— Так жаль, что вы исчезли, — продолжал Каммлер. — Вам ведь известно, как я люблю театр. Кстати, насчет театра. Если вы выглянете из своей лачуги, то сможете увидеть меня у лаборатории вместе с двумя очень дорогими вам людьми.

Йегер подкрался к просвету в передней стене НП. Теперь Каммлера окружала целая толпа головорезов. Телохранители. Одного из них Йегер узнал сразу же: массивного, с грудой мышц Стива Джонса нельзя было спутать ни с кем. Йегер и представить не мог, что способен испытывать такую ненависть. Он ощутил непреодолимое желание ринуться вниз по склону с оружием наперевес.

— Все удобно устроились? — спросил голос Каммлера. — Тогда я начну.

Йегер увидел, как он отдал сигнал, и связанные фигуры Рут и Питера Майлза поставили перед ним на колени. Джонс встал у них за спиной и вытащил пистолет. Каммлер взмахнул рукой, и Джонс с силой ударил Питера Майлза рукоятью пистолета по голове. Старик рухнул на землю, но Джонс схватил его за волосы и вновь поднял.

— Думаю, вы это видели, — промурлыкал Каммлер. — К нам в лабораторию недавно привезли партию урана. Партию, в которую вы, умники, похоже, заложили какое-то взрывное устройство. Но, как видите, я бесконечно умнее вас и уж точно гораздо безжалостнее.

С этими словами он пнул Рут ногой между лопаток, и она рухнула на землю. Даже с такого расстояния Йегер услышал болезненный вопль. Стив Джонс своей огромной ручищей с силой дернул ее назад, вынудив снова встать на колени.

Йегеру казалось, что он вот-вот взвоет от ярости. Он просто пылал. Его кулак сжался с такой силой, что на ладони выступила кровь.

— Пошел на хуй, Каммлер! — прорычал он.

Каммлер расхохотался.

— О, я так не думаю… Вот что мы сделаем. Вы объясните, каким образом устроена бомба, и мы ее деактивируем. Видите ли, нас слегка беспокоит, что она может сработать от физического контакта: убираешь один из урановых слитков, и она взрывается. — Он сделал паузу. — Вы покажетесь, бросите свое оружие и спуститесь к нам. Вместе мы обезвредим вашу бомбу.

Йегер ничего не ответил.

— Я прошу по-хорошему, хотя, по правде говоря, это не просьба, — продолжал Каммлер. — Делайте, как я говорю, или Питер Майлз умрет. А вскоре и твоя любимая жена. Причем, полагаю, умрет так медленно…

Йегер накрыл «Иридиум» ладонью. Он взглянул на Повесу и Алонсо неожиданно ясным взглядом.

— Он — проклятый безумец. Однако мы знаем о его планах больше, чем он подозревает, а он о наших — меньше, чем ему кажется. И это означает, что мы можем его переиграть.

Он посмотрел на каждого из них по очереди.

— Вот как мы поступим: притворимся, что согласны с его требованиями. Но вы двое — вы взорвете трубопроводы. Когда они долбанут, внизу воцарится полный хаос. Воспользовавшись неразберихой, прорвемся на станцию. Вы вдвоем возьмете на себя опреснительную станцию, а мы с Наровой — жилой блок. Зачистив их, объединим силы и пойдем на штурм лаборатории.

— А как насчет Майлза и Рут? — спросил Повеса.

Йегер заскрипел зубами.

— Им придется самим о себе позаботиться. Будем надеяться, что во всеобщей сумятице они смогут сбежать. Или есть другие варианты? Взрыва трубопроводов он точно не ждет.

Один за другим все закивали головами в молчаливом согласии.

Йегер заговорил в телефон:

— Я слышу тебя, Каммлер. Мы спустимся и обезвредим ее, но, как только мы это сделаем, мы уберемся оттуда вместе с моей женой и Майлзом. Идет?

— Идет. Спускайтесь к нам.

— Спускаемся. Главный вход, — подтвердил Йегер.

Он положил трубку и взглянул на Повесу и Алонсо.

— Работаем. Идите к трубопроводам. Pronto^[69]. И удачи!

Алонсо и Повеса схватили оружие и рюкзаки.

— Увидимся в раю, — пробормотал Алонсо, выбираясь из НП.

Йегер усмехнулся:

— Закажите мне пива, когда доберетесь.

Алонсо с Повесой скрылись из виду.

Йегер положил в рюкзак несколько дополнительных гранат и магазинов, выбросив из него все ненужное. Взяв в руки «Турайю», он засомневался.

По спутниковому телефону он связывался с Бруксом, что очень важно. Также с его помощью он мог взорвать вольфрамовую бомбу, хотя вряд ли это удастся в ближайшее время, иначе он убьет сразу двух дорогих ему людей.

Подумав, он решил все-таки взять телефон с собой. Не хотелось бы, чтобы кнопку контролировал кто-то еще — например Нарова.

В динамике «Селекса» затрещал голос Повесы:

— Минутный отсчет, босс.

— Одна минута, — подтвердил Йегер.

Отсчет времени пошел.

70

Йегер и Нарова появились из бункера в сиянии утреннего солнца. По их подсчетам, взрыв должен произойти через пятьдесят секунд. Они остановились на вершине плато, где Каммлер мог их видеть.

Когда они начали спускаться по склону, Йегер почувствовал, что «Иридиум» завибрировал. Он взял трубку.

— Рад вас видеть, мистер Йегер, — объявил Каммлер. — И вас, мисс Нарова. Наслышан-наслышан. А теперь соблаговолите бросить оружие на землю и держать руки так, чтобы мы их видели… Но вас ведь четверо. Где же двое ваших друзей?

— Собирают свое барахло. Сейчас присоединятся…

Слова Йегера заглушил звук мощного взрыва над плато и, казалось, заставил содрогнуться весь склон. Йегер обернулся и увидел, как в воздух взлетают обломки. Над трубопроводом поднялся столб серого дыма. Послышался оглушительный рев, словно гигантский поезд с огромной скоростью мчится по призрачному тоннелю.

Поток воды устремился вниз по склону подобно приливной волне немыслимой силы; шум был таким, что Йегеру казалось, будто кто-то сверлит ему мозг. Мощная водная стихия вырывала из склона целые валуны, и они, подброшенные в воздух, обрушивались на землю в вихре брызг. Бурлящее цунами, подхватывая все новые камни, деревья и грязь, с бешеной скоростью приближалось к станции.

Йегер и Нарова ринулись вниз, поскальзываясь и съезжая по склону. Неодолимая сила потока под ними обрушилась на защитный периметр станции. Прочное ограждение изогнулось и рухнуло, словно солома под ударами града. Мотки колючей проволоки оказались на земле. Не выдерживая ударов огромных валунов, бетонные столбы ограды с оглушительным треском ломались.

Первым препятствием на пути потока оказалась генераторная, расположенная прямо под тремя взорванными трубами, ставшими похожими на орудийные стволы. Всего за несколько секунд подхваченные водой камни и обломки подобно пушечному залпу ударили в заднюю стену. Несущийся по склону поток успел набрать такую силу, что срывал двери с петель и выбивал окна.

Бурлящая вода вперемешку с обломками ворвалась в генераторную, неся с собой грязь, камни и щепки, которые еще недавно были ветвями деревьев. Волна накрыла первую из массивных турбин, вызвав короткое замыкание; турбина возмущенно выпустила облако пара и сердито заискрилась.

Цунами продолжало нести разрушения, и рев взорванных труб эхом отдавался по долине. Вода затопила жилой блок и гидролизную станцию. Сотни рабочих бросились наутек. Они думали лишь о том, как спастись.

Единственным зданием, которое поток обошел стороной, оказалась лаборатория, прикрытая нависавшей над ней скалой и расположенная выше по склону. Но вот поток накрыл последний из генераторов, и свет погас. Все оборудование, включая трехмерные принтеры профессора Канджона, безостановочно производившие компоненты для последних СЯУ, остановилось.

В самом охраняемом дальнем крыле лаборатории профессор Канджон вылез из-под стола, под которым прятался. Он на ощупь нашел выключатель, несколько раз щелкнул им, однако ничего не произошло. Окон в лаборатории было мало, так что внутри царила непроглядная тьма. Профессор боялся темноты с девятилетнего возраста; тогда к ним в дом посреди ночи пришла северокорейская тайная полиция и силой увела отца, которого он с тех пор больше не видел.

Он включил свой фонарик и попытался найти путь к выходу. Сейчас профессор мог думать лишь о том, чтобы убраться отсюда ко всем чертям и спасти свою шкуру.