— «Весёлого ну уж нет» — возразил Коли.

— «Чего она веселится?» — спросил Рони.

— Она радуется о смерти Алорон и о том, что это сильно огорчило Антелин, которую она знает.

— «Что!» — возмутился Рони. Мы итак недосмотрели за бедной Алорон, что наш величайший позор, и одно это давило и давит меня больше чем голод и смрад той пещеры, и она хочет радоваться по этому поводу!

— «Ни за что!» — твёрдо сказал Коли. Лучше смерть.

— «Лучше» — согласился Грума. Тем более, что она собралась после вернуть нас обратно и продолжать морить голодом и жаждой, уж не знаю до каких пор, а я больше не перенесу этого.

— «Нам не надо было сдаваться с самого начала» — сказал Рони.

— «Поздно уже» — сказал Коли. Что теперь говорить об этом? Но раз мы хоть теперь решили не сдаваться, выступим все втроём.

— «Постой» — сказал Рони. Нападём на неё, но не сейчас, давайте поиграем ей музыку, как будто бы мы смирились. Музыка и нас взбодрит и её бдительность усыпит, я вижу, она тут сидит, пьёт вино, пусть она побольше напьётся, и тогда мы кинемся на неё втроём, и будь, что будет, но сдаваться я больше не стану. Поквитаемся с ней за Алорон.

На том и порешили. Гномы разобрали инструменты, и их импровизированный оркестр, сначала немного нестройно, заиграл известные мелодии города гномов. Музыка Карандора в целом отличалась своей размеренностью и неспешностью, каковой была наполнена жизнь гномов, и даже веселье у них оставалось каким-то размеренным. При этом музыка была довольно мелодичной и переливчатой. Она сильно отличалась от музыки амас более динамичной, громкой и даже можно сказать буйной, с постоянно меняющимся к месту и не к месту мотивом.

Тут же все переходы были кстати. В земле тьмы, видимо, тоже ничего такого не было, и оборотень слушала гномов с любопытством. Скоро, те понемногу разыгрались, и музыка становилась всё более динамичной.

«Поиграем получше, чтобы скинуть с себя отчаяние и тьму» — сказал Рони остальным в одном из небольших перерывов между песнями. Уж постарайтесь.

И гномы постарались, заведя оживленную танцевальную музыку, подпрыгивая и притопывая в такт. Женщина, сначала сидевшая спокойно и как бы напряжённо, теперь начала тоже притопывать в такт. Она налила себе целую чашу вина и теперь пила его под оживлённую музыку. Настроение у неё заметно улучшилось.

— «Не зря я вас не убила» — сказала она во время паузы после очередной песни. Это, конечно, не музыка моей земли, но может быть, я научу вас и ей, но не сегодня. Пока же и эта вполне годится для веселья. Теперь же я хочу песню.

Грума перевёл её пожелание остальным.

— «Мы взбодрились, насколько это можно, но у меня очень мало сил, я не могу уже смотреть на этот обильный стол, да и она уже видно потеряла бдительность, думаю, пора нападать,» — сказал Рони.

— «Тогда во время песни» — сказал Коли. Я спою ей раз так просит.

И Коли начал петь. Песня была выбрана плясовая, так что Коли заодно и пританцовывал, хотя, танец сам по себе был тоже степенный. В песне пелось про весёлого гнома, отправившегося в далёкую гору и нашедшего там клад.

Так выпьем же за славного Орни, нашедшего сердце пещер кружку пива, что красиво, так пенится, в кругу старых друзей трум ту ту тум.

Песня была довольно весёлая и беззаботная, так что и оборотень хоть не понимая слов, но начала похлопывать в такт припева.

Коли незаметно с каждым припевом подходил всё ближе и ближе к столу. Но, видимо, оборотень его совсем не боялась. Она продолжала беззаботно прихлопывать в такт песни. Наконец, Коли пропел последний куплет, и окончив его припевом, сделал как бы низкий поклон почти возле самой женщины.

— «Хорошо, хорошо» — сказала та.

Но Коли быстро распрямился, и из последних сил бросился на неё. Остальные гномы тут же последовали его примеру.

Оборотень совсем не ожидала нападения, потому что даже не сразу превратилась в красноглазое чудовище, но когда это случилось, Грума было пожалел об их смелом поступке. Одно дело нападать на женщину, пусть и вооружённую, другое дело на огромного волка с густой чёрной шерстью.

Но Коли успел воспользоваться промедлением и теперь намертво вцепился руками в шерсть оборотня, забравшись ему на спину и стараясь завалить его, что в одиночку сделать ему было бы практически невозможно. Оборотень мотнул спиной, стараясь ударит Коли о стену и стряхнуть его.

При этом он нанёс удар лапой набегающему, Рони поранив ему руку, но старый гном неожиданно отчаянно расхрабрился, так что не полученная рана, не возможная ещё большая опасность не устрашили его, и он смело схватил оборотня за голову. Сил свернуть ему шею у него сейчас не было, после столь долгого лежания связным на костях, но всё же Рони не сдавался. Грума сам не веря в то, что он это делает, отчаянно набросился на оборотня. Тот страшно рычал и извивался, поранил Груму и укусил Рони. Коли тоже досталось, но он воспользовавшись помощью друзей смог забраться оборотню на загривок и крепко вцепившись одной рукой в густую шерсть, второй стал из последних сил отвешивать ему тяжёлые удары кулаком. Рони не отпускал голову, не давая возможности вывернуться.

Грума тоже пытался бить оборотня то ногами, то руками, хотя, драться он был и не мастак, так что бил как придётся в живот. Наконец, они накинулись на него все втроём и завалили его, прижав к стене. Прошли ещё несколько минут тяжёлой борьбы, пока, наконец, под градом сильных ударов оборотень не заскулил и не перестал сопротивляться.

«Грума, неси верёвку!» — закричал Коли. Мы его держим.

Грума, распаленный опасной битвой тут же бросился обратно вниз в тёмную пещеру за оставленной там верёвкой, которой до этого были связаны сами гномы. Даже царящее там зловоние им теперь как будто не замечалось. Он спешно принёс несколько мотков.

Увидев верёвку, оборотень стал биться с новой силой, так что Груме вновь пришлось на него наброситься, но вырваться у чёрного волка не получилось. Грума связал сначала задние, а затем при помощи друзей и передние лапы. Как только он это сделал, то большой волк, тут же превратился в небольшую побитую женщину.

Вместо грозного рычания и воя, теперь послышались многочисленные проклятия в адрес гномов. Теперь связывать было проще, и гномы, не пожалев верёвки, замотали её чуть ли не как гусеницу в кокон, не просто связав руки, но ещё и привязав их к туловищу. Под светом кристалла было видно, что женщина была вся в синяках и кровоподтёках, после прошедшей драки.

«Мерзкие гномы» — шипела она. Вас надо было закопать в костях, ненавижу вас, вы сгниёте заживо, повелитель тёмной земли распотрошит вас и сделает из ваших костей себе столовые предметы, он будет пить вино из ваших черепов.

Так как подобное продолжалось уже довольно долго, то Грума отыскав тряпку, при помощи друзей, заткнул женщине рот. Дело было сделано.

— «Теперь мы можем и поесть» — сказал Рони.

Друзья тут же накинулись на находящуюся на столе обильную ни по силам одного человека трапезу. Там было мясо, всякие соления и другая готовая еда, годная для хранения в дороге. Нашлось также и вино и даже пиво. Гномы жадно накинулись на еду и на питьё, но через некоторое время, немного утолив голод, начали уже получше осматриваться по сторонам.

Коли перевязал поврежденную руку Рони. Грума же отделался больше порванной одеждой, чем какими-то серьёзными ранами. Сам Коли тоже был ранен, но не слишком серьёзно.

— «Сколько тут всяких вещей» — сказал Коли, осматривая освещенную светом кристалла пещеру. Тут есть даже оружие, какие-то мечи и доспехи, а так же ещё много чего, разная одежда.

— «Видимо, это вещи убитых, сколько же она погубила таки людей!» — сказал Рони. Найди, Коли, меч и давай поквитаемся с ней.

— «Да» — поддержал Грума. Я не буду себя чувствовать спокойно, пока она жива, хоть мы и связали её накрепко.

— «Нет» — сказал Коли. Мы не будем её убивать, я думаю, правильно будет доставить её в Ипсу. Она причинила много зла её жителям, пусть они её и судят. К тому же, Антелин тоже сможет увидеть возмездие для оборотня за Алорон, может это её хоть немного утешит.