— Вот дела, только что мы видели пустые бассейны без воды и не искупались, теперь видим множество рек и озёр и опять мимо, — покачала головой Лиана.

— Мало того, — продолжила женщина. — У нас встречается вода нескольких типов. Если попробуешь сунуться в один поток, то сразу пойдёшь на дно, независимо, как ты плаваешь и на чём. По второй вообще можно ходить пешком, как Иисус по воде. Мы её называем плотной водой, её можно пить, предварительно зачерпнув ведром. И есть третий тип, вы не поверите, но это жидкая чернота. Она огибает некоторые острова, на которые нельзя попасть, что там или кто там мы не знаем. В первых двух потоках живут заражённые и прекрасно себя при этом чувствуют и не тонут. А по плотной воде они носятся как на гонках. Вот такие у нас водоёмы.

— Как вы передвигаетесь между островами? — спросил Зомби.

— С проводником. Или если ты местный, то уже знаешь основные ходы и лазейки. Всех не знает, наверное, никто. А вы какими судьбами к нам?

— Нам нужно поговорить с девушками. Они раньше жили в Дубраве.

— Маша и Даша? Есть такие. Вернее, Маша ещё жива, а Дашу недавно сожрали водяные. Тоже была любительницей искупаться на восходе в плотной воде.

— Но как же? Вы же только, что сказали нельзя в плотном потоке плавать? — переспросила Наташа.

— Если топором расколоть верхний слой, то можно искупаться, но со всеми вытекающими, — двусмысленно ответила Дзю и тихо рассмеялась.

— Так что с Машей? Вы, проводите нас к ней? — спросила Кобра.

— Провожу, можно на ты. Зовите меня Дзю, но сперва надо представить вас Тюленю. Он наш глава и ментат заодно. Таковы правила. Идите чётко за мной и не сворачиваете.

Дзю повела нас за собой по извилистой тропе, тянувшейся вдоль двух водоёмов. И тут я вспомнил как мы охотились на осьминога и похолодел, вспомнив его пятнадцатиметровые щупальца. Но там было куда бежать, а здесь? Узенькая тропа между озёрами…

— Дзю! Озёра сообщаются между собой? — пришла мне в голову шальная мысль.

— Да, конечно. Только глубоко, — Дзю была немногословной.

— Интересно и откуда вы это узнали, раз никто не рискует лезть в воду? — ехидно заметил папаша Кац.

— У нас есть ихтиандр, — бросила через плечо Дзю.

— Ихти… кто? — не понял Зомби.

— Дар, может жить под водой как на суше. Быстро плавает, очень быстро плавает.

— И что, заражённые его не могут поймать? — удивилась Лиана. — Не поверю, чтобы его не смогли догнать.

— У него «невидимка». И он выяснил, что суша уходит метров на сто в глубину и фактически плавает в огромном море. Ближе к поверхности проявляются особенности потоков. В том числе непонятно откуда возникает чернота. Может это вовсе и не чернота в нашем понимании, но заражённые никогда не пересекали её. Радиосвязь проходит, но переплыть её невозможно. Если на суше иногда удавалось зайти в черноту аж на километр, то здесь она проявляет себя сразу и во всей красе. Поток шириной двадцать-пятьдесят метров никому ещё не удавалось пересечь. Не над водой, не под водой.

— На сто метров ныряет? — настало время удивится уже мне. Я любил плавать и нырять, но глубже двадцати метров не погружался. И то с грузом, дальше уже не хватало воздуха на обратный путь и приходилось подниматься.

— Почему на сто? Метров двести спокойно одолеет, только чего там делать?

— У вас есть выходы в магазины кроме Зайкино?

— Есть. Два выхода. Вот здесь осторожнее, не наступайте на жёлтую траву. Это не трава вовсе.

— А что?

— Это побеги тех самых хищных водорослей, цепляют за лодыжку и тащат под воду.

— Ой! — подпрыгнула Лиана и обошла жёлтые ростки как можно дальше. — Ты не молчи. Что ещё нам надо знать? И вообще зачем вы живёте в такой жопе?

— Об этом у Тюленя спросите. Моё дело довести вас до администрации.

За разговором мы прошли узкий опасный коридор и вышли на просторную поляну, вокруг которой даже росли деревья. Никогда бы не догадался, что в нескольких сотнях метров под ногами везде вода. Мы прошли под вышкой и Дзю помахала рукой часовому. Дальше наш путь пролегал через небольшую куцую рощицу. В конце концов тропинка вывела к хутору домов в двадцать. Тишина, деревянные дома и не скажешь, что находишься в Улье. Дзю подвела нас к самой большой избе и осторожно постучала в дверь молоточком висевшим рядом. В избе что-то пробурчали и мы зашли внутрь. В сенях было темно и шедший за Дзю Зомби сходу во что-то врезался, он споткнулся и врезался головой в корыто, чем всех позабавил. Чертыхаясь, он вошёл в зал. Лавки по стенам, в углу стол, вот, пожалуй, и всё убранство. Не считая огромной бадьи посреди избы литров на пятьсот, в которой был налита вода и сидел усатый мужик. Его усы свешивались с подбородка, настолько длинными они были. Сам он был доволен толстый с бледной кожей. Рядом с ним стояла ещё одна женщина и подливала в бадью горячую воду из кувшина.

— Тюлень, к тебе. Только что из Зайкино, — доложилась Дзю и присела на лавку.

— Ага, прошу прощения за свой вид. Сохнет кожа, вы уж извините, — Тюлень выпростал пухлые руки из бадьи и утвердил их на специальных подставках. Мы с удивлением, а Зомби с ужасом уставились на его ладони. Они у него были как у утки, пальцы соединялись перепонками. Он поймал наши взгляды и ответил.

— У меня открылся второй дар после ментата. Я не кваз и наш знахарь обещал мне, что ничего особенного со мной не случится. Вот ведь жалко, что его утащили водоросли, я бы с ним сейчас поговорил по-мужски! — Тюлень в негодовании потряс усами.

— Сиди уж, вояка, — сказала женщина, подливавшая горячую воду. — Это он тебе специально сделал. Не надо было на его бабу залезать! — Нравоучительно проговорила сиделка.

— Ну да ладно. Что привело вас в нашу глушь? — махнул ластом Тюлень. — К нам так просто люди с большой земли не заглядывают.

— Чего вы вообще здесь делаете на этом болоте? — спросила Лиана.

— Дзю, чего же ты. Просветила бы людей. Мы, милочка, здесь водоросли добываем. Вернее, то, что у них внутри. Янтарь. Болотный янтарь очень высоко ценится.

— Из хищных?

— Да, из них. Водоросли — это гибрид из растения и заражённого. Вы их ещё верно не видели? Вам повезло. Жёлтые пучки травы под ногами, это их усики, которыми они чувствуют кто идёт. И если человек неосмотрительно наступает на них, тут же появляется толстый стебель. Точь-в-точь как у осьминога. Ими он хватает человека и моментально тянет на дно. Если рассматривать водоросли с точки зрения классификации заражённого, то это никак не меньше элиты. Жемчужин у них нет, а вот янтарь! Всем янтарям янтарь. Мы из него такой спек делаем, закачаешься, — он пошевелился в своей бадье, и сиделка выронила из рук таз с горячей водой. — Что же ты делаешь, зараза! Сварила меня всего!

— Нет, же, Тюлень. Так чуток самый, ласты свои вынь, я помажу кремом.

— Вот видите, с кем приходиться работать, — посетовал он, — как я жив до сих пор, ума не приложу.

— Лежи уж спокойно, — Тюлень вытащил из бадьи ноги, и мы увидели огромные покрасневшие от кипятка ласты. Сиделка принялась мазать их бурой вонючей мазью.

— Ладно, вижу я люди вы хорошие, проверять вас как ментат я не буду, — видимо ему было не до нас. Тётка неплохо окатила его из таза. — Что у вас за вопрос был?

— Что из себя представляют водоросли? — выпалил папаша Кац. Мы все посмотрели на него как на чокнутого.

— Я же говорил, элита это. Мне как-то довелось плыть вокруг одного из островов, так вот доложу вам я видел нечто что заставило мои волосы встать дыбом! Эти «водоросли» ни что иное, как щупальца.

— Я так и думал! — победно заключил знахарь.

— Все так думали, на них же присоски, — сказала Наташа.

— Не торопитесь, щупальца, присоски, вообще ерунда по сравнению с тем куда пропадают схваченные ими люди. Внизу, метрах в тридцати под водой сидит туловище! С железнодорожный вагон размером и пастью как грузовой трюм у Антея. Самолёт такой. Вот туда оно и заталкивало ещё живых людей.

— Вы хотите сказать, что подобных чудовищ много?