– (Ухмыляясь) Как скажешь, – почесал место удара. – В общем… Вернёмся к теме… С общего ракурса всё не так жутко, но, если вглядываться вблизи… Бред, – покачал головой. – Кожа вся рванная. В кровавых рубцах и волдырях. Она весит на теле как… как не знаю там… складки шарпея или… бассет-хаунда. С последним, кстати, у меня отец на охоту гулял. На прокат собаку взял. Потерялся в лесу, а она сволочь такая, – улыбнулся, – на опушку вывела тогда. Уж не знаю сколько и где они плутали, но пёс своё дело знает. Умная гадина. Реально хороший пёс…

– (Нервно) А собаки здесь то причём?

– Признаю. Неудачный пример… Скажу тогда проще… Представь, что руку высушили на солнце, а после стервятники исклевали. Будет примерно так…

– Боже-е, – прикрыла лицо, – а более щадящей аналогии у тебя на нашлось?

– А чем тебе прошлая тогда не угадила? Уж извини, но говорю, как есть… Ладно там лицо, рука… Так или иначе, при помощи врачей заживут, но вот мозг, мышление. Это уже навряд ли так легко восстановить. Тебе ли не знать. С телом всё более-менее в порядке. Жить будет, а вот с психикой, тут немножко сложнее… Истерит, говорят просто жуть… Лежит она такая нормальная. Никого не трогает. Только что проснулась и смотрит в потолок, но-о-о… стоит к ней подойти чуточку ближе, как «БАМ!!!», – развёл руки в сторону, – и башку психанутой сносит моментально! Кричит, брыкается. Орёт. Короче демон в неё вселился. Совсем шизанутая. Крайне жаль…

– Ник! – подпрыгнула с кресла. – Она же не в себе! Да как так можно?!

Мира негативно отреагировала на ход изложения речи. Его это позабавило.

– Подожди, подожди. Потом будешь судить. Дай сначала договорить.

Опровергать было нечего. Обратно села. Слова по-прежнему продолжали надменно звучать:

– (Воодушевлённо) Так вот, – облизнулся, – продолжим. Рвёт значит глотку баба и никто не может её успокоить. И так раз за разом. А кричит то как… прямо нечеловеческим голосом. Воплем. Пробирает аж до каждой клеточки, косточки… Я особо не уверен и судить никого не собираюсь, но-о-о-о во всём её бреду – с натяжкой, но мо-о-ожно разобрать парочку слов. Ну как слов… Звуков. Ведёт себя она при этом, – почесал сперва лоб, – ну как словно, – образно изобразил руками, – словно… сгорает что ли. Пытается себя потушить (медленно) заживо полыхая на глазах… (Спокойно) Я отнюдь не эксперт по слухам, но думаю, люди бы не стали врать или сочинять на чужом горе. Уж слишком мерзко всё это выходит… Бьётся в конвульсиях… Машет руками и попутно старается потушить невидимое пламя, сдирая с себя кожу лишь бы не мучатся и наконец… потушить. Ну и жуть, честно.

В конце учитель скривился от некого отвращения в своём представлении.

– (Неуверенно) А ты-ы-ы… точно не преувеличиваешь? А ещё мне говорит, что я – жуткая сплетница. Ну да, – еле улыбнулась. – Может… всё не так уж и плохо, как ты описываешь… А кто тебе это рассказал? Может и со мной секретом поделишься? – заинтересованно произнесла.

– Не выйдет, – улыбнулся. – Эксклюзивность на то она и эксклюзивность, чтобы держаться в одних устах.

– Но ты же мне уже рассказал, верно? И тебе рассказали, значит – это не такая уж и уникальность. Если знают трое – это никакой не секрет. Скоро узнает и остальная часть учителей. Не понимаю, какой смысл скрывать его имя? Неужели так сложно рассказать? Мне просто интересно имя. Из чистого любопытства.

При удвоенном обаянии он не смог отказать.

– Ну ладно, ладно… Это был я. Теперь ты довольна? – запрокинул руки за голову. – Я не такой бесчувственный мерзавец, которым ты привыкла обычно меня считать. Я тоже могу порой сопереживать, но только глубоко внутри и точно не на людях. Чего мне стоил этот долбанный поход… Куча расшатанных нервов.

– (Мило) Может мне по чаще на тебя вот так вот смотреть? – подложила ладони под подбородок. – Какие ещё секреты ты сможешь рассказать?

Лёгкая, кокетливая улыбка, задела чужое самолюбие. Мести не избежать.

– Ишь ты какая… Проницательная. Да с твоими данными, – посмотрел на вырез сорочки, – войны можно в два счёта кончать… Какой талант в глуши прозябает… Печаль.

Ник неловко почувствовал себя уязвлённым, как после вскрытой проделки. Чтобы быстро хоть как-то отвлечься, живо вернулся к прошлой теме:

– Слава богу, что меня внутри и подавно не было, – отвёл взгляд в окно. – За руку, конечно, не держал. В палату не заходил… Здания держался стороной, но-о-о, информация сто пудов точная. Проверенная. Опросил несколько человек. Говорят, почти одно и тоже. Не могут одновременно врать под десяток людей.

– Что, даже не зашёл? (Недовольно) А ты часом случайно не выдумал всё?

– Вообще-то, у них там ремонт наклёвывается и походу глобальный. Никого посторонних внутрь не пускают. Территория огорожена… Грунт ровняют. Окопы роют… Хлам вывозят. Хрен пойми, что в общем, но даже так, судя по рассказам больных и очевидцев которых, заметь, я успел всё же вскользь расспросить – всё в точности, как я тебе и описал. Если не веришь мне, то давай, вперёд, – ткнул пальцем позади себя, – лично потом расскажешь с какой частью тела она решила расстаться на этот раз. Ты только давай поживее, а то её скорее всего переведут…

– (Неохотно) Я верю тебе… С натяжкой, но-о… – прижала руки к телу, – мне трудно пока что с этим смириться… Я в жизни не слышала ничего подобного и самое обидное – я даже не знаю, как им помочь… (Неуверенно) Мы… наверное… можем зайти к ней, если очень настойчиво попросить, но не станет ли ей только хуже? Хотя после твоих слов нас и вправду навряд ли допустят к невменяемому человеку. Неужели «такое» возможно? Мысленно гореть…

– А я думал, это ты у нас врач. Ну не переживай ты так, – встал и подошёл чуть ближе к её столу. – Всё наладиться. Обойдётся… Не вгоняй себя в панику причём зря. Этого нам ещё не хватало.

– А если не обойдётся? Что тогда? – резко встала. – Хоронить прикажешь?! – взвинчено подошла к окну.

– Ну почему сразу в могилу? Есть уйма других средств, – пошёл в след за ней. – Ну скажем… накачают её таблетками и всё. Дело с концом. Будет лежать спокойно как овощ и бед себе не знать. По-моему, идеальный вариант исхода событий. (Удивлённо) Что?

Мира обернулась через плечо, злостно рассматривая физиономию.

– Ладно, ладно… Шучу. Не так я хотел выразиться… Ну в общем… ты меня поняла. Шутка это такая. Вуху-у-у-у! – развёл руки в стороны. – Мда…

– (Злостно) Шутка не удалась. Дебильная, – развернулась обратно.

– Да ладно тебе. Чего ты опять злишься? Вот меня злить – это другое дело. Всегда пожалуйста, но не дай бог задеть хоть краешком твои чувства – тогда всё. Жди беды. Что за двойные стандарты? Что за тупая дискриминация… Не будь бякой. Лучше расслабься. Тебе не к лицу быть такой…

– Какой? Стервозной? – послышалось из-за спины.

– Именно. Будь проще, тогда и остальным с тобой будет полегче.

Шаг подвёл на не прилично близкую дистанцию, почти что в плотную.

– А ещё у меня говорят скверный характер… – зашевелил ручками.

– (Сдержано) Даже… не смей…

Настораживающий тон ни капли не смутил. Он запросто обнял за талию.

– (Сдержано) Лучше отпусти. Я не в настроении с тобой играть.

Тревожный звоночек прозвенел мимо ушей. Выждав паузу, произнесла:

– А знаешь… Я ещё одну, твою очень забавную черту характера вспомнила.

– (Заинтригованно) Какую? – наклонил к её шеи голову. – У меня их много.

– Ты жалкий подкаблучник.

– О, ну это все знают, учитывая, как ты вечно водишь меня за нос.

– И вправду.

Слишком низко сползло нахальное лицо в надежде на поцелуй. Ни к чему было лишний раз травмировать его, поэтому Мира решила отделаться как можно гуманнее. Губы неожиданно поцеловали изящно тонкий, женский пальчик.

– Иди в жопу! Понял?

– Обязательно, – моментально схватил за ягодицы, – если только в твою…

Острая боль в ступне, чуть ли не заставила выругаться в одночасье матом. Боль ели сдерживалась в руках. Парень спустя секунду болезненно выпалил: