Девочка провела ладонью вокруг куста, выбирая, и наконец остановилась возле одного нежного бутона, едва раскрывшегося. Порыв ветра качнул куст. Цветок упал в ее руку.

– Это… – Девочка подыскивала слова, но их не было во всем обширном словаре мисс Далфин.

– Чудо? – скупо улыбнулся Марко. – Да, пожалуй, что и так. Пойдем. А то хозяин дома подумает, что мы решили выкопать его шиповник.

– Кому в голову может прийти мысль выкопать чужой шиповник? – Дженни оторопела.

– Дружок, ты даже не представляешь, насколько богата человеческая природа.

Дорога, пустынная в этот час (впрочем, по окончании туристического сезона Бигбери-он-Си практически вымирал), привела их в город.

На глаза ей попался тот самый флюгер, на котором сидела чайка, когда утром они шли за город. Та самая, «говорящая» чайка, перед которой Марко извинялся за ее поведение. Хотя она ничего и не сделала.

– Так что тогда случилось с чайкой?

– Ты обругала ее, причем довольно грубо.

– Просто палец наставила… – рассеянно заметила Дженни, нюхая сорванный цветок.

– У тебя нет «просто пальцев»! Отныне ты – полноправный член Магуса. Ты прошла ритуал Древней земли, ты выдержала первое посвящение. Каждое твое слово, каждый поступок имеет значение. Я же говорил тебе: у людей Магуса нет магии. Ни огненных шаров, ни молний. Ни проклятий, болезней и порчи.

Дженни подумала, что от пары молний в рукаве она не отказалась бы.

– У Фреймуса монстры и чудовища, проклятия там всякие и весь его колдунский арсенал. А мы, похоже, просто фокусники, стибрившие пару трюков у эльфов. – Девочка закинула фоссу на плечо. Зверюга тяжелела с каждой минутой. – Во сне Лас был прекрасным львом. Грива его пылала. Он со мной разговаривал. А здесь он просто сонный львенок, который оттянул мне все руки. Вот выбежит на меня какая-нибудь страхолюдина из лаборатории Фреймуса, я ее веткой шиповника сражу?

– Как-то одного бога убили хилым побегом омелы[12]. Я бы не стал недооценивать растения.

– Марко, зачем я зубрила повадки монстров, если у меня нет оружия?

– К чему тебе оружие, если в любое мгновение весь мир готов прийти тебе на помощь?

– Но как? – растерялась Дженни.

Вместо ответа фокусник раскрыл зонт над головой. Девочка зажмурилась – ей совсем не хотелось на Дорогу Снов. Однако Марко решил использовать зонт по прямому назначению – в качестве защиты от дождя.

По небу резво ползли два белых облачка. Дженни хотела съязвить, но внезапный порыв холодного ветра заставил поежиться. Низкие облака наползали с моря, обкладывали небо, закрывали вечерний свет солнца. Долгий раскат чугунным шаром пробежал от края до края неба, гремя и подпрыгивая на воздушных ухабах. Над островом сверкнула молния. Ветер описал круг в небе, веселой метлой прошелся по улицам Бигбери. Пригнул ветви деревьев, захлопал незакрытыми ставнями окон, закачал фонари и колокольчики у дверей. По улице промчалась газета: дикой птицей она металась от стены к стене, будто стучась в запертые двери и прося ее впустить, а после, не найдя приюта, взвилась в почернелое небо и пропала. Вслед за ветром на узкие улочки и тупики Бигбери опустились быстрые сумерки.

– Для стороннего взгляда мы – творцы случайностей, Джен, – повышая голос, сказал Марко. Он придерживал шляпу рукой, а другой старался не упустить зонт – тот настойчиво рвался вслед за газетой. – Мы не создаем чудес, мы их свидетельствуем. Наша магия – это искусство оказаться в нужном месте в нужное время.

– По-моему, это совсем не нужное время! – заметила Дженни сквозь шум набегающего дождя. – И не нужное место…

И тут дождь их настиг. Сперва тонкие нити ударились в мостовую, высекая брызги, а затем надвинулась серая пелена, и через секунду уже ручьи бежали вниз к набережной, к потемневшему морю.

Девочка юркнула под зонт.

– Зачем ты это сделал?

– Что? – удивился Марко.

– Вызвал дождь. Дошли бы до дома, тогда бы и показывал фокусы.

– Джен, я не заклинатель дождя.

– Хватит разыгрывать! Сам же сказал…

– Дождю давно пора было пролиться. – Марко сощурился в грохочущее небо. – Я только попросил его немного поторопиться.

– И ты здесь ни при чем…

– Разве только капельку, – скаламбурил Франчелли.

Он передал зонт Дженни и шагнул под ливень.

– Простудишься…

Марко махнул рукой – дескать, пустяки, и Дженни подчинилась: она чувствовала, что дед приготовил еще какой-то аттракцион. Мимоходом она заметила, что на зонте нет зрачков Аргуса, – это был обыкновенный черный зонт, каких миллионы во всем мире.

– Так что же, я могу попросить обо всем? – не понимала Дженни.

Они уже поднимались по Черри-стрит, где в конце улицы располагался их дом. Дождь лупил по окнам и асфальту, гремел по крышам и шумел в водостоках.

– Нет. Если ты просишь невозможного, этого не произойдет. Например, чтобы река потекла вспять или дерево отошло в сторону, вряд ли это сбудется. Хотя… говорят, что кое-кому удавалось остановить реку. И потом, за всякую просьбу надо чем-то платить.

– В смысле?

– В прямом. Ты одалживаешь чудеса у этого мира. Значит, должна что-то давать взамен.

– Что я могу дать шиповнику? – поразилась Дженни. – Удобрений?

– А почему бы и нет? – улыбнулся Марко, открывая калитку. – Давай продолжим завтра. Тебе надо отдохнуть.

Дженни и сама чувствовала, что валится с ног. Сгрузила все еще продолжающего дрыхнуть Ласа на стул на кухне (когда проснется, сам к ней поднимется), сняла пальто и повесила на крючок у двери.

Надела тапки. И остановилась.

Пальто и шляпа Марко были сухими. Абсолютно.

«Нет уж, хватит на сегодня чудес, – решила девочка и пошла наверх. – Без фокусов Марко не может».

На середине лестницы она вдруг вспомнила, что еще в этот ненормальный день ее удивило.

– Марко…

– Что, дорогая?

– А что за песню ты пел, когда я проснулась? И на каком языке? И что за барабанчик?

– Это шаманский барабанчик, – объяснил дед, выходя из кухни с сэндвичем. – Их используют, чтобы ввести человека в транс или чтобы указать путь на Дороге Снов. Возвратная песня предназначена для этого же. А пел я на русском.

– На русском?! Ты знаешь русский?! Откуда?

Марко Франчелли – это лучший интернет-магазин накануне Рождества. Никогда не угадаешь, какой акции от него ожидать.

– Чтобы твоя кровь откликнулась, – туманно пояснил Франчелли. – Твоя мама была наполовину русской. А ты, соответственно, на четверть русская.

Это добило Дженни окончательно.

– Все, с меня хватит. – Она поднялась в свою комнату и, не расстилая постель, рухнула спать.

«Надо бы расспросить деда завтра о той призрачной охоте и Охотнике с костяным рогом», – расслабленно подумала она, уже уплывая в темноту.

Проснулась она поздно. Марко не будил ее, а Лас такой ерундой принципиально не занимался – он пришел среди ночи и спал в ногах.

Дженни лениво потянулась. К счастью, этой ночью ее ни по каким Дорогам Снов не носило. Нет, ей снился самый обыкновенный сон, составленный из обрывков дневных впечатлений, перемолотых в мелкую кашицу.

«Сегодня же суббота! – поняла она. – Выходной. Пол придет. И мы куда-нибудь сходим».

Розалинда Ллойд не оставляла своих попыток завоевать сердце Марко и вела планомерную осаду. Она приносила по утрам блинчики с джемом, развлекала Марко разговорами о климате Южной Англии и продолжала использовать внука, чтобы убрать Дженни и остаться с дедом наедине.

Дженни хихикнула. Скорее Луна упадет, чем дед поддастся чарам миссис Ллойд.

«Знала бы старушка, кто такой Марко Франчелли и на что он способен!»

Она вытянула из-под ворота сорочки цепочку с кулоном. Какая же все-таки изящная вещица. Она с ним не расставалась с тех пор, как тот смешной человечек… Теодорус, кажется, вручил ей письмо[13].