративный пинок со службы обеспечен. И восстановиться к «хлебному месту» не помогут никакая финансовая смазка и знакомства.

– Вали отсюда! Не задерживай очередь, – рассердился полицейский. Уплывших из рук халявных денег было всё равно жаль.

Очереди на самом деле не было, просто на горизонте показалась пыль, подъезжала какая-то машина, но мужичок намёк понял и резвым шагом зашагал в сторону ночлежки. Неважно, будет ли он там останавливаться или нет. Главное, свалить подальше от полиции и чтобы не возникло претензий. А попробовать зайти в город можно и на другой день.

Машина оказалась видавшим виды тентованным зелёным пикапом. За рулём сидела женщина лет сорока, жизнь уже пробороздила на лице овраги и засмолила кожу глубоким загаром, но ещё не согнула спину, а руки не ослабели от старости. Куртка под стать машине, неопределённого цвета штаны, куда заправлена когда-то бывшая белой рубашка. На вид очередная бродяга из тех, кто живёт с хабара, собранного в оставленных после Вторжения городах. С другой стороны то, что у неё своя машина на ходу, пусть и старая, ещё бензиновая, а не современная на батареях, показатель удачливости и разумности в делах. Парни переглянулись: если на входную плату наскрёбет – пропустят, а за дополнительную монетку даже подскажут, какие в городе новости, и кто сейчас из Ночных отцов крышует тех или иных перекупщиков. Один из полицейских вышел из будки и подошёл к машине.

– Куда едете, уважаемая? Купить или продать?

– Меня зовут Эрминия. На Игры. Хочу поучаствовать

Парень-полицейский от такой наглости аж поперхнулся вопросом насчёт визового сбора, который как раз хотел задать. Потом решил проявить снисходительность и объяснить тётке её глупость.

– Зря притащилась. Цену за участие на Арене ты, может, и осилишь, но там с огнестрелом нельзя. А холодняком тебя порвут, там киборгам участие разрешено. А в тебе железа нет. Не глупи.

– Я участвовать.

Женщина вытащила из-за пазухи пластинку идентификатора и сунула под полицейскому.

Полицейский удивлённо посмотрел на пропуск-идентификатор. Между прочим – зелёный, с золотой полоской. Право круглосуточного входа и неограниченного времени пребывания в городе. Вот не верится. Совсем. Иметь открытый бессрочный вид на жительство – и мотаться в старом грузовике по развалинам? Когда «зелёная карта» разрешает проводить в город с собой на месяц одного спутника, и на этом можно заработать бешеные бабки? Скорее всего, женщина решила сунуть подделку в надежде, что «зелёную карту» проверять не будут. Однако почему бы не развлечься? Парень усмехнулся и с издёвкой заговорил: