И кроме него опять некому было прекращать безобразие — разгонять толпу, сводить с ума гениального изобретателя…

Или в подвал его заточить? И дать ему побольше чернил и бумаги? Вдруг изобретёт что-нибудь дельное?

В тюрьме особенно хорошо изобретается, это Борн изучил на себе.

Демон, хмурясь, разорвал связь с Фабиусом и полетел разбираться с бунтовщиками, яростно свергающими у городской ратуши почти отсутствующую власть.

Борну не то, чтобы не было дела до дочери, но сначала нужно было навести порядок в том мире, где ей предстояло расти.

Диана была достойна балов и праздников, а в мире людей царила разруха, маги, раньше следившие за порядком, попрятались, а по дорогам шлялись бандиты.

Так вышло. Рухнули чёрные церкви Сатаны, надзирающие за серединным миром, а вместе с ними рухнул институт магистерского правления, и опустел чёрный трон в Вирне.

Нужен был новый институт власти. А где его взять?

Борн пролетел над ратушной площадью, распугал бунтовшиков и вернулся во дворец правителя к более сложным и головоломным занятиям.

Бороться с бунтами не имея власти — задача бессмысленная. Нужен институт власти. Нужно посмотреть в словаре, что это вообще такое?

Да, хорошо было бы сейчас засеть за умные книги, составить сложный и красивый план развития Серединных земель, но где взять время? Оно растягивалось, конечно, слегка, но ведь и не резиновое же.

Приходилось решать проблемы с людьми по мере их поступления.

Демон потрудился вчера неплохо: нашёл людям новую правительницу. Но как её усадить на трон?

Чёрная книга, куда требовалось внести новое имя, исчезла, трон пытается испепелить каждого, кто приближается к нему….

Борн почесал в задумчивости плоскую голову Локки, свернувшегося вокруг запястья.

Но…Если трон всё ещё пылает, значит, он не утратил связь с Адом?!

И значит, это сейчас единственный способ проникнуть в Ад — сесть на этот проклятый трон?

Так вот потому-то трон никого и не подпускает! Его магия дезориентирована приказом Сатаны перекрыть дороги между Адом и миром людей! Он сам — такая дорога, верная и единственная!

Борн заулыбался и подошёл к окну. Сад правителя в утренней росе был прекрасен!

Как же его раньше не осенило!

Раз трон работает, есть и ключ к нему, и замóк! Он существует!

Есть человек или демон, который сядет на трон, успокоит взбесившуюся магию и запрёт вход. И есть тот, кто его отопрёт!

Но что же делать с Ханной?

Оставшиеся во дворце слуги бурлили, как улей. Они уже разнесли по городу весть, что прибыла новая правительница.

Нужно было как можно быстрей усадить Ханну на трон, чтобы люди увидели её и успокоились. Чтобы в Вирне воцарился мир, и гонцы понесли эту весть в другие провинции.

Но… трон сожрёт женщину. Испепелит её и проглотит душу.

Ночью Борн только лишь завёл бедняжку в тронный зал, а рассудок её уже помутился, колени подогнулись, и он повелел слугам омыть тело правительницы и отправить отдыхать с дороги.

Завтра, то есть уже сегодня, этот номер уже не пройдёт. Если Ханна не сядет на трон, людишки разнесут эту весть и бунты только усилятся.

Что же делать? Подменить трон? Состряпать иллюзию церемонии восхождения на трон новой правительницы?

Борн заходил туда-сюда по малому присутственному залу.

Он нравился ему больше прочих комнат во дворце правителя. Здесь были приятные глазу картины и книги, а окно выходило в цветущий сад.

Борн сам не понимал, что манеру ходить туда-сюда, размышляя, перенял у своего приятеля Фабиуса. Это хождение оказалось заразным. Как и привычка тереть лоб.

Впрочем, Фабиус тёр собственный лоб, а Борн — плоский лоб Локки.

Да, решил он. Нужна иллюзия.

Но сначала нужно было проверить, насколько Ханна боится трона. Если она достаточно крепка духом, сложного магического действа не понадобится. Женщина постоит рядом с троном, а люди увидят, как она сядет…

В задумчивости Борн сам не заметил, как отыскал спальню правителя и просочился в неё.

Ханна ещё спала. Служанка уже стояла у дверей с тазиком для умывания и полотенцем, ожидая, когда позовут. Она могла помешать, и Борн усыпил девушку.

Потом он потёр лоб Локки и усыпил во дворце всех. На всякий случай.

Теперь можно было вести Ханну в тронный зал. Он шагнул к пышной кровати, где утопала маленькая женская фигурка и провозгласил:

— Доброе утро, правительница!

Ханна подскочила, как ужаленная. Она сжимала в руке кинжал.

Не тот, что был у неё в тюрьме. Оружие с кровью Борн изъял и припрятал у себя в кабинете. Видно, стражники принесли ей новый.

Женщина стояла, оскалившись, как лисица, защищающая нору. Длинная ночная рубашка не скрывала прекрасной фигуры. Не девчоночьей, но женской — крепкой и красивой.

Борн улыбнулся и склонил голову.

— Подать вам платье, правительница? К сожалению, я усыпил ваших слуг. Но могу помочь вам одеться.

— Всю жизнь я одевалась сама! — Ханна опустила руку с кинжалом, понимая, что для демона такая угроза — разве что развлечение. — Покажи мне, где платья, и я не заставлю тебя долго ждать!

— Это радует, — ухмыльнулся Борн. — Я не очень умелый дамский прислужник.

Он раскрыл длинный шкаф напротив кровати, где были платья жены бывшего правителя. Роскошные, хотя и великоватые для Ханны. Что она успешно решила, потуже затянув корсет.

Борн куртуазно отвернулся, но ему и не нужно было смотреть, чтобы видеть, как женщина одевается.

Он с удовольствием отметил безупречность нагого тела. Для своего возраста Ханна выглядела прекрасно, что было удивительно для этого трудного времени. В тридцать пять человеческие женщины напоминали иногда старух.

Ханна выбрала самое простое платье, синее, в цвет своим рыжеватым волосам. Подтянула хитрые женские завязки и сама подошла к Борну.

— Я готова, демон. Что тебе ещё от меня надо?

— Идём! — приказал он и открыл дверь, свалив сладко спящую служанку.

Ханна с криком наклонилась к упавшей прислуге. Но девушка забормотала во сне, сладко улыбаясь, а Борн поторопил:

— Идём, у нас мало времени.

И Ханна пошла, что ей оставалось делать?

Трон правителя был похож на чёрного зверя, превращённого в камень магией.

Увидев его вчера, Ханна едва не умерла от страха и душевной усталости. Потому она и вцепилась сейчас в предложенную демоном руку.

Не оперлась на неё, как было положено по этикету, просто сжала крепкую горячую ладонь.

Бессмертный демон, наверное, совсем ничего не боялся. Он подводил женщину всё ближе и ближе к жуткому чудовищу, и её затрясло.

Трон смотрел на неё. Он словно бы жил какой-то неведомой жизнью и имел собственный чёрный разум.

— Мне нужно будет на него сесть? — спросила Ханна, пытаясь унять дрожь.

Она не видела зала, не видела каменного пола, покрытого чёрными и золотыми плитками. Только трон.

— Да, — сказал Борн. — Это было бы идеальным решением.

— Но… з-зачем? — Ханна закашлялась, даже слова давались ей с усилием.

— Мир людей лежит в развалинах, — грустно сказал демон. — Сатана отринул его. Нужна новая власть, основанная на доверии к старой, иначе люди скатятся в войну всех со всеми, и мир погибнет.

— Вот как… — Ханна поняла, что верит демону.

Зачем ему врать? Ведь он мог бы править людьми, сравняв старый дворец с землёй и построив новый.

Но демон искал путь восстановить разрушенное. И это внушало доверие.

Значит, он заботится о людях, хотя бы как о стаде для пропитания. Значит, по-иному нельзя.

— А почему — я? — голос Ханны дрогнул.

— Я не хочу видеть во дворце жадную до власти тварь. Ты будешь жить здесь, рядом со мной. И хотя бы не станешь отравлять моё восприятие своим мерзким и похотливым видом. Я вижу людей насквозь. Ты хочешь найти дочь, я хочу дать себе фору и разобраться, что делать с властью в мире людей. Пока я не нашёл лучшего решения, чем посадить на трон того, кому она не нужна.