Из-за ее внезапного ухода в комнате воцарилась неловкая тишина. Первым паузу нарушил Повеса. Он с осуждением взглянул на Йегера:

— Просто чудесно. Ты всегда был настоящим образцом такта. И, судя по всему, им и остаешься.

Йегер вздрогнул.

— Ну, это правда. Они были как пара голубков.

Во время предыдущей миссии сын Каммлера Фальк сыграл несколько двойственную роль. Нарова стала считать его чуть ли не ангелом во плоти, однако Йегер не слишком ему доверял.

Фальк сменил фамилию Каммлер на Кениг, очевидно, в стремлении дистанцироваться от нацистского прошлого своей семьи. Но после того, как Йегер и его команда разрушили мрачный заговор Каммлера, нацеленный на возрождение рейха, Фальк исчез из поля зрения. Совсем.

В последний раз Фальк дал о себе знать, когда прислал Йегеру текстовое сообщение, в котором пытался оправдаться: «Мой отец укрылся в своем логове… Я ни в чем не виноват. Он безумец».

Больше вестей от него не было.

По мнению Йегера, это весьма подозрительно. Люди не исчезают просто так, без всякой причины. Зачем убегать, если ты невиновен?

— Фальк звонил Ирине, — объявил Майлз. — Несколько раз за восемь часов. Он использовал «Этако ти-эль-икс» китайского производства, нечто вроде спутникового телефона для бедных. Аппарат прекрасно ловит сигнал по всему Китаю и идет с двумя слотами для сим-карт. Он решил использовать обычную сим-карту, несмотря на то что она стоит на одном из первых мест в нашем глобальном списке слежения. Похоже, он установил телефон в режим автодозвона. Разумеется, ему никто не ответил, ведь Ирина в тот момент была в бразильских джунглях.

— Значит, Фальк объявился. И где же он? — спросил Йегер.

— Ну, в этом-то все дело. Он в Китае, в отдаленном приграничном регионе в самом сердце Гималаев. — Майлз сверлящим взглядом посмотрел на Йегера. — Найди Ирину, извинись и приведи сюда. Это должны слышать все.

Йегер вышел из комнаты. Обнаружив Нарову, он не знал, что сказать, поэтому решил говорить прямо:

— Слушай, извини. Я просто подначивал тебя. Я не имел в виду ничего такого.

Нарова набросилась на него:

— Знаешь что? Меня тошнит от тебя. Тошнит от твоей проклятой глупости.

В воздухе повисла напряженная пауза. Йегер понимал, к чему она клонит, — между ними пробежала искра, их тянет друг к другу.

Сердцем он понимал, что влюбился. Но это была любовь, в которой он не мог признаться. Из-за чувства вины по отношению к Рут он отрицал сам факт существования светлого чувства, делал вид, что никакой любви нет.

— Хочешь знать правду? — продолжала Нарова. — Хочешь знать, почему я отправилась охотиться на Каммлера в одиночку? Потому что я перестала тебе доверять. И мне нужно было скрыть это от тебя, Кауара’га.

Кауара’га. Охотник. Несколько месяцев назад причудливое имя дали Йегеру в одном изолированном племени амазонских индейцев, которые пошли на жертвы, чтобы помочь ему выполнить задание. С тех пор Нарова шутливо называла его этим именем. Однако теперь она, похоже, утратила в него всякую веру.

Йегер провел рукой по волосам. Он не знал, что сказать.

— Думаешь, я призналась бы тебе, чем занимаюсь, понимая, что ты моментально выложишь все своей жене? — не унималась Нарова. — Ей больше нельзя доверять!

— Думаешь, она нас предаст? Считаешь, что расскажет обо всем Каммлеру? Но у тебя нет доказательств. — К Йегеру наконец вернулся дар речи. — Ни единого доказательства. Ты не можешь быть уверена… В любом случае она никогда тебе не нравилась. Это факт.

Нарова сокрушенно покачала головой.

— Скажи: накануне ее исчезновения ты разговаривал с ней? Говорил что-нибудь о Каммлере? Что-то такое, что могло бы спровоцировать ее побег? Говорил?

Йегер вспомнил об электронном письме, которое отправил вскоре после полного мрачных открытий визита в санкт-георгенские туннели: «Я здесь кое на что наткнулся. Есть вероятность, что Каммлер все еще может быть жив».

Возможно, это не похищение. Может быть, то самое электронное письмо подвигло его жену на побег. Но сбежать к Каммлеру? Чем больше он силился понять ее поступок, тем больше у него возникало сомнений. Он больше не знал, что и думать.

— У нее посттравматическое стрессовое расстройство, — возразил Йегер упрямо. — Она не способна мыслить ясно. Она в замешательстве, страдает и действует иррационально. К тому же есть множество объяснений ее исчезновения, начиная с очевидного: ее похитили люди Каммлера…

Он замолчал на полуслове.

Нужно наконец быть честным с самим собой. Он уже давно попал под ускользающее очарование Наровой. Попал, будучи семейным человеком — имея детей, в которых души не чаял, и жену, которую любил. Но это осталось в прошлом. Он понимал, что теряет Рут. Возможно, уже потерял. И тем не менее по-прежнему пытался оттолкнуть Нарову.

Однако, несмотря на все попытки Йегера дистанцироваться, его внутренняя связь с этой таинственной женщиной становилась сильнее с каждым днем. Его сердце все больше отдалялось от женщины, которую он когда-то любил, и Йегер боялся, что, если позволит себе сблизиться с вихрем из пламени и льда, который олицетворяла Нарова, то просто сгорит.

Титаническим усилием воли он выбросил лишние мысли из головы.

Существовал лишь один способ разобраться со своей жизнью раз и навсегда: найти Каммлера.

44

В неловкой тишине Йегер и Нарова вернулись в комнату, выполнявшую роль зала оперативных совещаний. Никто их ни о чем не спрашивал. В каком-то смысле это было и не важно. Значение сейчас имела лишь их совместная операция.

Майлз торопливо пересказал Наровой историю звонков Фалька Кенига.

— Мы отследили его телефон до отдаленного района в китайских Гималаях. С Китаем имеются определенные сложности, однако нам удалось получить несколько снимков в высоком разрешении. Мы предполагаем — да практически уверены, — что на них может быть зафиксирована новая оперативная база Каммлера.

— Почему в Китае? — удивилась Нарова. В одно мгновение она вновь стала предельно сконцентрированной.

— Там есть все, что нужно. Удаленность. Недоступность. Полная автономность от внешнего мира. Но, что самое важное, это место просто идеально скрыто от посторонних глаз. Можно подготовить там целую армию или создать ядерные ракеты, необходимые для нанесения массированного удара, — никто и в ус не дунет. Я отправлю снимки по электронной почте — сами увидите, что я имею в виду.

— Один вопрос, — вмешался Йегер. — Зачем Фальку Кенигу многократно звонить с мобильного, за которым, как ему должно быть известно, пристально следят? Если он вместе со своим отцом, самым разыскиваемым человеком в мире, то зачем выходить на связь?

— В том-то и дело, — ответил Майлз. — Мы не считаем, что он пытается скрываться. Скорее всего, он хочет, чтобы его нашли.

— Думаешь, его удерживают против воли? — спросила Нарова. — Как пленника собственного отца?

— Подозреваем, что да. А той ночью ему удалось выйти на связь. Мы полагаем, что случилось нечто, позволившее ему сделать эти звонки, однако больше у него такой возможности нет.

— Номер, привязанный к сим-карте, которая, как ему известно, находится под наблюдением, — задумчиво произнес Йегер. — Ее легко отследить, и он использует ее ночью, когда у него появляется шанс. А утром вновь пропадает.

— У нас тоже были разные мысли, — подтвердил Майлз. — Но мы не можем быть ни в чем уверены. Он вполне мог помириться со своим отцом, вступить с ним в сговор. Эти звонки запросто могут быть уловкой, чтобы заманить нас в засаду.

— Маловероятно, — заметила Нарова. — Это противоречит всему, что я знаю о Фальке и о его отце.

Йегер искоса взглянул на нее:

— Ожидай неожиданностей. День первый, урок первый.

— Я и ожидаю. Но я также доверяю своим инстинктам, — огрызнулась Нарова. — Поверь, это крик о помощи.

— Мы трижды проверили данный район, — вмешался Майлз. — Единственный способ убедиться в том, что там находится новая оперативная база Каммлера, — это отправить туда вас, ребята. Мы хотим, чтобы вы все увидели своими глазами как можно скорее. Тогда мы сможем быть уверены, что наша обманка взорвет именно тот объект, который нам нужен.