Дима включил музыкальные клипы, сделал погромче. Он любил всевозможное ретро. От ритмичных звуков стало чуть веселее. Он даже задвигался в такт, доставая из буфета кружку. Бокалов у него не было. Придётся пить из той же посуды, что и кофе. Ну да он не аристократ. А что, собственно, высиживать? Можно ведь немного поднять настроение с помощью шампанского? Подпевая «Алло! Аалло!» он начал откручивать проволочную спираль, чтобы откупорить бутылку, как вдруг по квартире разлилась мелодичная трель дверного звонка. Парень нахмурился, недоумённо соображая, кто бы это мог быть.

«Не открывай!» – шепнул кто-то над самым ухом. Дима вздрогнул и огляделся. Никого не было. Звонок повторился. Буров пожал плечами, поставил на стол бутылку и пошёл открывать.

За дверью стояла женщина примерно таких же лет, как мама Димы. В засаленной коричневой куртке, сером махровом халате и тапочках на босу ногу. Буров открыл дверь, поздоровался, вопросительно глядя на неё. Видимо, соседка, у которой что-то случилось. Или соль закончилась.

– Здрась, – кивнула женщина и Буров заметил нездоровую отёчность её лица.

– Что-то случилось? – с неловкостью спросил Дима, потому что женщина молчала и смотрела исподлобья мрачным похмельным взглядом.

– Ага. Пусти в гости, поговорить надо, – глухо раздалось из кривящегося не то в усмешке, не то в попытке улыбнуться, рта.

– Конечно, заходите, – Буров посторонился, пропуская незнакомку, решив быть вежливым до конца. «Не пускай, дебил!» – рявкнул кто-то над ухом так громко, что Дима присел, чувствуя, как холодеет низ живота. Он лихорадочно огляделся, но никого не увидел.

«Что за чертовщина происходит! Может, переутомился?» – подумал Буров, выпрямляясь и растерянно улыбаясь женщине. Та, то ли сделав вид, что никаких восклицаний не было, то ли на самом деле не услышав ничего, независимо продефилировала мимо и направилась прямиком на кухню, где Буров планировал скромное застолье. Там она по-хозяйски уселась за стол и оглядела миску с салатом, пустую тарелку и кружку. Особо пристально, как будто гипнотизируя, посмотрела на бутылку шампанского.

– Что-то случилось? – повторил свой вопрос Буров, ощущая себя зашедшим в гости на огонёк.

– Ага. Но сначала надо выпить. И тебе обязательно. Нельзя такую историю насухо принимать, нутро скукожится, – туманно произнесла женщина.

Дима с сомнением посмотрел на тётку, размышляя, не явилась ли к нему обычная выпивоха, которой просто вздумалось на халяву подлечить измученный воздержанием организм. Но почему именно к нему? Нет, тут что-то не то. В конце концов, что ему, жалко шампанского? Всё равно он планировал выпить чисто символически. Требовательный взгляд женщины развеял остатки сомнений.

– Налей! – выдохнула женщина, хмуря брови над опухшим лицом.

Дима послушно достал вторую посудину, аккуратно откупорил бутылку, разлил шампанское по кружкам. Пенистая шапка тут же хулиганисто перевалилась через край, и Дмитрий торопливо прильнул губами к своей чашке. Женщина сделала глоток, посмотрела на парня тоскливым взглядом, и, скорчив гримасу отвращения, поставила кружку на стол.

– А есть чё посерьёзнее? Я катастрофически трезвею, а с этого лимонада меня пучит! – заявила она, уставившись на Диму мутными с красными прожилками капилляров, глазами.

Парень встал с места, открыл дверцу шкафчика, вытащил из его недр марочную бутылку коньяка, которую коллеги подарили на его день рождения. Грязно-серые, как будто припорошённый пеплом снег, глаза его собеседницы загорелись радостью.

– Пойдёт такое? – спросил Дима, но даже не успел договорить, как бутылка оказалась уже в руках женщины. Ловким движением она свинтила крышку и сделала длинный глоток прямо из горлышка.

– Самое оно! – довольно заявила она и вновь прильнула к бутылке.

Дима невольно сглотнул, глядя на собеседницу, которая пока не торопилась рассказывать, зачем пришла. Видимо, не набрался нужный градус. Лишь по истечении некоторого времени муть в глазах женщины растворилась, на лице заиграл румянец, распухшие губы растянулись в довольной улыбке. Буров к тому времени сидел на стуле, скучающе смотрел на монитор ноутбука. Не настолько он страдал от одиночества! До Нового Года оставалось полчаса и меньше всего ему хотелось отмечать праздник в такой компании.

«Гони её!» – раздался громкий шёпот прямо в Димино ухо, и парень вскочил с места, в панике оглядываясь.

– Не скачи! Сядь! – приказала женщина и лицо её стало таким строгим и внушительным, что Буров изумился перемене и даже забыл о голосе. Покорно уселся обратно. Она протянула руку и сунула в его руку кружку. Дима посмотрел на изменившееся лицо и залпом допил шампанское.

– Итак. Для начала представлюсь. Меня зовут Анна Петровна. Я твоя соседка. Сейчас скажу то, от чего ты сочтёшь меня сумасшедшей, но не торопись с выводами. Я – дочь Деда Мороза. Мама Снегурочки.

– А? – Буров открыл рот, решив, что ослышался. Но женщина кивнула, подтверждая, что не в нём дело.

– Ага. Ты всё правильно услышал. Я – мама Снегурочки. Про отца не спрашивай, был там один… В общем, считай меня матерью-одиночкой. Сейчас у нас большое горе – скончался мой отец, тот, кого все называют Дед Мороз.

– Я думал, он давно того, – пытаясь определиться, что делать с сумасшедшей, которая почему-то выбрала для своих откровений именно его, сказал Буров.

– Да ни фига! – вскричала Анна Петровна так громко, что Дима вздрогнул и на всякий случай немного отодвинулся вместе со стулом. – Всё с ним было в порядке! Но в последние годы… Споили Деда! До лета начал пропадать в загулах! А нам летом нельзя здесь находиться, мы на дачу уезжаем в Арктику. Снегурочку, кстати, ты сегодня видел.

– Никого я не видел, – серьёзно возразил парень.

– Видел! Возле нашей двери стоял, уши прохлаждал! – торжествующе замахала руками женщина. Дима отодвинулся ещё дальше.

– Так а я… Я чем могу помочь? – Буров вконец растерялся, не представляя, что делают в подобных случаях. Вызывают «неотложку» или просто деликатно выставляют за дверь?

– Отлично! – Анна Петровна довольно потёрла руки и Буров обратил внимание, какие длинные, отталкивающе жёлтые и загнутые у неё ногти. Больше напоминающие когти, – отлично, мы добрались до самого главного! Ты должен будешь заменить Деда Мороза!

«Приехали!» – Обречённо подумал Буров, сообразив, что больше отодвигаться некуда. Он и так уже сидел почти на пороге. На душе стало так скверно, как будто он только что узнал о смерти бабушки. Он вспомнил тот день. Он ведь искренне переживал тогда, даже заплакал, когда никто не видел.

Голова кружилась всё сильнее. От шампанского, что ли, вяло подумал он, потянулся и нажал на кнопку включения чайника. Надо выпить кофе, может быть, мозги встанут на место. Вопрос, как быть с сумасшедшей оставался открытым. К тому же она выпила и теперь может быть агрессивной. Наконец, парень решился, отодвинувшись ещё немного.

– Мне… мне кажется, что вам лучше бы домой пойти, – голос Димы предательски дрогнул. Он обдумывал, как бы технично спровадить несчастную больную.

– Не веришь? – на лице Анны Петровны появилась зловещая улыбка, – ты не веришь, мальчик мой?

Она встала со стула, протянув руку к шкафчику, открыла дверцу и безошибочно вытянула из его недр круглое зеркало, как будто знала, что оно именно там и лежит. Предмет находился там с тех пор, как заехал Буров. Видно, оставил кто-то из прежних жильцов. Диме зеркало не мешало, лежит себе, да и пусть. Сейчас его охватило смутное беспокойство.

Но ничего сказать он не успел. Дама вытянула трубочкой губы и подула на блестящую поверхность, осторожно, как на блюдце с горячим чаем. Побледневший Буров поднимался с места, когда женщина ткнула зеркало ему прямо в лицо и Дима онемел, застыв в нелепой позе на полусогнутых ногах.

На серебристой глади словно выписанные диковинной кистью, распускались морозные узоры, как на оконном стекле в морозный день. Буров протянул руку, не веря глазам, коснулся поверхности зеркала. Кончики пальцев ощутили мгновенный холод. Дима поднёс руку к глазам: на коже таяли хрупкие льдинки, оставляя капли воды.