Вот и сейчас движение моей группы чем-то напоминает компьютерную бродилку, когда ты двигаешься в составе группы и отбиваешь наскоки отчаянно сопротивляющихся горожан. Это хорошо, что я ещё снял классический кипчакский шлем с маской и надел местный аналог пластинчатого головного убора с забралом. Кстати, он мне нравится больше нашего. Но есть такая вещь, как обычаи и изделие степных мастеров придётся надевать в качестве церемониального атрибута.

Тем временем мы натыкаемся на очередную баррикаду, откуда летят дротики и стрелы.

— Щиты! — командую для видимости, так как парни сами сразу изобразили аналог римской черепахи.

По щитам тут же застучали бросаемые дротики. Справа раздался вскрик воина, которому не повезло.

— Тархан, не зевай! Снять эту падаль с крыши, — кричу ближнику, командующему нашими лучниками, а сам закрываюсь щитом.

Вовремя! Сразу две стрелы чиркнули по деревянной преграде и отскочили в сторону. Тут же раздалось несколько криков боли. Это наши парни сняли вражеских стрелков.

— Хашар! Разгребите это дерьмо, копьеносцы поддерживать!

По идее командовать уже не надо. После второго препятствия мои воины начали действовать, будто слаженный механизм. Пусть он скрипел и дребезжал, но работал. А чего ещё требовать от солдат, большая часть которых первый раз штурмует город?

Тем временем со стороны цитадели раздался громкий рёв. Непонятно, что там произошло, но, судя по всему, народ орёт не от радости. У нас здесь тоже хватает своих воплей и шумов.

Хашар растащил преграду, и в проход тут же устремились штурмовики. Я шёл во втором ряду и тут же схлестнулся с воином, вооружённым копьём, быстро свалившим нашего парня. Принимаю хитрый удар на щит и тут же отскакиваю от возвратного движения, чуть не полоснувшего меня по горлу. Ууу, сука! Потанцуем!

Давно замечаю, что в момент битвы я теряю над собой контроль. Будто всё действие происходит не со мной, а сам я наблюдаю за действиями своего тела со стороны. Боевой это транс или просто какая-то странная медитация, а может, предки перехватывают контроль, неважно. Главное — я превращаюсь в машину для убийств. Такое ощущение, что навыки владения оружием десятков поколений моих предков слились в едином порыве. Потому и не было у копейщика шанса. Ловлю его на обманном движении и просто прыгаю вперёд, ударяя щитом. А далее дело техники и воин падает на землю, схватившись за пронзённую печень.

— Не зевать! Действуйте попарно или втроём, — мой рык перекрикивает шум битвы, — Здесь вам не поединки. Перед нами охрана каравана — они сильные бойцы.

Вот так прорываясь и по возможности, зачищая дома, мы двигались к центру квартала, где располагалась небольшая площадь с мечетью, караван-сараем, чайханой и местной администрацией, если выражаться языком моего времени. Ворвавшись на открытое пространство, мы радостно заорали, приветствуя одну из наших групп, также прорвавшую оборону.

— Ладно, зачищайте здесь всё. Предложите защитникам сдаться, — кричу Тархану, выполнявшему роль моего заместителя, — Я пойду, гляну на этот дом.

На улице, выходящей на площадь, располагался достаточно интересный особняк, огороженный высоким дувалом. Резные двери, обилие деревьев и общий ухоженный вид предполагали, что здесь ранее жили весьма состоятельные люди. При нашем продвижении парни быстро заскочили во двор, но оттуда не шло никакой угрозы. Да и на крышах не было стрелков. Я же разгорячённый прошедшей схваткой и истекающий потом, решил найти колодец, который точно должен быть в таком доме. Плюс, саму обстановку интересно посмотреть. Надо же где-то жить зимой.

Захожу во двор и окидываю его взглядом. А ничего так! Огромный участок с плодовыми деревьями, по центру колодец, как я и предполагал. Высокие резные колоны подпирали навес, являющейся чем-то вроде открытой террасы. Нет, павлинов и прочих райских птиц во дворе не было. Судя по отсутствию вони, здесь вообще не держали никакую живность. Утрамбованные дорожки не мели пару дней и на них лежала жёлтая осенняя листва. Но в любом случае тут миленько, ещё есть достаточно вместительная конюшня, в данный момент пустая. Карабашу точно понравится. Сзади раздался топот, и во двор вбежала тройка воинов, приставленная меня охранять.

— Располагайтесь и воды выпейте, — говорю парням, а сам достаю из колодца кожаное ведро, привязанное к верёвке.

А вода ничего! Холодная и без всяких солей, как часто бывает в этом регионе. Хорошая питьевая вода в основном в горах, предгорьях и редких подземных родниках. Передаю бурдюк парням и распахиваю двери дома. Судя по отсутствию запахов пищи, здесь в последнее время не готовили. Прохожу в полутёмный коридор и перемещаюсь в большую комнату, более-менее освещаемую через узкие окошки. На полу лежат стандартные для Хорасана ковры, застеленные курпачами. Невысокий столик, несколько подушек вокруг него и пара кувшинов, дополняли стандартный вариант зала.

Отодвигаю рукой занавес и захожу в другую часть помещения. Судя по всему, здесь жилые комнаты. Обычной для моего времени мебели нет и в помине. Зато хватает сундуков, небольших шкафов, столик с какими-то склянками и топчан с резной спинкой.

Не знаю, что меня насторожило — едва слышимый шорох или странная тень. Но я остановился и резко вскинул руку. В тот же миг наруч принял на себя удар кинжала. Далее нападавший попытался поднырнуть под моё плечо и махнул своим орудием. Только я уже отскочил и перехватил руку. Можно было заехать по голове настоявшемуся убийце топориком, но я сразу почувствовал некую странность. Раздавшийся крик боли от вывернутой конечности подтвердил, что передо мной баба.

Секундное замешательство и мне пришлось расплачиваться за ошибку. Разъярённая фурия буквально распорола мне лицо своими когтями, чего-то крича и пытаясь освободить руку. Резкая боль и потёкшая струйка крови ввела меня в состояние бешенства. Хорошо, что эта сучка не попала мне в глаза! С учётом того, что я ещё не отошёл от битвы, то многого и не надо. Хватаю сопротивляющуюся, будто дикая кошка женщину и отталкиваю вглубь комнаты. Та падает на колени, не выпустив кинжал, и тут же бросается на меня. Это она зря. На войне нет женщин или детей, а есть только враги. Хватаю тонкое запястье и выворачиваю его. Сука, новая боль. Бешеная девица впилась зубами в мою ладонь. Тут я совсем рассвирепел.

Не знаю, чего на меня нашло в тот момент. Отходняк после боя или проснулись инстинкты кого-то из предков. В общем, не прошло и пары секунд, как нападавшая была брошена на топчан, а я начал срывать с неё одежду. Девица чего-то пыталась кричать и сопротивлялась, но это только сильнее раззадоривало меня.

В сторону полетели цветные шаровары и какая-то набедренная повязка, обнажив стройные ноги и основательно заросший лобок. Скидываю штаны, даю несильную пощёчину верещащей девице и раздвигаю её ноги. Сам не заметил, когда возбудился. Рывком вхожу в тёплое лоно под вскрик женщины, прижимая её руки, и начинаю быстро вонзать член в узкую щель. Девица сначала пыталась вырваться, но потом просто стонала, но точно не от страсти. Думаю, организму и психике нужен был такой выплеск. Девке просто не повезло. Закончил я быстро, но некоторое время пытался отдышаться, не вынимая член. Наконец, дыхание восстановилось, заодно прояснилось в голове. Не сказать, что мне стало стыдно, но было немного неприятно.

Вытираю головку шароварами и встаю, одновременно натягивая штаны. Жертва продолжает лежать с раздвинутыми ногами и чего-то скулит. Вдруг сзади раздаётся шорох, и я резко оборачиваюсь, одновременно вынимая меч из ножен.

М-да! Картина маслом. Серёжу чуть не подловили со спущенными штанами. В коридоре стоит невозмутимый Карча, а рядом на коленях валяется другая девица, баюкая вывихнутую конечность. А вот мой братан держит в руке небольшой стилет, явно принадлежащий девушке.

— Алтан, ты вроде взрослый. Учишь парней, как правильно воевать, а сам совершаешь глупые поступки. Или быть зарезанным на какой-то девке — это героическое деяние, которым ты мечтал прославиться?