В номере российского журнала «Планета баскетбол», выпущенном в 2007 году, было опубликовано интервью двух баскетболистов сборной СССР, которые поделились своими воспоминаниями о той победе спустя 60 лет [11].

Сергей Тарасов вспоминает: «За месяц до начала чемпионата Европы нас всех собрали в подмосковном поселке Фирсановка. Весь апрель мы провели там, постоянно тренируясь, но из-за отсутствия баскетбольной площадки поблизости каждый день нам приходилось ездить в Москву на старом автобусе. Цетлин также тренировал московскую команду «Строитель», в состав которой входили выпускники инженерного института. Однако можно сказать, что он был больше теоретиком игры. В 1946 году на чемпионате страны он впервые применил зонную защиту, что тогда поразило всех. Дорога в Прагу заняла почти весь день. Вместе с игроками и тренерами также ехали два советских арбитра – Николай Семашко[3] и Игорь Беляев».

Из интервью Александра Моисеева: «Среди европейских государств сборную СССР практически никто не знал и, возможно, нас даже не воспринимали как серьезных противников. Имели представление о нашей команде только французские спортсмены, так как в 1946 году мы объездили всю страну, играли с сильнейшими командами и не проиграли ни одного матча. Но несмотря на это претендентами на победу считались не мы, а принимающая страна[4]».

Сергей Тарасов также говорит: «Хотя мы тоже не знали никого из наших соперников и познакомились с игроками других команд только в ходе турнира. Первым нашим конкурентом была сборная Югославии. Матч мы выиграли с удивительным счетом: 50:11. Но надо учитывать, что в то время Югославия еше не входила в элиту европейского баскетбола».

Александр Моисеев: «Мы достаточно серьезно отнеслись к первому матчу. Однако спустя несколько минут игры стало ясно, что Югославия не является для нас опасным соперником, поэтому оставшуюся часть матча мы провели в довольно спокойном режиме».

Сергей Тарасов: «Мы были в отличной форме и после победы над Югославией без особых сложностей обыграли Венгрию (62:33) и Болгарию (55:24). Наши спортсмены, особенно Евгений Алексеев и Иоанн Лысов, обладали поистине высоким уровнем техники. ”Стержнями“ нашей команды являлись Отар Коркия и Анатолий Конев, а также Нодар Джорджикия. За свою пластичность он получил прозвище ”человек-змея“. Сегодняшним болельщикам это может показаться шуткой, но на втором этапе турнира в нашей группе претендентом на победу считалась сборная Египта. Франция, Бельгия и Египет были единственными командами, которым удалось набрать более 100 очков за матч. В 1940-е годы такие результаты были очень впечатляющими.

Если понаблюдать за предыдущими матчами, то мы вполне обоснованно могли опасаться сборной Египта. У них была хорошо подготовленная команда с сильными игроками. Я бы даже сказал, что состав был даже лучше, чем у Чехословакии. Все это заставило нас нервничать перед матчем. Игра была напряженной – мы долго не могли забить, в то время как их игроки только и успевали забрасывать мячи в корзину. …Мы были полны решимости победить, поэтому во втором тайме играли гораздо лучше, и в итоге победили со счетом 46:32. Интересно, что сборной Египта не помогло даже то, что на площадке находилась дочь их короля Фарука I.

В это время нас уже стали узнавать в Праге, и уже мало кто верил, что нашей сборной не будет в финале. Как и ожидалось, вторым финалистом стала Чехословакия. В финале 3 мая мы одержали уверенную победу со счетом 56:37. Выйдя на поле перед финальным матчем, мы были поражены: зрители на трибунах скандировали название нашей команды! Даже болельщики из Чехословакии поддерживали нас, а не свою команду. Мы поняли: надо выложиться на максимум. Благодаря такой поддержке мы начали игру очень активно и к перерыву вели 19 очков. Во втором тайме мы сохранили эту разницу и победили.

Позднее нам объяснили, что чехословацкие болельщики поддерживали все-таки не нас, а свою команду. Сейчас это звучит очень комично, но главное, что мы стали чемпионами. Потом нам разрешили еще на неделю остаться в Праге, чтобы мы могли купить подарки близким и наконец-таки попробовать знаменитое местное пиво, потому что во время турнира мы соблюдали строжайший режим».

Александр Моисеев: «В Москве нас ждала теплая встреча: в аэропорту было большое количество людей с цветами и флагами, а заголовки ведущих газет страны были посвящены нашей победе. Николай Романов, руководитель Спорткомитета, поздравил нас и вручил медали в знак признательности за наши достижения»[5].

Таким образом, первое же участие в Евробаскете увенчалось успехом, но нам был брошен более серьезный вызов – Олимпийские игры. В те годы Советский Союз еще не входил в состав Международного олимпийского комитета (МОК), и его принятие в эту организацию вызывало немало противоречий.

К 1948 году напряженность в отношениях между бывшими военными союзниками достигла критической точки, кроме того, усложнила ситуацию и блокада Берлина. В Соединенных Штатах уже начало преобладать антикоммунистическое настроение, лозунг которого был: «Better dead than red» («Лучше быть мертвым, чем красным»). Несмотря на это ходили слухи, что Советский Союз получил приглашение участвовать в Олимпийских играх в Лондоне, которые прошли в режиме жесткой экономии в связи с тяжелым положением в стране. К этому времени советская власть понимала, что участие в Олимпиаде необходимо как способ пропаганды. Сложившаяся политическая ситуация была довольно сложной, но СССР уже занимал важное место на международной спортивной арене (хотя в стране все еще были сомнения в возможности участия в мероприятии такого масштаба).

Николай Романов: «Если бы мы проиграли, зарубежная пресса использовала бы наше поражение против нас. Это был бы еще один повод раскритиковать наш народ и наших спортсменов, что уже случалось раньше. Чтобы получить разрешение на участие в соревнованиях международного уровня, мне пришлось направить особое письмо, гарантирующее победу нашей сборной, И. Сталину. Таким образом, я взял на себя ответственность за результаты, понимая, что последствия неудачи могут быть очень серьезными» [12]. Впоследствии Романов был снят с должности после провала на чемпионате Европы по конькобежному спорту в 1948 году, однако спустя уже два года он вернулся к своим обязанностям.

Как утверждает Роберт Эдельман в своей книге «Серьезная забава. История зрелищного спорта в СССР» [13] большая часть мифов и историй о политических запретах и суровых наказаниях за спортивные неудачи связаны с так называемой «тайной команды лейтенантов» [13, с. 102–110]. Эта история повествует о неожиданном поражении сборной Советского Союза по футболу в матче против Югославии на Олимпиаде 1952 года в Хельсинки. Последствием этого проигрыша стало расформирование команды ЦДКА, однако ее игроки и тренер команды продолжили спортивную карьеру. Никто из них не был арестован или сослан в лагерь, как иногда писали зарубежные СМИ, а через несколько лет команда снова была сформирована уже под названием ЦСКА.

Несмотря на отказ принимать участие в Играх 1948 года в Лондоне, советские руководители отправили на Олимпиаду спортивную делегацию. Ее цель заключалась в анализе уровня подготовки соперников. А к 1949 году Советский Союз уже стал высказывать свое намерение участвовать в Олимпиаде в Хельсинки. Ушли в прошлое Рабочие Олимпийские игры и Спартакиады, и даже страны Восточной Европы приняли участие в Олимпиаде в Лондоне. В конце концов вступление Западной Германии в Олимпийское движение в мае 1951 года заставило Советскую власть сдаться: они официально попросили разрешение на присоединение. Оставалось только получить одобрение членов Международного олимпийского комитета, которые изначально были настроены откровенно враждебно. Это связано с тем, что большинство капиталистических стран выступали против коммунизма.