123

В процессе развития недоразвитых именно с особой силой выступает необходимость планомерности и выдержки, т.е. «необходимость ждать».

«И цзин, или Книга перемен»

Перевод Ю. К. Щуцкого

Следующие две недели все в агентстве были очень заняты, направив почти все усилия на подтверждение теории Страйка о судьбе Утонувшего пророка.

Мидж, которая с готовностью согласилась на, возможно, опасную работу по поиску вещественных доказательств в лесу на ферме Чапмена, благополучно и с триумфом вернулась из Норфолка. Учитывая, что у агентства не было доступа к лаборатории судебно-медицинской экспертизы, единственная надежда на анализ находок Мидж возлагалась на его проведение в контексте полицейского расследования, которому еще не дали ход, и непонятно было, дадут ли вообще. Все, что она вынесла из леса на ферме Чапмена, теперь было аккуратно завернуто в пластиковые пакеты и лежало в офисном сейфе.

После недели блуждания по разным местам вероятной встречи, Барклай успешно нашел человека, с которым Страйк так хотел его свести, и со сдержанным оптимизмом, учитывая пристрастие этого субъекта к выпивке и военным анекдотам, решил, что еще несколько бесплатных кружек пива — и Сэма пригласят домой.

— Не торопись, — предупредил Страйк. — Один неверный шаг может вызвать подозрение.

Шах оставался в Бирмингеме, где не все его действия были законными. Как следствие, Страйк и Робин не собирались делиться выводами Дэва на встрече со своими четырьмя знакомыми полицейскими. Она состоялась вечером во вторник в той весьма полезной комнате на нижнем этаже «Летающей лошади» через две недели и один день после того, как в Страйка и Робин стреляли. Страйк, чувствуя, что все более расточительно распоряжается деньгами сэра Колина Эденсора, заплатил за аренду и ужин из собственного кармана, обещая бургеры и картофель фри, чтобы умаслить своих знакомых, пожертвовавших несколькими часами свободного времени.

К несчастью для Страйка, сам он на встречу опоздал. В тот день он ездил в Норфолк и обратно на взятой напрокат «Ауди А1» с автоматической коробкой передач. Разговор, ради которого он там был, занял больше времени, чем он ожидал, педали незнакомой машины тяжело давались его правой ноге, на обратном пути в Лондон он попал в пробку, и все это, вкупе с напряжением от постоянной проверки, не следят ли за ним, наложило на его лицо отпечаток легкой хмурости, которую ему пришлось превратить в улыбку, когда он спустился в комнату внизу, где нашел Эрика Уордла, Джорджа Лейборна, Ванессу Эквензи, Райана Мёрфи, Робин, Уилла, Флору и Илсу.

— Извините, — пробормотал Страйк, расплескав немного пива из своей кружки, когда неуклюже опустился на свободное место за столом. — Тяжелый день.

— Я уже тебе заказала, — сказала Робин, и Страйк заметил раздражение на лице Мёрфи при этих словах.

Робин чувствовала себя неловко. Она знала, что Уилла уговорили прийти Пат и Деннис, причем последний твердо заявил Уиллу, что у того проблема курицы и яйца и он сам должен ее решить. С тех пор как они с Флорой и Илсой спустились в подвал «Летающей лошади», Уилл, выглядевший бледным и взволнованным, почти не разговаривал. Между тем, чтобы вызвать хоть малейшую улыбку у Флоры, которая в данный момент нервно сжимала руки под столом, потребовались и веселая болтовня Робин, и выражение благодарности за ее присутствие. Робин уже успела заметить свежий след от самоповреждения у нее на шее.

Помимо беспокойства о том, как эта встреча может повлиять на двух психологически неустойчивых бывших адептов церкви, Робин чувствовала, что между Уордлом и Мёрфи возникло напряжение; последний еще до прихода Страйка стал вести себя категорично и резко.

После несколько натянутой светской беседы Страйк перешел к теме встречи. Полицейские молча слушали, как Страйк перечисляет основные обвинения в адрес церкви, избегая упоминаний об Утонувшем пророке. Когда Страйк сказал, что Флора и Уилл готовы дать показания о том, чему, будучи адептами церкви, они стали свидетелями, Робин увидела, как побелели костяшки пальцев Флоры под столом.

Еду принесли раньше, чем служители закона успели задать какие-либо вопросы. Как только официантка ушла, заговорили сотрудники уголовного розыска. Как Страйк и думал, поначалу они были настроены если не скептически, то осторожно.

Он ожидал их сдержанной реакции на обвинения в торговле детьми, учитывая, что ни Уилл, ни Флора никогда не были в филиале ВГЦ в Бирмингеме, который, как предполагалось, служил базой для этого бизнеса церкви. Никто не был настроен оспаривать вслух сделанное дрожащим голосом заявление Флоры, уставившейся в стол перед собой, о том, что ее неоднократно насиловали, но Робин возмутило, что потребовалось ее собственное подтверждение насчет Домиков для уединения, чтобы стереть выражение сомнения с лица Джорджа Лейборна. Она без обиняков описала о своих близких встречах с Тайо и вид несовершеннолетней девочки, выходящей из Домика с Джайлзом Хармоном. Имя романиста показалось Лейборну незнакомым, но Уордл и Эквензи обменялись взглядами и достали блокноты.

Что касается утверждения о том, что церковь неправомерно хоронит тела без регистрации смертей, Робин подумала, что его можно было бы отбросить как бездоказательное, если бы не неожиданное вмешательство Уилла.

— Они действительно хоронят их незаконно, — сказал он, прервав Лейборна, который выпытывал у расстроенной Флоры подробности. — Я тоже это видел. Прямо перед моим побегом они похоронили ребенка, который родился с... ну, не знаю, что с ним было. Его никто не видел, кроме Чжоу.

— Джейкоба? — переспросила Робин, оглядываясь на Уилла.

—Да. Он умер через несколько часов после того, как ты сбежала. Его похоронили на дальнем конце поля, у дуба, — сообщил Уилл, который раньше не рассказывал об этом. — Я видел, как они это делают.

Робин была слишком расстроена этой информацией, чтобы произнести что-либо, кроме «О».

— И, — добавил Уилл, — мы... я должен был помогать...

Он сглотнул и продолжил:

— ...Мне пришлось помочь откопать Кевина. Сначала его похоронили в поле, но потом тело перенесли на овощную грядку, чтобы наказать Луизу — его... мать.

— Что? — спросила Ванесса Эквензи, ее ручка зависла над блокнотом.

— Она пыталась… хотела посадить для него цветы в поле, — продолжил Уилл, покраснев. — Кто-то увидел ее и доложил Мазу. А Мазу сказала, что, если она хочет посадить что-то на могилу Отступника, пусть сажает. И Кевина выкопали, перезахоронили на овощную грядку и заставили Луизу посеять там морковь.

Наступившую после этих слов ужасающую тишину нарушило жужжание мобильного Страйка. Он взглянул на полученное сообщение и поднял глаза на Уилла.

— Мы нашли Линь: ее перевезли в Бирмингем.

Уилл выглядел ошеломленным.

— Ее отпустили для сбора пожертвований?

— Нет, — сказал Страйк. — Она на территории церкви, помогает ухаживать за младенцами.

Он ответил на сообщение Шаха, дав дальнейшие инструкции, и посмотрел на полицейских.

— Послушайте, мы не настолько глупы: нам известно, что вы не можете санкционировать и тем более гарантировать проведение столь крупного расследования прямо сейчас, сегодня. Но здесь присутствуют два человека, готовые дать показания о широкомасштабной преступной деятельности, и мы уверены, что их будет гораздо больше, если только вы сможете попасть в эти филиалы церкви и начнете задавать вопросы. Робин также готова рассказать в суде обо всем, что она видела. Того, кто уничтожит ВГЦ, ждет известность — сказал Страйк, — и у меня уже есть журналист, которому не терпится выступить с разоблачением.

— Это ведь не угроза? — спросил Мёрфи.

— Нет, — ответила Робин, прежде чем Страйк успел что-либо сказать, — это факт. Если мы не сможем добиться полицейского расследования без участия прессы, мы предоставим сведения журналисту и попытаемся зайти с этой стороны. Если бы вы побывали там, как я, вы бы поняли, почему имеет значение каждый день свободы действий ВГЦ.