Капиталисты вложили в это предприятие за 10 лет 7 044 500 долл. После ликвидации они получили 8 832 000 долл. облигациями, приносящими проценты, плюс 3 974 000 долл. акциями и 289 570 долл. наличными деньгами. Переменный ток безаварийно передавался на расстояние 30 км. Он применялся не только для освещения, но и как источник энергии для двигателей трамвая, для швейных машин и лифтов. Никто в то время не знал свойств переменного тока, однако интуиция Вестингауза взяла верх над происками Эдисона.
Одновременно с борьбой вокруг переменного и постоянного тока происходила борьба вокруг газового двигателя и двигателя внутреннего сгорания. Своеобразие этой борьбы заключается в том, что ее могло и не быть. В 1862 году французский инженер Альфонс Бо-де-Роша нашел идеальное решение, в котором принцип четырехтактного двигателя сочетался с принципом двигателя с самовоспламенением от сжатия, что позднее было изобретено Дизелем. Бо-де-Роша опубликовал свои результаты, однако… в рукописной брошюре. Видимо, никто, кроме автора, не читал этой брошюры. Ему не удалось накопить достаточно денег, чтобы сконструировать двигатель. Между тем его предвосхищения были ясны и определенны. И лишь в 1883 году пронырливым сотрудникам патентного ведомства удалось обнаружить его брошюру и воспользоваться ею, чтобы аннулировать часть патентов Отто10* на четырехтактный двигатель. Несмотря на это, к концу столетия существовало 200 тыс. стационарных двигателей такого рода, использовавшихся для приведения в движение генераторов переменного тока и динамомашин и для других целей. Но они не могли служить моторами для повозок, так же как и газовые двигатели. Нужно было ожидать появления автомобиля. Последний своим появлением, вероятно, обязан изобретению в конце столетия немцами Карлом Бенцем и Робертом Бошем электрического зажигания. Как раз в это время появилось изобретение Дизеля. Смерть Дизеля, возможно, была насильственной, что могло быть организовано шпионами. Если это так, он — первая жертва в этой специфической области. Жизнь Дизеля настолько овеяна легендами, что большую часть того, что мы сейчас расскажем, нужно излагать в сослагательном наклонении.
Идея двигателя, получившего впоследствии его имя, возникла у Дизеля, видимо, в 90-х годах XIX в., когда он увидел на одной выставке полинезийскую зажигалку. Это хитроумное устройство, работающее даже под дождем, содержит ликоподий, который воспламеняется от сжатия, когда нажимается кнопка взрывателя.
Изобретение оригинальное. Вообще полинезийцы — люди очень изобретательные. Они продолжали делать изобретения даже после прихода европейцев. Так, в XIX веке они изобрели лодку со съемной мачтой.
Итак, оставляя в стороне вопрос о том, было ли навеяно изобретение дизель-мотора полинезийской зажигалкой, заметим, что Дизель занялся изобретением того, что сам назвал «рациональным тепловым двигателем». Его идея заключалась в зажигании смеси любого топлива, в том числе пылевидного твердого топлива, со сжатым под большим давлением воздухом.
Вначале он думал о давлении порядка 250 атм. После воспламенения температура снижалась бы до температуры окружающей атмосферы. Теоретически коэффициент полезного действия такого двигателя должен был достигать 75 %, тогда как кпд газовых двигателей того времени не превышал 13 %. Кроме того, он мог бы сжигать очень дешевое топливо, например угольную пыль, вместо бензина. Не нужно зажигания, не нужно карбюратора. Дизель полагал, что можно будет даже упразднить систему охлаждения.
Обнаружились огромные практические трудности. Преодолевая их, Дизель получал патенты. У него накопилось большое количество экспериментальных данных, которые не раз пытались выкрасть. По-видимому, эти экспериментальные данные и послужили причиной его гибели.
В 1897 году он построил свой первый двигатель. Этот двигатель был еще далек от его идеала: он требовал сжигания тяжелого топлива, давления в цилиндре до 30 атм и в то же время его кпд составлял всего 26 %. Тем не менее Дизель смог продать несколько лицензий. Постепенно, ценой больших усилий и огромных денежных затрат, он усовершенствовал свой двигатель. Спустя 15 лет, в 1913 году, дизель-моторы начали поступать в продажу. Дизель отправился на пароходе в Англию для ведения важных переговоров, взяв с собой портфель, туго набитый самыми секретными документами, и бесследно исчез с палубы при загадочных обстоятельствах. Говорили и о несчастном случае, и о самоубийстве, и об убийстве его шпионами, стремившимися похитить секреты, в частности высказывали подозрения в отношении агентов германской разведки. Немецкие военные не хотели, чтобы накануне войны, которую они тщательно подготавливали, англичане располагали секретом дизель-мотора. Истины доискаться не удалось. Так и не был сконструирован идеальный дизель-мотор, каким хотел видеть его изобретатель. Тем не менее дизель-мотор играл и играет чрезвычайно важную роль. Он применяется как в стационарных, так и в подвижных установках: он служит двигателем судов, грузовиков и даже легковых автомобилей. Из-за своей тяжести он не нашел применения лишь в авиации.
Смерть Дизеля произошла в той, пожалуй, типичной ситуации, которая часто используется в романах, фильмах и книгах, претендующих на «раскрытие» подоплеки махинаций финансистов и промышленников: смерть изобретателя, убитого агентами трестов, которые не желали реализации его изобретения.
В действительности, по-видимому, официальных доказательств подобных фактов никогда не приводилось. Однако несомненно, что в крупных промышленных компаниях, как и в любой организации, где возможна анонимность, люди не останавливаются перед преступлением. Отвратительный пример в этом отношении являет собой крупная германская компания «ИГ Фарбениндустри», которая во время второй мировой войны покупала у дирекции нацистских концентрационных лагерей польских женщин, чтобы испытывать на них действие удушающих отравляющих веществ, и которая затем жаловалась Гиммлеру, что 40 марок за одну женщину — это слишком дорого!
В процессе работы над этой книгой мной не было найдено ни одного доказательства убийства какого-либо изобретателя шпионами. Нельзя найти и много доказательств глушения изобретения по той причине, что оно ущемляло чьи-либо интересы. Зато довольно часто — и к этому нередко стали прибегать уже с конца XIX века — какая-либо компания покупает изобретение, не представляющее ценности, чтобы «обойти» патенты другой компании, создать таким образом угрозу ее монополии и при случае добиться падения курса ее акций. Эдисон в своих мемуарах рассказывает, как финансист Гульд просил его обойти патенты «Вестерн юнион компани», которая запатентовала все возможные формы электромагнитного реле. Эдисон открыл, что влажный мел имеет коэффициент трения, который значительно снижается, когда через него пропускается электрический ток. Таким образом, подвижная деталь, движение которой обычно тормозится мелом, скользит, когда через мел пропускается электрический ток. Это открытие позволило Гульду объявить, что монополии «Вестерн юнион» пришел конец, и успешно играть на понижении курса ее акций на нью-йоркской бирже.
Ясно, что Гульд узнал, на какие патенты сделаны заявки компанией «Вестерн юнион», и, может быть, было бы нескромно спрашивать, каким образом он это сделал.
Этот пример показывает, что с конца XIX века промышленный шпионаж был направлен не только на выкрадывание формул и методов, но и на выявление заявок на получение патентов, сделанных компаниями. Кстати сказать, вся жизнь Эдисона была непрерывной борьбой в защиту своих интересов, и он не раз протестовал против приобретения за бесценок промышленными компаниями и банками изобретений, которые впоследствии были использованы для блокирования его патентов или для ведения конкурентной борьбы с изобретениями, которые он сделал ценой больших усилий. И здесь мы усматриваем появление новой формы разведки в промышленности: выявление изобретений в самой начальной их стадии, выявление изобретателей и мелких лабораторий, терпящих финансовые затруднения, позволяющее затем завладеть последними. Мы увидим далее, что такого рода разведка развивается все больше и больше.
