От глаз злорадных скрыться в тишине.

Уловка та всю жизнь служила мне.

Быть постоянно надо начеку,

Чтобы не стать подобным дураку,

Который добрый случай упускает

Или в капкан, разиня, попадает.

Я рано утром завтра отправляюсь

Во Фландрию, откуда постараюсь

Скорей вернуться. И до этих пор

Тебе вручаю дом мой, лавку, двор.

Их бережно храни и будь любезной

Со всеми; если ж человек полезный,

То привечай особенно его.

И если не впадешь ты в мотовство,

Не заживешь одна широко слишком,

То мной оставленного хватит с лишком;

Нарядов, пищи, денег на расход

И матерьяла для любых работ».

И с этим дверь каморки запирает.

Тем временем столы уж накрывают.

Молитву быстро за столом творят,

Обед нести скорей на стол велят,

И накормил купец монаха знатно,

И время провели они приятно.

К концу обеда вечер подошел.

Тут в сторону монах купца отвел

И молвил другу: «Значит, завтра в путь?

Не забывай в дороге помянуть

С молитвою святого Августина,

И здравы будут люди и скотина.

Будь осторожен, тать повсюду рыщет,

Будь осмотрителен в питье и пище,

Особенно при этакой жаре.

А коль с тобою приключится грех,

Ты знай, что здесь мы за тебя молиться

С кумою будем. Что ж, пора проститься.

Мне кажется, не надо тратить слов:

Да сохранит тебя святой покров.

А если нужно что, – и днем и ночью,

Всем рвением своим и всею мочью

Готов тебя во всем я замещать,

Добро твое всемерно защищать.

Но окажи и ты, кузен, услугу,

Как названому брату и как другу.

Ссуди мне сотню франков, – приобресть

Скотину некую; тут случай есть

Мне сторговать ее куда как сходно,

И если будет господу угодно

И торг свершу, то будет и твоей

Скотина та, со всей казной моей.

И денежки не задержу ни дня я,

Ведь сотня франков! Невидаль какая!

Все дело в том, чтоб их тотчас сыскать,

Товар в чужие руки не отдать.

Но только никому о том ни слова -

Не упустить бы случая такого.

Итак, прощай, кузен, за все mersi, [122]

А деньги незаметно принеси».

Купец достойный отвечал с охотой;

«Брат дорогой! Что приобрел работой

Иль сметкой я, ты все считай своим,

Ведь ты мне друг и давний побратим.

Не токмо что ничтожную услугу,

Которой просишь, – рад отдать я другу

Товар свой, золото – все, что захочешь.

Но знаешь, друг, когда весь день хлопочешь

Ты о делах, немудрено забыть

О дружеских услугах. Заплатить

Тот долг ничтожный сам уже ты вспомни

И золотом верни иль серебром мне.

Они в торговле нашей словно плуг;

Коль им пропашешь – станет полем луг

И золотой пшеницы принесет,

Ведь золото, – оно кредит дает».

И тотчас сотню франков он достал,

Чтоб передать монаху, и не знал

О займе том никто; так продолжали

Они беседу и попировали

До самой ночи. В полночь брата Жана

Все проводили. А поутру рано

В далекий путь отправился купец.

С ним рядом ехал дюжий молодец,

Его приказчик. В Брюгге добрались

Они в свой срок и рьяно занялись

Различными торговыми делами,

Покупками, продажами, счетами

И пересчетами своих долгов:

Нет времени у них для лишних слов -

Не то чтоб выпить иль повеселиться.

Но в Сен-Дени хочу я воротиться.

А там, едва настало воскресенье,

Молебствует о здравье и спасенье

Душ путешествующих братец Жан.

И, как всегда, кузен к обеду зван.

Подбрил монах тонзуру и бородку.

Он пробует вино и тянет водку.

И в доме все монаху очень рады.

Хозяйка – ей мерещились наряды -

От щедрости его пришла в восторг.

Ну, словом, был свершен меж ними торг:

Что, мол, за сотню франков покачает

Монаха до утра, и не узнает

О том никто. Ударив по рукам

(Жена была ученей многих дам),

Свой уговор они осуществили:

Друг друга оба до утра будили.

Позавтракав и всех благословив,

Монах уехал, весел и учтив.

Ни в ком не заронило подозренья

Обычное кузена посещенье:

Сегодня здесь ночует, завтра там.

Но братец Жан пока не нужен нам.

И вскорости, лишь брюггский торг закрылся,

Купец домой с товаром воротился,

Попировал с женой денек-другой

И снова собрался. Вишь, дорогой

Товар ему попался. Тысяч двадцать

Набрал он в долг, так надо отдуваться,

Купцам ломбардским денежки платить.

Вот и поехал денег он добыть

В Париж к родне столичной и друзьям,

А заодно пройтись по должникам.

И первым долгом он зашел к кузену, -

Не за деньгами, нет. В какую цену

Приятность дружбы с Жаном оценить?

Пришел он запросто его склонить

К пирушке братской, чтобы за стаканом

Всласть поболтать с дружком своим румяным,

Спросить, как он живет, и рассказать,

Как сам умеет ловко торговать

И брать взаймы не сотнями, а сразу

Держать на риск десяток тысяч мазу.

И как теперь, лишь денег бы достать,

А он сумеет куш большой сорвать.

Брат Жан ему: «Я радуюсь, мой милый,

Что в сей юдоли не напрасно силы

Свои расходуешь. Будь я богат,

Тебя ссудить всегда я был бы рад;

Ввек не забуду я, клянусь обедней,

Как ты помог по-братски мне намедни.

Твою услугу так я оценил,

Что вскоре долг свой братский уплатил

Твоей жене, почтенной и прелестной;

И все монетой самой полновесной

И в доказательство, что было это,

Могу назвать известные приметы…

Но, знаешь, друг, я вечером едва ли

Свободен буду, нынче вызывали

Меня к аббату. Надо ехать с ним.

И как ни хочется побыть с моим

Названым братом, надо послушанье

Нести покорно. Словом, до свиданья.

Жене своей ты передай привет,

И здравы будьте оба много лет.

А я спешу, весь мой багаж уложен».

Был осмотрителен и осторожен

Купец почтенный. Он имел кредит,

И скоро был мешок его набит

Дублонами; ломбардцам отдал долг он,

Запасся на остаток денег шелком

И тотчас же отправился домой,

Чтоб поделиться радостью с женой.

Ведь выходило, по его расчетам,

Что заработал он дорожным потом

И хитростью тысчонку с лишним франков.

Тем временем жена, встав спозаранку,

Его до ночи у ворот ждала

И с радостью в объятья приняла.

И во всю ночь они не засыпали

И отдыха друг другу не давали.

А поутру, забыв про все заботы,

Проснулся он и снова поработал,

Уж не боясь, что тем ее разбудит.

Она взмолилась: «Ну довольно! Будет!»

И все тянулась муженька обнять.

Но тут ему взбрело на ум сказать:

«А знаешь ли, жена, ведь я обижен

(Нет, нет, подвинься-ка сюда поближе).

Обижен тем, что ты мне не сказала,

Что без меня тут деньги получала.

С кузеном ты могла меня поссорить.

Его спросить я мог бы в разговоре

О сотне той, что он тебе отдал,

И в знак того залог какой-то взял.

И недоволен братец Жан был крайне,

Когда при нем я говорил о займе -

Нет, не о сотне, не о тех деньгах,

А о своих коммерческих делах.

Так знаешь ли, дружок, уговоримся,

Когда мы впредь надолго разлучимся,

При возвращенье, чур, мне говорить,

Кто долг вернул, а то меня корить

Не стали бы, что дважды я стараюсь

Свой долг взимать. Пойми, что обижаюсь

Я на забывчивость твою, не боле,

А так, ты знаешь, я тобой доволен».

Жена купца ни капли не смутилась

И на монаха рьяно напустилась: «Ах, гадкий лгун!

Ах, выдумщик негодный,

Хоть говоришь, что он кузен мой сводный,

Он про какие там приметы врал? Ну да!

Он деньги, точно, мне давал,