Взгляд, которым его после этих слов одарил бледно-зелёный Лёха, был ну очень красноречив.

— Блин, что с тобой не так? — зашептал старлей. — Я сейчас вырублюсь, а тебе хоть бы хны, ещё и жрать собрался!

— Вот, припёрло что-то, — смущённо ответил Валерка, а сам сделал большие глаза. Ну не объяснять же Лёхе, почему он так внезапно проголодался! Полицейский, впрочем, быстро сообразил в чём дело — только накануне ведь удивлялся, куда в Валерку столько влазит, и объяснения выслушал внимательно, так что вспомнил быстро, и при докторе развивать неудобную тему не стал.

Операция вышла долгая, и на каждый пострадавший орган пришлось жертвовать немного крови. Действительно, немного — доктор расходовал её очень экономно. Вот только органов было очень много. Сшили разорванную печень — нужно залить кровь. Позвоночник — снова кровь.

— А он приживётся? — спросил Лёха, когда увидел, что делает доктор. — То есть там же нервы, их так просто не сошьёшь.

— Я и не сшиваю, как видите, — объяснил лекарь. — Нервы у него сами срастутся, магическим образом. Главное, чтобы не слишком далеко концы друг от друга находились. Через неделю нужно будет скобы из костей снять, когда все ткани восстановятся, они будут ему мешать. Всё остальное рассосётся само.

Сшивали кишки, селезёнку, пришили оторванную почку. И везде требовалась кровь. Под конец, доктор принялся сшивать кожу. К слову, полицейский промучился зря, хватило и Валеркиной крови. Вот только чувствовал себя Птицын после этого так, как будто сам недавно помер. С трудом, с помощью Алисы и Лёхи добрался до кухни, и даже голод его к тому времени уже не мучил. Самочувствие просто убийственное. Больше того — увидев еду, Валерка почувствовал жуткое отвращение, как будто не он час назад мечтал хоть кусочек хлеба в рот положить, чтобы не так сосало под ложечкой.

— Не, не хочу, — вяло покачал головой Птицын. — Спать пойду.

Сопровождающие недоумённо переглянулись, и повели в спальню, но и спать Валерка больше не мог. Так и лежал с открытыми глазами, безучастно глядя в потолок. Мыслей никаких не было, в голове пустота и только мучительное желание спать. Так и пролежал весь остаток дня, ночь и утро, а когда обеспокоенная Алиса пришла будить, только пробормотал, что вставать не хочет.

— Валера! Ты так и не поел! Пойдём, позавтракаем, — настаивала девушка.

— Не хочу.

— Тогда просто погуляем. Нас, вообще-то, сегодня в гости приглашали, к Игорю Деяновичу.

— Не пойду. Точнее, не смогу — я ещё не отдохнул. Видно, сильно перенапрягся, — даже говорить было невероятно тяжело. — Отправьте кого-нибудь предупредить, ладно?

Алиса, не отвечая, подошла и потрогала ему лоб — ощущение тёплой ладони на лбу было очень приятным.

— Валера! Да ты весь холодный! — ужаснулась девушка.

— Да вроде не мёрзну, — Птицын хотел пожать плечами, но передумал. Тяжело и лень.

Алиса куда-то исчезла. Валерка немного пожалел, что она ушла, очень уж приятно было, когда она трогала лоб. Но сожаление было мимолётным, а потом опять накрыла апатия. «Кажется, я того — помираю», — вяло подумал парень. Мысль не пугала и не расстраивала, наоборот, дарила надежду. Наверняка после смерти эта ужасная слабость закончится, да и бессонница — тоже.

Потом вернулась Алиса. Не одна, вместе с соклановцами, и даже Ирина Степановна была здесь же. Она и предложила объяснения:

— Сдаётся мне, организм отказался работать. Перенапрягся парень, устал, а потом ещё нервничал и кровью с Демьяном делился. Надо что-то делать, а то помрёт.

— Может, доктора позвать? — спросила Алиса.

— Вряд ли доктор поможет. Насколько я понимаю, вы не делитесь с окружающими тем фактом, что Валера — не совсем человек? Валера! Что ты чувствуешь?

— Спать хочу. А не могу. Не надо доктора. Покоя хочу.

— Вот паразит! — хмыкнула женщина. — Покоя он хочет! А ты подумал о том, что у тебя на попечении целая куча народу? Даже не поинтересовался, как дела у Демьяна! Андрей вон без челюсти ходит! Врагов куча — а ему покоя хочется. Ну-ка соберись, тряпка!

Валерке стало стыдно. Действительно, даже не поинтересовался, как дела у раненых упырей.

— А как они? Демьян не очнулся?

— Очнулся твой Демьян! Даже уже соображалка заработала! Только ходить не может. Ему, между прочим, ещё кровь нужна, как доктор прописал. И Андрею — тоже. А с тебя сейчас ни капли не возьмёшь — сам бледный, как будто мёртвый!

— Ну, а что я сделаю, — пожал плечами Птицын. — Я как о еде подумаю — аж тошнит.

— Ничего. Не можешь — заставим. Всё, расходимся, — велела женщина. — Знаю я, как ему помочь. Сейчас вина красного, чтобы немного сил придать, а потом я тут как раз для Андрея жидкой кашки с фаршем приготовила — вот и ему сейчас будет в самый раз!

Удивительно, но Ирину Степановну все слушались беспрекословно. Как-то успела уже завоевать авторитет в клане. Только Алиса упрямо отказалась уходить, но Ирина Степановна на это внимания не обратила, даже хмыкнула одобрительно.

А Алиса вдруг подошла к постели, наклонилась решительно, и, зажмурившись, поцеловала Валерку в губы. И это сработало — апатии как не бывало. Руки как-то сами собой поднялись, без всяких усилий, и вообще — откуда-то появились силы. Неизвестно, чем бы всё закончилось, но тут раздался сварливый голос Ирины Степановны:

— Ну вот, а вы говорите — помирает! Помирающие так не лобызаются!

Nota bene